Чижик – пыжик
Шрифт:
Вечером я был в «Светке», общался со Шлемой. Жид вел себя, как обычно, не допрешь, что задумал такую хуйню, ебаный бабай. Расхваливал свою собаку. На старости лет решил завести друга. Само собой, еврейской породы — добермана.
— Такой понятливый, с полуслова! — брызгал Шлема слюной. — Светочка укладывает чемоданы, а он вокруг нее вертится, смотрит жалобно…
Я слушал его и думал: за что? За дочку? Не думаю, что знает о нашей дрючьбе. А если и знает, то не сильно переживает. У них это в порядке вещей — подложить дочку или жену под нужного
Михалевскому потребовалось чуть меньше недели. Он дал мне послушать магнитофонную запись очередного раунда переговоров. Шлема собирался урвать миллионы, а за каждую тысячу торговался до последнего. Сошлись на восьми зеленых. Бля-а!.. Не думал, что стою так дешево.
Слушал запись на явке — даче, купленной по случая и дешево. Она стояла на отшибе, поэтому раньше ее бомбили все, кому не лень. Мои пацаны заехали в ближнюю деревню, объяснили, чья теперь дача. Даже следов поблизости не найдешь, обходят по целине, по глубокому снегу.
— Кто он? — спросил я о киллере.
— Двадцать шесть лет, работает сторожем, жена бросила, алименты на двоих детей, — доложил Михалевский.
— Афганец?
— Нет. Служил в стройбате в Сибири.
— Странно.
— Всякое бывает. Помню, работал я с одним… товарищем. Такую информацию поставлял! Ни за деньги, ни по идейным соображениям. Так и не поняли, почему. Подозреваю, что просто нравился сам процесс.
— Прямо, как в ебле, — пошутил я. — Давай его сюда.
Помощник Михалевского — такой же закругленный — привел из погреба несостоявшегося киллера. Я предполагал увидеть пусть не крутого, но более-менее мужественного. Передо мной стояло чмо — соплей перешибешь. Таких я за свою жизнь переебал — не сосчитать. Впрочем, именно такой и смог бы меня убить. Я бы его спокойно подпустил, и в голову бы не пришло, что до смертинки три пердинки. Поэтому замандячил ему с невъебенной силой.
— Мама! — вскрикнул он, упав под стену и закрыв разбитое ебло руками в наручниках.
Пизда тебя родила, а говоришь, мама. Хотел ногой добавить, но Михалевский придержал:
— Он нам живой нужен.
Пока Шлему везли на дачу, чмо подробно выложило в диктофон, как торговались, как собирался убить меня: ночью, когда выйду из машины открыть ворота во двор.
Дал я по клюву и Шлеме. Увидев подельника, он просек тему и залился слезами величиной с мелкую сливу. Опять клялся, что блядью будет. Проблядь! А как бы жили!
— Отведите их в погреб, — приказал я.
Вернувшись, Михалевский посмотрел на меня настороженно. Договор был, что в мокруху их не ввязываю. Но чтобы самому жить, надо других давить. Здесь именно тот случай. Он ведь не знал о моем обещании Светке.
— Пусть посидят до утра, потрясутся от страха. Отпустите часов в десять, чтобы к открытию ресторана успел, — приказал я и позвонил Шлеминой жене, предупредил. что сломалась машина, заночуем на даче.
— Пусть ночует, — благодушно разрешила она.
По дороге домой пораскинул мозгами и пришел к выводу, что пора отодвигать Шлему от общака, самому впрягаться в бизнес. При таких бабках кого ни поставь, любой захочет иметь их сам-один. Остановившись перед воротами, на автомате открыл дверцу, собираясь выйти, и замер. На улице никого не было. Ебаный Шлема! Все люди, как люди, а этот — пизда на блюде!
Мы ебали всех на свете, Кроме шила и гвоздя: Шило колется у жопы, А гвоздя ебать нельзя.Была обычная, так сказать, планерка. Пришли бригадиры доложить обстановку и обсосать планы на будущее. Как-то само собой получилось, что каждый из них заведовал каким-нибудь районом города или направлением торговой деятельности. Секретарь ЦК по торговле телерадиотехникой браток по кличке Лось — тот самый с фиксой «царский орешек», который когда-то обыскивал меня и который теперь вместо Деркача занимался делами — доложил, что доноры жалуются на фирму «Звезда». Мол, борзеют, сбивают цену. Могут себе позволить, ведь не делятся.
— Почему? — вмешался я. Как-то эта фирма проскочила мимо меня. Наверное, появилась, когда я в Москве пиздой мух ловил. — Кто такие?
— Офицеры бывшие, вэвэшники, мусора поганые, — ответил Вэка. — Мы думали, они по мелочевке будут работать, решили не трогать. Да и папаша у ихнего директора теперь заправляет всеми зонами области, после путча назначили.
— Как фамилия?
— Варваринов, кажется. Отчество у него странное… — Вэка сморщил лоб.
— Вениаминович? — подсказал я.
— Точно!
— Где их офис?
— В центре, слева от областного УВД, вход с торца, — доложил Лось.
— Давайте я ими займусь, — предложил Снегирь.
В последнее время все чаще приходилось применять оружие и Снегирь, привыкший в Афгане убивать, постепенно выдвинулся на первые роли. До Вэки не дотягивал, но Деркача уже подвинул.
— Сначала я с ними потолкую. У меня должок его бате, — сказал я. — Когда-то на малолетке он спас меня от смерти.
— Так это он был? — произнес Вэка, который в курсе моих юношеских подвигов. — Ну, тогда другое дело, подождем.
— Пусть держатся в рамках, а то нас другие перестанут уважать, — напомнил Лось.
Как будто я сам не знал! За что не люблю старые долги — по закону подлости возвращать их приходится в самое неподходящее время.
Поехал в «Звезду» прямо с планерки. Обосновались ребята неплохо. На первом этаже вахтер в будке с толстым стеклом, из которой открывается решетчатая входная дверь. Чем-то напоминает тюремный коридор. Без лишнего шума к ним не ворвешься.