Чокнутая будущая
Шрифт:
Римма уставилась на меня с таким изумлением, что даже забыла удержать на лице неприязнь. Антон засмеялся.
— У Мирославы целые карманы различных теорий, — сказал он горделиво и бездумно чмокнул меня в плечо.
Из Риммы вылетело нечто вроде змеиного шипения, но она быстро его погасила.
— Ладно, — заговорила она, решительно усаживаясь спиной ко мне, — ближе к делу. Есть два здания, которые нам подходят. Первый — купеческий особняк прошлого века, хорошее расположение, уходит по тендеру по низкой цене, из минусов — обязательства по сохранению и реставрации фасада,
Антон помолчал, разглядывая фото и документацию.
— Мирослава, что думаешь? — спросил он задумчиво.
— Электротехника, — ответила я без заминки, — витрины, и все такое. Купеческие особняки классные, но тесные.
— Согласна, — Римма, увлеченная планами, не стала в этот раз шипеть. — Часть стоимости я внесу сама.
— Откуда у вас вообще деньги? — удивился Антон.
— Копила на квартиру Олегу… Ну, ничего, поживет еще немного в бабушкиной однушке.
— Уверены?
— Я не собираюсь приходить на правах бедной родственницы, — вспыхнула она. — Мне нужно быть полноправным совладельцем и иметь возможность послать Алешу куда подальше в любой момент. Поэтому, собственно, я и кручусь сейчас, как белка в колесе. Например, удалось договориться с салоном отделочных материалов «Монмартр», директор мой давний поклонник и большой ценитель муз, — насмешка в ее голосе прозвучала вполне ощутимо. — Они сделают нам ремонт в обмен на тематическое оформление фойе в парижском стиле и с их логотипом. Пусть, не жалко. Вчера я ужинала с губернатором…
— Тоже поклонник? — весело уточнил Антон, кажется, изрядно впечатленный.
— Ну, не зря же я столько лет прыгаю по сцене, зайчик мой… Мы оформим грант — не бог весть какая сумма, на зарплаты только. Там, конечно, требуется школьная программа, Пушкинская карта, но это пусть у режиссера голова болит. И надо будет привлечь меценатов, кого получится, сколько сможем. Алеша у нас теперь фигура трагическая, овеянная флером несчастной любви… На волне хайпа замутим проект «Возрождение» или типа того. Будем создавать театр в прямом эфире, рассказывать про каждый чих, сделаем подписчиков сообщниками, пусть они будут вовлечены… Ну, и бизнес подтянется — где аудитория, там и реклама.
Я давно забыл про курицу, переместившись так, чтобы видеть вдохновленное лицо Риммы. Вот оно как бывает, да, когда человек вдруг понял, какая у него мечта, а потом ринулся ее исполнять?
— Леха согласится? — спросил Антон.
— Разумеется, — без тени сомнений кивнула она, — он ведь окажется в центре всеобщего внимания, станет главным героем. Для Алеши это как валерьянка для кота. Основная проблема в том, что он не командный игрок, — Римма нахмурилась. — Придется нашему мальчику ломать себя и обучать молодых актеров, и подсвечивать их сильные стороны, и позволять блистать другим. Ну ничего, я еще сделаю из него человека, — кровожадно
Антон встал и, почтительно склонившись, поцеловал ее руку.
— Браво, — проговорил он восхищенно. — Римма Викторовна, вы действительно удивили меня.
Она кокетливо-колокольчиково рассмеялась, и тут раздался сигнал домофона.
— Кого это принесло? — озадачилась наша богиня и пошла открывать. А я вспомнила про курицу.
— С ума сойти, — пробормотала, начиная разделывать тушку, — кто бы мог подумать… А у меня даже мечты нету…
— Алеша пришел, — крикнула Римма из коридора. От неожиданности я едва не порезалась, но вовремя отдернула нож.
— Спокойно, — тихо произнес Антон, — так даже лучше.
— Чем лучше? — нервно огрызнулась я.
— Оптом.
После нашего разговора — ну, когда я стояла в ванной и боялась, что бывший муж меня вот-вот ударит — прошло две недели. С тех пор я много об этом думала. Меня никогда, ни разу в жизни, никто и пальцем не трогал. Даже подзатыльников не было! Так откуда же взялся этот внезапный страх? В какой подсознательной прошивке он прописан? Откуда?
Глупость какая.
Хлопнула дверь.
— Я все придумал! — возбужденно заговорил Алеша в коридоре. — Это будет бесшовное пространство, никакой сцены, никакой границы… Оу, у тебя гости?
— Антон с Мирославой пришли, — надо отдать должное Римме: она сообщила это совершенно обыкновенно. Так, будто мы каждый день вместе ужинали.
Воцарилась долгая пауза.
— Не беси меня, — вдруг властно рявкнула Римма. — Быстро разулся и пошел на кухню. И чтобы без фокусов!
Даже у меня глаз от такого дернулся.
Я достала противень и вывалила на него курицу. Посмотрела на длинный ряд приправ, которые, казалось, были здесь для красоты и только — в красивый баночках, одинаково наполненные.
— Добрый вечер, — раздалось высокомерно-королевское. Ух! Так и захотелось присесть в реверансе.
— Привет, — легко откликнулся Антон. — Ты знал, что Римма Викторовна у нас гений?
Но Алеша не собирался переходить к будничной трепотне. В нем еще все бурлило и клокотало. Этой ярости требовался выход.
Мне хватило одного взгляда, чтобы понять — придется пережить нехилую нервотрепку. За минувшие дни Алеша не только не успокоился, но и раздраконил себя окончательно.
— А что, — обронил он со всей заносчивостью, на которую только был способен, — вы теперь не только по углам тискаетесь, но еще и по гостям шлендраете? Разве это был не разовый перепихон мне назло?
Разовый?
Ох, Алешенька.
— Римма Викторовна, а у вас есть какие-нибудь овощи? Салат сделать? — спросила я, совершенно некстати упав в щенячье настроение. Был бы хвостик — завиляла бы. Ох, сколько самых разных перепихонов у меня появилось. И так, и этак, и вдоль, и поперек. А сколько их еще будет! И все мои! Все для меня!
— Мирослава, детонька, загляни сама в холодильник, — попросила Римма, снова перебирая свои бумаги. — Смотри, Антон, следующая большая статья расходов — это оборудование. Свет, звук… Предлагаю пока взять подержанное, в Питере как раз продают.