ЧОП "ЗАРЯ". Книга пятая
Шрифт:
«…так, кого? Не томи уже, старый…» — прорычал Муха.
«…да, откуда я знаю-то?» — возмутился Ларс: «…и, честно говоря, знать и не хочу. Одно ясно, подпортили мы планы Грешникам, когда императора сперли и запасы его крови увели…»
— Сколько у нас времени осталось?
«…сложно сказать…» — Ларс задумался: « …видишь эти конструкты на шестах? Ну, светильники, блин? Ага, так вот — там четыре еще не работают. Как их наполнят, контур замкнется…»
Получается,
Я посмотрел на городок и дальше, где появился и продолжал строиться походный военный лагерь, превышающий город по площади в несколько раз. Ровные ряды палаток, много моторок и другой бронированной техники. Которая продолжала съезжаться к лагерю.
«…что-то я не уверен, что мы всех их потянем…» — вздохнул Муха: «…сколько здесь? Пара тысяч?»
— А нам всех-то и не надо, — я пожал плечами, заметив, что из одного здания появился Львов в окружении сектантов в масках, — одного достаточно будет.
Неприятно было смотреть на то, что Львов сделал с пленником, но это было необходимо. А также было необходимо отследить все патрули, найти оптимальные варианты подхода, придумать план и подготовиться.
Во-первых, мы узнали, сколько осталось времени.
Шесть часов на подготовку, час на ритуал, во время которого в «воротах» начал проявляться разрыв. Вспыхивали электрические разряды, бегущие по воде, воздух густел, формируя зеркальную поверхность. В ней начинал клубиться черный дым и, казалось, что вот-вот и разрыв загустеет, обретет полноценную форму и раскроется. Но до финала не дошло, зато загорелся еще один светильник, напитанный силой.
После чего несколько сектантов оттащили к яме с трупами останки жертвы, а другая группа выводила новую и распяла ее на алтаре. Один человек активировал один конструкт. Сейчас останется всего два и, соответственно, чуть больше двенадцати часов до финала ритуала.
Во-вторых, я изучал Львова. Это был уже другой человек, точнее, совсем не человек. Кожа посерела, появились стандартные для Грешников язвы, прогнил нос, исчезли зрачки — просто грязно-белое бельмо на весь глаз. Как будто бы он стал шире в плечах, но тут все что угодно могло быть от горба до крыльев. Под плащом не видно.
Хотя про крылья — это я уже фантазирую, общая атмосфера просто давила. В свете ауры розовый закат над озером превратился в мутную зеленую бурю, переполненную скверной от сотен приспешников. И они продолжали прибывать, примерно каждые два часа в лагере появлялась новая палатка.
Примерный план тоже нарисовался, правда пришлось чуть ли не генеральную уборку в пространственном кармане провести, чтобы понять, чем я в принципе располагаю. План был неидеальный и без четких подробностей отступления, что вызвало скепсис среди некоторых фобосов.
«…все понимаю — и личные доводы принимаю, и рациональные поддерживаю…» — тихонько сказала Харми: «…но, может, все-таки сдадим по-тихому назад, вернемся к Исаеву, соберем армию и вместе с ней победим? А…? Там, возможно, еще и ловушка…» — тихонько сказала Харми.
«…что
Я попытался понять свою ценность для Львова, раз пока меня не трогают (уж слишком все патрули демонстративно не смотрят в мою сторону). К тому же было наивно предполагать, что кровь императора, которой я поглотил довольно много, можно скрыть простой маскировкой ауры.
Мне надо оказаться возле Львова, и раз они готовы подпустить меня поближе, то лучше это будет на моих условиях. А не в цепях под прицелом оружия.
Как только стемнело, и подошла очередь следующего ритуала, я переместился к постройкам и к яме, куда сваливали тела. Тут же чуть не помер от запаха, но несмотря на скрежет и шуршание, исходящее из ямы, заныкался рядом, за какими-то ящиками. Сидел, медитируя, чтобы отстраниться от эманаций смерти и крика недовольных чаек, которые видели во мне конкурента на добычу, и ждал.
Сектанты, которые принесли тело, скорее всего, даже не поняли, что их убило. А через несколько минут к пирамиде вернулся уже только один.
Я забыл уже, как неудобно дышать в этой маске и насколько срезается обзор. Но отступать было некуда. Финка, пропитанная самой ядреной смесью, что была у Харми, в рукаве, «кочегар», заряженный «слезами ангела» под балахоном, нужные эликсиры и прочие склянки под рукой.
На алтарь уже привязывали новую жертву — безвольная, практически бессознательная девушка с длинными спутанными волосами. Несколько сектантов стояло возле пирамиды, еще несколько бродили вокруг светильников, а какой-то старый сморщенный жрец буднично сгонял в воду кровь, которая все еще стекала с вершины пирамиды.
В общей сложности почти три десятка человек «занятых» своими делами. Не поднимая головы, чтобы лишний раз не встретиться ни с кем взглядом, прошел мимо, направляясь в сторону шатров. Чувствовал присутствие Львова, видел охрану из Прайда, но никто не меня не остановил.
Подкрался к шатру с задней стороны, тихонько распустил завязки и проскользнул внутрь.
Полумрак, одна только лампа светит с другой стороны. Ящики и столы — смесь лабораторных с верстаками, на которых мастерили светильники. И темная фигура в центре палатки, смешивает какие-то пробирки спиной ко мне.
— Матвей, а ты изменился, — не оборачиваясь, произнес Львов. — Думал, что захочешь спасти пленников, а ты нет. Кремень. Зря, получается, весь этот спектакль устроили с выдержкой источников. Не пойму только, что на тебя повлияло. Выходи давай, поговорим.
Я поднял обрез, целясь ему в затылок. Но понял, что не могу выстрелить. Львов не двигался, но на уровне ауры, ко мне уже тянулись зеленые сгустки скверны. Тонкие ленты, словно ими управляет не чертов Грешник, а чемпионка мира по фигурной гимнастике, кружили вокруг меня и вокруг руки с обрезом, словно запихнув меня в кокон. Дотронуться до меня не могли, но давление шло со всех сторон.