Чпр 3
Шрифт:
Роа помолчал, но потом все же кивнул, насупившись. Лар завернулся в одеяло на своей кровати, но по-прежнему смотрел на них. Что же касается Риа, она запрокинула к нему заплаканное личико и прошептала:
— А ты расскажешь нам сказку? Мама всегда рассказывала, когда мне снилось что-то страшное.
Бен снова погладил дочку по голове:
— Да. Расскажу.
Правда, существует одна большая проблема: он толком не знал ни одной сказки. Да что там, не толком он тоже их не знал. Не знал вообще никаких. Поэтому сейчас, устраивая Риа под одеялом и усаживаясь
Мать не рассказывала ему сказок — она угасала с каждым днем, Кроунгард… о да, тот ему сказок понарассказывал, но вовсе не тех, которые стоит озвучивать детям.
— А можно мы рядом сядем? — как ни странно, это спросил Роа. — Мама разрешала.
— Раз мама разрешала, то можно.
Пока дети забирались на кровать к Риа, под одно одеяло, у него появилась отсрочка. Бен сам не заметил, когда вышел вальцгард, оставив его наедине с малышней. Проснувшаяся от суеты Дрим тоже подползла поближе к кровати, положила массивную морду в изножье и теперь укоризненно моргала на него: «Мол, какой же из тебя отец, если ты ни одной сказки не знаешь».
«Паршивый, — мысленно признал Бен. — И дело не только в сказках».
К счастью, никогда не поздно все исправить.
— Итак, слушайте. Жил-был один дракон. Он основал в пустоши свое государство и защищал его всеми доступными способами. Он никогда никого к себе близко не подпускал, и все остальные драконы подчинялись ему, потому что он был сильнее.
— Насколько сильнее? — уточнил Роа.
— Намного. Гораздо сильнее.
У сына загорелись глаза, Лар тоже слушал внимательно. Что же касалось дочери, она явно собиралась плакать дальше.
Да что ж такое-то, а!
— И вот однажды он встретил прекрасную драконицу. Настолько прекрасную, что сразу почувствовал к ней невероятное притяжение.
Риа раскрыла рот:
— Правда?
— Правда. Вот только даже почувствовав, он не сразу понял, что эта драконица — его пара.
— Почему? — снова перебила его дочь.
— Потому что в его жизни уже была драконица, которую он очень и очень любил и изначально тоже считал своей парой.
— Разве можно любить сразу двоих?! — вот теперь вмешался Роа. Звучало это довольно возмущенно.
— Можно. В разное время можно любить разных дракониц, вот только тогда дракон этого не знал. Он продолжал считать, что все это не для него, и вел себя с драконицей, которую встретил, не очень хорошо. Она, впрочем, никогда не оставалась в долгу: всегда умела ответить и поставить его на место. — Теперь дочь слушала его, закусив губу, и Бен невольно улыбнулся. От охвативших его светлых чувств и от воспоминаний, в которые погрузила «сказка». — Еще у драконицы был драконенок.
— Как? Откуда? — удивилась Риа.
— Драконица в прошлом тоже любила одного… наблика. У них тоже не получилось, но зато у нее появился самый чудесный малыш на свете. Которого она очень любила. — Бен бросил короткий взгляд на Лара, но тот на него не смотрел. Колупал край подвернутого одеяла и жевал губы. — Этот наблик попытался похитить своего сына у драконицы, но вмешался дракон. Он спас драконенка, вернул его матери, и с этого момента больше не хотел сомневаться в том, что она предназначена для него. Потому что понял, что если и есть на свете любовь, то это то, что он испытывает именно к этой волшебной, прекрасной, невероятной жен… драконице. Он пригласил ее на свои скалы, и она с радостью согласилась. Потому что тоже любила его.
— Здорово! — Риа зевнула, устраиваясь рядом с ним поудобнее и прижимаясь к нему.
— Они вместе летали по всей пустоши и даже в другие пустоши. Побывали у океана, у ледяных гор. Они все делали вместе, их любовь с каждым днем росла все сильнее и сильнее. Однажды ночью они заснули вместе, а проснулись уже полноценной парой. Вскоре дракон и драконица узнали, что у них будут еще драконята.
Дети уже сползли на подушки, и Бен продолжил:
— Счастью их не было границ, а спустя какое-то время у них родилось два наичудеснейших драконенка. Мальчик и девочка.
— Совсем как мы! — сонно пискнула Риа.
— Да. Совсем как вы. Дракон с драконицей любили их безмерно, и теперь они уже везде летали впятером. Счастливая пара и трое их бесконечно дорогих малышей. Счастливая семья.
— Спасибо, папочка.
Он дернулся, как от удара, а дочь, выдавшая это, уже провалилась в сон. О том, что она только что говорила, свидетельствовали разве что крохотные, вцепившиеся в его рукав пальчики и приоткрытый ротик. Роа повозился, отвернулся, но тоже остался на этой кровати. Дольше всего на него смотрел Лар. Смотрел молча, потом все-таки закрыл глаза, а он сидел и чувствовал, как рвано бьется сердце в груди. Сердце, совершенно не ожидавшее того, что хоть один из этих детей когда-нибудь его назовет отцом. И уж тем более не ожидавшее, что это случится так скоро.
Осторожно, чтобы не потревожить их, хотел подняться, но дочь захныкала, завозилась, и он остался. Позволяя Риа держаться за его халат, просто прикрыл глаза, чувствуя, как в груди растекается совершенно новое, незнакомое чувство, которого ему еще испытывать не доводилось. Это чувство было сильнее всего, что он знал, и все оно сходилось на нежности, желании защищать и оберегать, сделать все, чтобы эти дети были бесконечно счастливы.
С этим чувством он и сам заснул невероятно, бесконечно счастливым.
А проснулся от того, что в комнату заглядывало раннее летнее солнце. Дети глубоко сопели, и Бен едва успел активировать жалюзи, чтобы их не разбудил яркий свет. Няня не закрывала жалюзи на ночь, потому что дети любили смотреть на огни Мерриужа, но она закрывала их перед рассветом. Сегодня с ними остался он, поэтому все так и получилось.
К счастью, он успел. Малыши просыпались рано, но еще часа два им поспать точно не помешает.
Улыбнувшись, Бен поднялся и вышел в коридор, вызвал няню. И, едва она успела зайти в детскую, узнал, что ночью вышла статья Дейан. О том, как Черное пламя Раграна использует женщин, и к какой трагедии это может привести на примере Авроры Этроу.