Чтец снега
Шрифт:
Однако у Холса возник свой план дальнейших действий. И каким бы он ни казался иррациональным, энтомолог был полон решимости его осуществить, а Буц присоединиться к лучшему другу, ведь Холсу сейчас приходилось нелегко.
Как-то ночью, набив рюкзаки припасами, друзья сели в чёрный джип Буца “Зевс на измене” и отправились в Парапуз. В темноте горящий фиолет лучше замечался издали, что давало хорошее преимущество.
Буц прихватил армейский пистолет “Юность-23”, а Холс ключи от энтомологического института. На выезде из сектора частных домов, в глубине картофельного поля, маячило фиолетовым крупное скопление огняков, словно там шарахалась банда неприкаянных душ вырытой картошки, жаждущих мести. Заметив машину, порождения града внушительной стаей устремились к машине. Огняков с пару тысяч. Буц свернул с дороги и, рискуя порвать покрышки о камни или с размаху угодить в рытвину, погнал "Зевса" напрямик по полю.
Возвратившись на шоссе, джип разминулся с фиолетом на какую-то дюжину метров. Огняки поднажали и почти догнали машину. Буц выжал из “Зевса” всех лошадей, и фиолет понемногу начал отставать. В конце концов, огоньки застыли на дороге фосфоресцирующим облаком, превратились в едва видную кляксу и вовсе растворились в ночи.
Холс сглотнул, перевёл дыхание, вытащил из бардачка серый платок и вытер пот с лица, ставшего под цвет платку.
– Один их вид вызывает омерзение и ненависть, – пробормотал он.
И впервые увидел пистолет Буца, чернеющий в бардачке.
– Я и не знал, что у тебя есть пушка. С армии остался?
– Угу, – неохотно ответил Буц. – “Юность” стреляет без промаха.
Холс взглянул на профиль друга. Короткая стрижка, седые виски. Сгармошенный складками кожи лоб. Серые глаза, отливающие холодом. Поджатые губы, отдающие брезгливостью. Широкий подбородок, бронированный равнодушием. Лицо иноземного существа, явившегося из космоса и вынужденного жить среди людей.
– Приходилось убивать?
– Приходилось. Каждый день. Пивные бутылки, – осклабился Буц и стал похож на маньяка. “К моему великому сожалению!” – сверкнуло в его глазах по сатиру.
– Не смешно, – буркнул Холс.
Три месяца назад фиолет, проникнув в дом, забрал его семью. После Буц обыскал все помещения и обнаружил трещину в подвальной стене, задвинутую старым диваном. Щель Буц замазал цементом.
Все три месяца Холс просидел в гостиной. С утра до вечера смотрел старые юмористические шоу. Почти не ел. Спал часто, часа по полтора, не вылезая из кресла. И молчал. Буц переселился к нему, побоявшись оставить друга без присмотра.
Только четыре дня назад Холс ожил, выключил телек, подошёл к Буцу и предложил проверить одну идейку, насквозь пропитанную безумием. Буц согласился, понимая, что Холсу надо чем-то занять мозги. И старательно делал вид, что у него никогда не было семьи, потому что сам Холс старательно делал вид, что у него никогда не было семьи.
– Твоя идея тоже не смешная, – буркнул Буц в тон Холсу, – однако, как видишь, я с тобой до конца.
– Предлагаешь пострелять по пивным бутылкам?
Буц хмыкнул.
– По сравнению с твоей идеей, в этой плещется разум. Пенистый. Тёмный и светлый. Вот где собака разума утоплена.
– Ты не веришь в чтеца снега?
– Год назад я бы не поверил и в фиолетовый град. А теперь готов считать себя медузой, изгнанной из коллективного разума.
– О Чёрносливочном монастыре и чтеце снега упомянуто в буклете для туристов.
– Так ты решил угнать вертолёт, выкрасть альпийские экзоскелеты у родного института, перелететь Пурпурные перья, преодолеть склоны Чёрных сливок, руководствуясь рекламным буклетом?! Да, источника надёжнее прям не сыскать.
Конец ознакомительного фрагмента.