Что это было?
Шрифт:
– Он хотел написать повесть. Но почему он этого не сделал, не успел или не смог, тема-то серьезная?.. – Мучал я себя вопросом, а во дворе вдруг сработала сигнализация на моем автомобиле.
Я подошел к окну и увидел, как возле моей машины ходила молодая женщина в перламутровом плаще. Заметив меня, она улыбнулась своим красивым лицом и помахала мне рукой.
Я отступил вглубь комнаты, а сердце громко застучало в груди. Украдкой я наблюдал за незнакомкой, прячась за шторой. Легкой походкой она прошла по двору и вернулась к моей старенькой «Тойоте». Ветер развивал ее красивые волосы, а
– Чего я стою? – Встрепенулся я. – Она ведь меня ждет!..
Я быстро оделся и вышел во двор, но очаровательной незнакомки уже нигде не было. Я дважды обошел весь двор и, ругая себя за нерасторопность, вернулся к машине.
– Что это было? – Произнес я и сел за руль своего автомобиля.
Я вставил ключ в замок зажигания, а с лобового стекла машины видеорегистратор подмигнул мне своим красным глазком. Я взглянул на его дисплей и увидел панораму нашего двора. Перед его маленьким объективом проходили прохожие, бегали дети и проезжали машины.
Меня вдруг осенило, и я произнес:
– Он же записал незнакомку. Она стояла в поле зрения прибора!..
Я стал нервно прокручивать записи, в надежде разыскать желаемые кадры. Вскоре на маленьком экране видеорегистратора я увидел образ загадочной женщины. Мое сердце опять громко застучало, пульс участился и я, дрожащими руками снял прибор, чтобы дома, на большом дисплее компьютера, просмотреть видеозапись.
Через десять минут я уже сидел дома у монитора. Просматривая запись, я замечал, как тревога и какое-то беспокойство овладевало мной. Только два раза на экране мелькнул образ незнакомки, только один раз она показала свое красивое лицо, но и этого мне хватило, чтобы я нервно заходил по комнате, мучая себя вопросом – кто она?..
* * *
Поздно вечером, когда мы с Павлом Петровичем после легкого ужина перебрались в мой рабочий кабинет, мы затронули тему моего романа и плавно перешли к моему предшественнику – журналисту, который теперь стал немаловажным персонажем моего произведения. И если о его жизни и даже гибели нам было кое-что известно, то таинственная незнакомка, которая привезла его тело в крематорий, по-прежнему оставалась большой загадкой.
Петрович уже успел рассказать мне, что принял тело журналиста по просьбе своего старого знакомого по службе в органах. Он поведал мне и о том, что интересовался у него о незнакомке, на что тот отвечал, что о женщине он ничего не слышал и не знал, потому что выполнял просьбу своего бывшего начальника. На этом концы терялись и поиски загадочной женщины прекращались, доложил мне Петрович.
Здесь можно было бы и оставить незнакомку в покое, а в романе вообще упустить этот необъяснимый случай. Но что-то мне подсказывало, что именно она служила разгадкой этой запутанной истории.
Нас с Петровичем мучал один и тот же вопрос – почему эта женщина привезла мертвого журналиста в крематорий, заранее зная, что он воскреснет? Зачем ей было нужно чтобы именно Петрович отвез воскресшего журналиста к ней на квартиру, в которой уже был прописан я, в теле этого бедолаги? И, наконец, почему после того, как Петрович
Когда Павел Петрович, раздосадованный массой сложных вопросов, предложил выпить, я рассказал ему любопытный случай, случившейся со мной накануне его приезда. Он сразу же оставил свою затею с алкоголем и попросил меня включить запись.
Я запустил компьютер, а через две минуты Петрович воскликнул:
– Так это же она!..
Я нажал на паузу, и мы прильнули к монитору.
Петрович не отводил взгляд от картинки и мне показалось, что он потерял дар речи, так как на мои вопросы он отвечал кивком головы. Завороженный он смотрел на незнакомку, а я пустил запись дальше. Вскоре монитор заполнился желтым цветом, и незнакомка исчезла.
– Это что? – Забеспокоился Петрович.
– Это лист прилип к лобовому стеклу… Желтый кленовый лист, – успокаивал я товарища, – он сейчас слетит и снова пойдет картинка.
Я не обманул товарища, так как уже знал этот нюанс в записи, просмотрев ее не один раз. Вскоре картинка восстановилась и на дисплее замелькали лица прохожих на фоне дворовых многоэтажек.
Я ждал реакции Петровича, а он, не находя на экране незнакомки, вдруг встал со стула и быстро заходил по комнате.
– Ну, и как тебе кино? – Спросил я товарища пытаясь вернуть его к начатому разговору.
Петрович ничего не ответил, а только громко выдохнул воздух. Сделав несколько шагов по периметру комнаты, он подошел к окну.
– Я так понимаю она стояла где-то там у стоянки, где сейчас припаркован твой автомобиль?.. – Спросил Петрович и попросил меня прокрутить запись заново.
Мы опять расположились у монитора, и я сказал:
– А ты знаешь, Паша, а я ведь о ней и подумал…
Но он меня почему-то не слышал и когда на экране появилась загадочная незнакомка, самостоятельно нажал на паузу.
– А ты, Витя, здесь больше ничего не замечаешь? – Спросил он.
Я взглянул на картинку и ответил:
– Ну, красивая женщина, одета немного не обычно – не по моде.
– Я сейчас не о ней, ты посмотри, Витя, что у нее за спиной… Это же не ваш двор. Куда девалась детская площадка, где стена многоэтажки и, что это за строение с куполом и длинным шпилем?
Я присмотрелся и заметил, что незнакомка стояла на фоне большого города, контур которого был размыт голубым туманом. Но я замечал, что в нем, кроме любопытного здания с серебристым куполом, стояли небоскребы, лежали мосты и даже протекала река, уходящая в небо. Мы делились своими наблюдениями, а монитор компьютера вдруг погас и в комнате стало темно.
– Что случилось? – Спросил Петрович.
– Свет отключили. Здесь такое частенько бывает. Район новостроек, чего ты хочешь? – Ответил я, и чтобы успокоить товарища, добавил, – минут через пятнадцать – двадцать включат…
Павел Петрович вздохнул и встал со стула.
Он подошел к окну и вдруг заявил:
– Она – гостья из будущего!..
– Ты так думаешь? – Спросил я.
– Я уверен! Только зачем она здесь, вот в чем вопрос? И кто для нее этот журналист, и ты в его облике? А может наоборот?..