Что может быть лучше? (сборник)
Шрифт:
– Поди, скажи им, чтобы шли сюда.
– Не могу, сэр.
– Это почему ещё?
– Хозяйка приказала их не беспокоить, – объяснила она.
«Ах, так, – подумал я, – ну ладно».
– Идём со мной, – приказал я Глории.
Неподалеку от бассейна стоял домик, в котором хранился садовый инвентарь, и я направился туда, а за мной засеменила Глория. Теперь я не сомневался, что Сэнди ебётся с гостем, а значит, и у меня есть время развлечься.
Я зашёл в домик и поманил Глорию, остановившуюся у порога, но не переступающую его. Тогда я вытащил из кармана стодолларовую купюру и протянул ей. Глория переступила порог и взяла деньги. Я спустил шорты, и служанка села на корточки – на колени она становиться не хотела – пол был грязным. Глория сосала славно, оправдывая своё имя…
– А кто этот мужчина с розами? – спросил
– Это лётчик, – объяснила Глория.
Я вышел из домика первым, Сэнди было не видать, я подал знак Глории, и она заторопилась в дом. Я снова уселся в шезлонг и напялил наушники.
Теперь я чувствовал себя отмщённым. На меня снизошло благодушие, и я уже не злился на Сэнди.
Она вскоре вернулась со свежей косметикой на лице и с лётчиком под ручку. Представила меня как друга, а лётчика как её тренера в любительской лётной школе. Лётчик был в купальных трусах, в которых он, по-видимому, летал, ездил на машине и навещал своих учениц, чтобы сразу нырнуть в бассейн.
– Это настоящий рай, – сказал мужчина, оглядывая цветник, бассейн и Сэнди.
I don't wanna burn in paradise [14] , – заканчивал свою песню Steven Tyler великолепным визгом.
– Особенно в огненном нутре, – уточнил я и для того, и для другого.
Лётчик посмотрел на меня с удивлением и катапультировался в бассейн.
Сэнди подошла ко мне и участливо спросила:
– Надеюсь, ты не ревнуешь?
– Ну как можно? – ответил я и столкнул её в бассейн – прямо в объятия лётчика.
14
Я не хочу гореть в раю (англ.).
После кино мы приехали к Дэбби домой. Было ещё светло, она отпустила няньку и предложила прогуляться по соседнему парку. Я согласился, думая, что мы пойдём вдвоём, забыв о детях. Их было целых двое: мальчик трёх лет и девочка – четырёх.
Дэбби недавно развелась и неизбежно должна была быть голодна. На этом я, перманентно голодный, строил свою стратегию.
Дэбби была весьма сексапильна, со всеми необходимыми мне женскими атрибутами и в придачу с тёмно-рыжими волосами, распущенными по плечам. Был тёплый летний вечер, и мы брели в парк: Дэбби, я и двое карапузиков, держащих за руки её и меня. Люди, видящие нас, не сомневались, что я – отец и муж. А я-то целился в любовники. Дэбби явно прикидывала, какой из меня получится приёмный отец, и поглядывала на меня со стороны, подмечая, как я веду себя с её детьми.
А я вёл себя нормально, я люблю детей в небольших количествах. Я разговаривал с ними про жизнь, и они мне отвечали. Я не задавал сложных вопросов, и дети отвечали однозначно и без утайки. Их вопросы тоже не могли застать меня врасплох. Детки были забавные и милые, но за это сажать их себе на шею мне не хотелось.
Их мама тоже была мила, но сажать её я хотел только на хуй. Однако она сопротивлялась, будто я сажал её жопой на кол.
Когда мы пришли с прогулки, Дэбби уложила детей спать. Потом мы засели в гостиной, и я сразу взялся за Дэбби вплотную. Дэбби стала отдирать от себя мои руки, как репейник от одежды, и отмахиваться от моих губ, как от медово-жалящей пчелы. В какой-то момент она решила отвлечь моё внимание на музыку, вырвалась и уселась за рояль, раскрыла ноты с песнями Elton John, полистала и заиграла Goodbye Yellow Brick Road [15] . Я пристроился сзади, поднимал её тяжёлые волосы и целовал шею и уши. Она ёжилась и пыталась отстраниться. Пение и игра получались у неё неплохо, голос вроде имелся, но мне хотелось стукнуть её по голове этим жёлтым кирпичом, чтобы от ебли не увиливала. Несмотря на мои поползновения, Дэбби держалась твёрдо – вместо того чтобы держать мой твёрдый.
15
Дословно: Прощай, дорога из жёлтого кирпича (англ.). В ассоциации с американской сказкой Волшебник страны Оз, пересказанной в СССР как Волшебник Изумрудного города, означает: Прощайте, несбыточные мечты.
– Не сегодня – твердила она.
– У тебя что, менструация? – допытывался я.
– Нет, просто я не хочу сегодня.
– У тебя что, венерическое заболевание?
– Да что ты? – возмущённо протестовала Дэбби, продолжая отдирать от себя мои руки.
– Ты что, боишься забеременеть? – продолжал я лезть в душу.
– Нет, я на таблетках, – отвергала Дэбби одну мою гипотезу за другой.
– В чём же дело? – воскликнул я.
Дэбби приложила палец к губам, показывая глазами на спальню детей.
И тут я заметил, что не один, а все пальцы на её руках были покрыты заусеницами, причем не по одной заусенице, а по несколько. Кусочки кожи торчали вокруг маленьких ноготков. Я ошалело смотрел на этот дерматологический феномен, стараясь не показать своего отвращения. Дэбби между тем сжимала мои руки в своих, даже не стараясь прятать свои пальцы, а будто выставляя их напоказ.
Мне стало противно: какого чёрта я сижу с этой мамашей, которая ради детей продаёт свою пизду только за мужа?
– Мне пора, – сказал я и встал с дивана, на котором мы сражались.
У Дэбби была возможность меня удержать, допустив до пизды, но Дэбби не воспользовалась ни возможностью, ни пиздой. Ведь для женщины все жизненные возможности приходят через пизду.
Или через рот и зад.
Я ехал домой и слушал Goodbye Yellow Brick Road в исконном исполнении. Как всегда, слова любимой песни звучали с особой значительностью:
Oh I've finally decided my future liesBeyond the yellow brick road [16] .16
Я нёсся по яркому хайвею в уютный бордель, где у меня последнее время завелась любимая проститутка.
Огромные снежинки в ослепляющем количестве окутывают мой новый синий восьмицилиндровый Chrysler Cordoba – такой огромный, что его давно сняли с производства. Из радио плывёт сладкий и тревожный голос Samantha Sang: And where are you now? [17] Но я знаю, где она сейчас, моя Анджи. Cordoba, как танк, идёт сквозь снегопад и прочие препятствия к молоденькой женщине, которая ждёт меня, в нетерпении потирая клитор. Я знаю, что, как только моя машина остановится перед её окнами, дверь дома распахнётся и выбежит Анджи, потому что она сидит одетая у окна и поджидает меня.
17
И где же ты сейчас? (англ.)
Она влюблена в меня.
Она влюблена во всех мужчин. Но в меня – больше, и мне предстояло в этом убедиться в тот вечер.
Анджи выбегает в снегопад, придерживая распахивающееся пальто, и впрыгивает в раскрытую для неё дверь машины. Целует меня в щёку и прижимает руку к моим брюкам, как бы проверяя, при мне ли хуй. Куда ж ему деваться? Он даже готов продемонстрировать свою вечную тягу к глубоким знаниям. Анджи ощущает это и одобрительно поглаживает его через брюки.
Мы едем на ебальную вечеринку, и я предвкушаю свежих женщин. Но человек предполагает, а бог располагает – любовников на кровати. Из приглашённых гостей-женщин никто не появился, а ждали нас двое мужчин, один из которых был хозяином дома. Вполне возможно, что они и не приглашали других женщин, а нарочно ждали меня с Анджи, о раскованности и страстности которой были наслышаны, причём от меня же самого.