Что скрывает атмосфера, или Как возник воздух…
Шрифт:
В 1926 г., опасаясь преследований, Гарри Трумэн поселился у подножия горы Сент-Хеленс. Это был не тот Гарри Трумэн. Того Трумэна наш Гарри Рендалл Трумэн называл «крепким старикашкой». «Готов поспорить, что его запомнят как одного из величайших президентов», – говорил наш Трумэн, а уж он знал, что значит быть «крепким старикашкой». Укрывшись в штате Вашингтон в возрасте 30 лет, он пережил в изоляции под сияющей вершиной горы Сент-Хеленс 54 суровые зимы. Даже когда весной 1980 г. гора начала дымиться, храпеть и рычать, он не тронулся с места и в конце концов исчез – в прямом смысле
Трумэн происходил из семьи лесорубов. Семья перебралась в штат Вашингтон, когда он был еще ребенком. Он окончил школу, был призван в армию и во время Первой мировой служил авиамехаником. (Он был прирожденным рассказчиком и позднее описывал, как вылетал на боевые задания через океан в самолете с открытой кабиной, с трепещущим за спиной белым шарфом.) Вернувшись домой, он женился на дочери владельца пилорамы и стал автомехаником, но семейная жизнь и регулярная работа ему быстро наскучили. Он попытался заняться поисками золота, но это дело показалось ему еще более скучным и утомительным.
Поэтому после введения «сухого закона» он занялся бутлегерством – ему с его темпераментом эта работенка подходила куда больше. Игра с законом развлекала его, ему нравились легкие деньги. Кроме того, он был не прочь выпить и не любил нравоучительных проповедей о вреде виски. В конце концов он связался с гангстерами из Северной Каролины и занялся поставкой на побережье крепких напитков, а также попутно организовывал публичные дома и бары. Все шло отлично до 1926 г. Трумэн никому и никогда не объяснил, что тогда произошло. Возможно, он слишком близко сошелся с чьей-то дамой или занял чужую территорию. В любом случае, ему пришлось обзавестись автоматом. В конечном счете в один прекрасный день он подхватил жену и дочь и бежал в леса, окружавшие гору Сент-Хеленс, чтобы там спрятаться.
Разговорчивый Гарри Рендалл Трумэн со стаканом «мочи пантеры» в своем домишке на склоне горы Сент-Хеленс (Фотография любезно предоставлена Лесной службой США)
В пяти километрах к северу от вершины горы он организовал автозаправочную станцию и бакалейный магазин. Постепенно предприятие разрослось до кемпинга с домиками и лодками. Дело пошло. Дом окружали величественные ели стометровой высоты и трехметрового обхвата. На территории лагеря было озеро Спирит-Лейк – полоска воды длиной 3,5 км, – холодное и чистое, как охлажденный джин. Ввиду удаленности места Трумэн продолжил заниматься торговлей спиртным и спрятал в лесу несколько бочек с самодельным виски, которое называл «мочой пантеры».
Однако для жены Трумэна изоляция оказалась мучением. К тому же ее совсем не радовала разлука с дочерью, которая училась в школе-интернате в нескольких километрах от родителей. В начале 1930-х все закончилось разводом. В 1935 г. Трумэн вновь женился, однако вторая мисс Трумэн – столь же неуемная, как сам Трумэн, – продержалась не намного дольше (не помогло и то, что Трумэн пытался «убедить» ее, бросив в озеро; плавать она не умела). Тогда Трумэн попробовал жениться в третий раз и начал ухаживать за одной местной девушкой, но потом перекинулся на ее сестру, Эдну. Пожалуй, это не самое романтическое начало отношений, но, влюбившись в Эдди, Трумэн уже не вытащил этой занозы из своего сердца.
Вероятно, Эдди любила его не меньше, поскольку жизнь с Трумэном не назовешь легкой. По утрам, когда он собирался на работу, она вставала рано и подавала ему его любимый завтрак: жареные говяжьи мозги и стакан пахты, чтобы их протолкнуть. Он с усмешкой повторял, что такая еда делает человека мужественным. Эдди пришлось свыкнуться и с его речью. Трумэн говорил быстро, люди плохо его понимали и ориентировались по «ключевым словам». Друзей он называл «старыми ублюдками», а тех, кого знал похуже, – «тупыми сукиными детьми». Однажды он прогнал со своего участка верховного судью Уильяма Дугласа, поскольку тот имел женоподобную внешность, хотя позже они стали друзьями. Вдобавок ко всему Трумэн был всезнайкой. Когда однажды в их края приехал фотограф, чтобы сделать несколько снимков горы Сент-Хеленс, Трумэн вмешался с комментариями: «Ты должен поместить человека в эту чертову штуку. Это заинтересует чертову публику». Слушая интервью Трумэна через несколько десятилетий, когда он стал знаменит, вы бы подумали, что его любимым словом было слово «биип» (этим звуком заглушали нецензурные выражения).
За удачный день, когда лодки пользовались спросом, Трумэн выручал до 1500 долларов наличными. Он заходил к Эдди в кафе, которым они управляли вдвоем, отдавал ей деньги, наливал себе полный стакан своего любимого напитка «моча пантеры» (виски «Шенли» с кока-колой) и болтал с друзьями. Иногда они с Эдди шиковали, например купили розовый «кадиллак», который Трумэн любил лишь немногим меньше Эдди. Однако чаще они вкладывали деньги в кемпинг или в кафе или берегли на зимние месяцы, когда снега выше головы и в кошельке денег, как говорил догадайтесь кто, «как волос у телушки на…». «Смотри сюда, – говорил он, указывая на вершину горы. – Никогда в этом чертовом мире ты не увидишь ничего прекраснее, чем эта старая гора».
Чувства его были справедливы (гора Сент-Хеленс действительно прекрасна – идеал снежной горы), а вот познания в геологии – ошибочны, поскольку вершина горы Сент-Хеленс совсем не старая, она вряд ли существовала во времена Цезаря. Может показаться невероятным, что сотни метров скалы выросли всего за несколько тысяч лет, но это действующий вулкан, а действующие вулканы быстро растут вверх за счет выброшенной лавы. Хотя Огненная гора (как ее называли местные индейцы) не извергалась с 1857 г., даже несведущий человек обнаружил бы в окрестностях следы прежних извержений, такие как старая зола и вулканическая пемза – такая пористая, что всплывала, если ее бросить в озеро. И земля в этой местности частенько дрожала под ногами. Но в глазах Трумэна опасность лишь увеличивала привлекательность горы.
Трумэн прожил в тени горы почти 50 лет, но все рухнуло за один день. Однажды в сентябре 1975 г. Эдди почувствовала себя неважно и рано пошла спать. Трумэн ждал гостей из города. Он позвонил им и попросил бутылку виски для себя и что-нибудь в подарок для Эдди – какое-нибудь растение, чтобы ее утешить. Когда гости прибыли, он сразу понес цветок в комнату – и тут же в ужасе сбежал вниз по лестнице. Он кричал что-то бессвязное и еще быстрее, чем обычно. «Эдди больна! Эдди больна!» – это все, что поняли гости. На самом деле Эдди уже была мертва – она скончалась от сердечного приступа. Но еще целый час Трумэн умолял спасти ее.
Смерть Эдди подкосила Трумэна. Он теперь редко улыбался, и друзья, которые всегда посмеивались над тем, каким живым и бодрым он выглядел («крепче копченого сыча»), теперь замечали, насколько он сдал, и вид его вполне соответствовал прожитым семидесяти девяти годам. В летнее время он по-прежнему занимался кемпингом, но на протяжении шести зимних месяцев по нескольку недель кряду у него не было другого компаньона, кроме горы: две одинокие фигуры поглядывали друг на друга через километры разделявшего их леса.