Что-то похожее на зиму

Белл Джей

– У меня дома много чего происходит, - сказал Тим.
– Это сложно, и мне не нравится об этом говорить. Прости.

Криста закрыла рукой нос и рот, будто таким образом могла сдержать слёзы. Тим чувствовал себя ужасно.

– Ты для меня единственная девушка, - произнёс он, надеясь, что она почувствует себя лучше.
– Ты не увидишь меня ни с кем другим. Может быть, как только всё уляжется...

Фальшивое обещание, но он ненавидел кого-то подводить. Впервые у Кристы не было слов, так что он проводил её до машины, которую она припарковала

рядом с его. Когда он обнял её, то притворился, что не заметил её слёз. Затем он развернулся, сел в свою машину и уехал.

***

Тим стоял перед дверью в дом Бена, собираясь с духом. Подъездная дорожка была переполнена машинами. Как и улица. Тиму пришлось припарковаться за полквартала. Пять воздушных шариков были спутаны вместе и привязаны к почтовому ящику. Если это не было достаточным указателем, разноцветные бумажные буквы на двери объясняли остальное, дрожа на октябрьском ветру.

"С днём рождения!"

Празднование дня рождения Бена было в самом разгаре. Они говорили о приглашении Тима до ссоры, и, конечно, он тогда промолчал, не желая быть рядом с семьёй Бена больше, чем необходимо. Не то чтобы они не казались замечательными, но у Тима было такое чувство, что то, что происходит между ним и Беном, - личное.

Это вот-вот должно было измениться. Он позвонил в звонок и простоял секунд десять, прежде чем ему захотелось оставить подарок на крыльце и побежать к своей машине. Прежде чем ему это удалось, дверь открылась. Лицо Бена светилось, будто он весь день был на марафоне улыбок, но выражение его лица изменилось на удивлённое.

– Привет!
– произнёс Бен, звуча скорее жизнерадостно, чем с негативом.
– Ох, проходи!

Тим слышал множество голосов повсюду в доме. Он не был готов к этому.

– Всё в порядке. Я просто хотел завезти это.

Бен опустил взгляд на подарок. У Тима было такое чувство, что то, что скрывает бумага, должно быть, очевидно, учитывая длинную тонкую форму.

– О, привет!
– позади Бена появилась миссис Бентли, сияющим взглядом глядя на Тима, как делала всегда.
– Я всё думала, когда же ты придёшь! Проходи и возьми кусочек торта.

– Нет, правда, я...

Миссис Бентли отмахнулась.

– Заходи, не выпусти за дверь Уилфорда, иначе мы больше никогда его не увидим.

Тим проскользнул внутрь, чуть не подпрыгнув, когда за ним захлопнулась дверь. Ему нужно было остыть, и быстро.

– Пора познакомиться с семьёй, - с нервным смешком произнёс Бен.
– И с расширенной версией тоже.

– Отлично, - улыбнулся ему Тим, пытаясь вложить в это извинение. Как и всегда, Бен, казалось, понял. Они стояли на месте, глядя друг на друга так, будто прошли годы, а не неделя. Он почти мог представить, как они поднимутся в комнату Бена, но Тима повели в сердце вечеринки - где их ждали около десяти тысяч родственников.

Ну, не так много, но они определённо заставляли семью Тима казаться маленькой. Он пожал много рук, пропустил мимо

ушей практически все имена и вытерпел объятия нескольких пожилых дам. Затем на тропу Тима как ниндзя прыгнул кто-то высокий, тёмный и великолепный.

– Эллисон, - произнесла она в качестве приветствия, широко улыбаясь ему.

Этот взгляд ни с чем нельзя было спутать. Она знала всё, абсолютно всё, чем они с Беном занимались. Тим пожал ей руку и одарил её своей лучшей улыбкой, от чего её усмешка стала только шире.

– Вблизи я вижу, почему Бен с тобой мирится, - игриво произнесла она.

– Не переживай, - сказал Тим, - как только все поутихнет, он снова станет твоим.

– Я бы предпочла, чтобы ты оставался рядом, - ответила Эллисон.
– Этот мальчик был в моих руках слишком долго. Перерыв был неплох.

– Я стою прямо здесь, - раздражённо произнёс Бен.

Тим и Эллисон рассмеялись. Может быть, всё будет нормально.

– Подождите!
– потребовала миссис Бентли.
– У нас есть ещё один подарок, прежде чем мы зажжём свечи.

– Нет, ты можешь открыть его позже, - произнёс Тим, его паника снова нарастала, когда все сосредоточились на нём.
– Правда!

Бен выхватил подарок у него из рук, и мир Тима сузился до обрывков обёрточной бумаги, которые подлетали в воздух, раскрывая его творение. Затем он смог сосредоточиться только на лице Бена. Тим гордился картиной. Это не был его обычный стиль, но он чувствовал, что вихрь цветов показывал страсть, пересекающиеся сердца в центре пробуждали правильную эмоцию, не будучи слишком слащавыми.

Бен, казалось, лишился дара речи, так что за него заговорила его мать.

– Разве это не восхитительно? Ты сам это нарисовал?

Инстинктивно Тиму хотелось соврать, но Бен улыбался. Может быть, он понял, что Тим пытался сказать. Он открыл рот, чтобы признать работу своей, когда Карен, сестра Бена, заговорила первой.

– Похоже, кто-то срыгнул краску прямо на холст.

– Нам следовало отрезать тебе язык ещё при рождении, - проворчал мистер Бентли.

Желудок Тима рухнул. Поэтому он не рассказывал никому о своих картинах. Все они, даже те, что получались нехорошо, были близкими к сердцу. Показывать одну из них в открытую было как прижимать кинжал к его обнажённой груди. Любой мог слегка подтолкнуть его и ввести лезвие, что и сделала сестра Бена.

– Я просто где-то это нашёл, - запинаясь произнёс Тим.
– Ты не обязан оставлять её, если не хочешь.

Глаза Бена, более влажные, чем обычно, обратились к нему.

– Она мне нравится!

Миссис Бентли переводила взгляд с одного из них на другого, видя всё это с материнской проницательностью, и героически отвлекла от них внимание.

– Ладно! Время для торта!

Это решило проблему. Родственники поспешно удалились, в нетерпении взять кусочек. Бен пошёл забрать первый кусок, пока отставляя картину в сторону. У Тима был соблазн украсть её и утащить назад домой. Вместо этого он отошёл за толпу.