Что-то в большом городе
Шрифт:
На нажатие кнопки машина ответила не басовитым урчанием мотора, а тишиной и разноцветной гирляндой на приборной панели. Марьяна некоторое время безуспешно нажимала на кнопку старта – безо всякого результата. Пока не признала очевидное – ее прекрасная машина решила снова ее подвести – и в самый неподходящий момент.
Правда, теперь у Марьяны есть личный автомеханик. И она потянулась к телефону.
Только услышав в трубке слегка запыхавшийся голос Кости, Марьяна сообразила, что у парня вполне могла быть сейчас пара. А она, как истеричная блондинка, даже не подумала об этом.
–
– Нет, мы мяч с пацанами гоняли, – он шумно выдохнул. – У тебя что-то случилось?
Марьяны улыбнулась. Ты, конечно, возмужал. Но все еще мальчик, если гоняешь мяч.
– Ты был в шапке?
– Мы в зале мяч гоняли. Так что случилось?
Марьяна снова улыбнулась. Это мальчик, который вырастет в шикарного мужчину – в такого, как его отец.
– Машина у меня сломалась, Костя.
– На ходу сломалась? – его голос стал встревоженным.
– Нет. Просто не завелась.
– Понял. Ты где?
Марьяна объяснила. Потом ответила еще на несколько вопросов Кости, после чего он вынес вердикт:
– Я сейчас приеду.
– Костя…
– Там же торговый центр рядом? Ну вот, сходи, купи себе там духи какие-нибудь, выпей кофе. Я постараюсь побыстрее. Давай, до встречи.
Марьяна отложила телефон и поняла, что не перестает улыбаться. Они даже одними теми же словами говорят. Только отец предлагал купить белье, а сын – духи. Но суть – суть не меняется. Ладно, что же делать, пойдет, попьет и в самом деле кофе. И, похоже, ей не удастся избежать размышлений о том, что же все-таки делать с Германом. Только сначала надо позвонить и предупредить Тимура. И Марьяна снова взяла в руки телефон.
***
Марьяна устроилась за столиком в кофейни. Но вместо кофе заказала так любимый Германом зеленый чай.
Герман Тамм.
Отец ее ребенка.
Все-таки не думать об этом невозможно. Это одна из самых важных вещей в той ситуации, в которой оказалась Марьяна. В конце концов, у ее будущего ребенка есть не только мать, но и отец.
Который не хочет детей.
Марьяна вздохнула, повернула голову и уставилась в темную стену кофейни. Да, когда ты беременна в сорок – есть риски, связанные с твоим возрастом. Зато нет рисков принятия поспешных и необдуманных решений. По крайней мере, про себя Марьяна именно так и считала. Что она способна все трезво взвесить, обдумать и принять правильное решение.
Решение о чем?
Говорить ли Герману о ребенке? Но утаить вряд ли получится. Судя по тому, что в ее телефоне каждый день появляются сообщения от Германа, он не думает о прекращении их отношений. По крайней мере, пока не думает.
А потом? Теперь Марьяна просто обязана думать об этом самом пресловутом «потом». Есть вероятность, что ее отношения с Германом завершатся до того, как беременность станет заметной. Когда, кстати, это случается? Ой, она опять ничего не знает! Юсе позвонить, что ли?
Не имеет смысла. Когда бы это ни произошло, Герман узнает правду. Он дружен с Тимуром. Да и вообще… А вдруг у Марьяны какой-нибудь начнется… этот… токсикоз! В общем, шансов на то, что Герман останется неосведомленным о своем грядущем отцовстве – практически нет. Как говорится, правда всегда выходит наружу, и иногда в самый неподходящий момент. И если Герман узнает эту правду не от Марьяны…
Она сделала глоток чая и призналась себе – это будет очень некрасиво и непорядочно по отношению к Герману. Да, он не хочет детей. Марьяна тоже не хотела – буквально до сегодняшнего утра, когда ее за завтраком вдруг осенило. Что менструация – которые на фоне паузы в приеме контрацептивов приходили не очень регулярно – в этот раз задержалась как-то уж очень. А потом ей вспомнился день отъезда Германа – точнее, ночь и утро – и она вскочила из-за стола, опрокинув чашку с кофе.
И вот он результат. Ребенок есть – несмотря на то, что его никто не планировал и не желал. Он есть и… и все. И это та реальность, с которой придется жить. И ей, и Герману. А, значит, надо ему сказать.
Марьяна вздохнула. А что он скажет в ответ? Как отреагирует? Чем мучиться неопределенностью, лучше представить возможные варианты.
Начиная с самого негативного. Если Герман будет против рождения ребенка. Марьяна залпом осушила чашку и налила себе еще. Что значит – против? Ребенок уже есть, что Герман может сделать? Ну не будет же он, в самом деле, настаивать на аборте? Нет, Марьяна была уверена, что этот поступок совершенно не в духе Германа. Да и она ему не позволит этого. Ее тело – ее дело, как говорится. Думать надо было, когда кончал в нее. Марьяна нервно хмыкнула. Общение с Юсей все же сказывается на образе мыслей.
Что еще может сделать Герман? Может отказаться от ребенка. Марьяна в несчетный раз вздохнула. Этот вариант не исключен. Ну и что в нем страшного? Хорошего, может, и немного, но и страшного – ничего. Марьяна не сомневалась, что сможет вырастить ребенка самостоятельно. А уж как родители рады будут! Они уже и не чаяли внука. На этом месте Марьяна неожиданно улыбнулась. Так что – и в самом деле, ничего страшного. А когда ее малыш подрастет – она придумает, что ему – или ей – сказать об отце.
Марьяна еще какое-то время обдумывала этот вариант, пока не поняла окончательно, что он мало реальный. Не тот Герман Тамм человек, чтобы оставить своего ребенка. По тому, что она узнала об отношениях отца и сына Таммов, Марьяна понимала, что родная кровь для Германа – не пустой звук. И вряд ли Герман исчезнет из жизни своего ребенка – пусть и незапланированного, пусть и от случайной женщины.
А, значит, самый реальный вариант –- что Герман ребенка примет. Даст ему свою фамилию. Обеспечит материально. А потом… а что, потом, Марьяна не смогла представить. Потому что ей стало неожиданно горько. Среди всех возможных вариантов был еще один. Самый нереальный. Самый невозможный. Самый желанный.
Чай показался тоже неожиданно горьким. И в этот момент зазвонил телефон. Костя.
– Я подъехал.
– Выхожу.
***
Костя как-то вдруг привычно, будто делал это всегда, поцеловал Марьяну в щеку, сел на водительское место. Нажимал на кнопку, педали, чем-то щелкал.
А потом обернулся к Марьяне, которая наблюдала за его манипуляциями с пассажирского сиденья.
– Бортовой компьютер с ума сошел. Похоже, потерял какой-то датчик. Ты торопишься?
– Мне надо на работу.