Чудесна и разумна
Шрифт:
– Я не совсем понимаю, а как же этот знак?! – произнёс Егор с уже прояснившимся лицом, указывая на сваленную в кучу постель на полу.
– Что тут может быть не понятно?! – Мария Павловна тоже оглядела «кучу». – Повторное использование постели, на которой находился наш пациент, не предусмотрено, и она подлежит термическому уничтожению! – сказала мягко женщина, пожав плечами, после чего вновь посмотрела в свой «планшет» и уже опять стальным голосом добавила: – Всё, соколы ясные, быстро освобождаем палату, мне срочно нового «тяжёлого» пациента нужно заселять!
И
– Мальчики мои! Егорушка! Ефимушка! – с любовью и радостью в голосе мама протянула к ним руки, и сыновья аккуратно одновременно обняли её. Затем парни внимательно осмотрели маму, а Егор протянул ей букет роз.
– Мам! Ты чудесно выглядишь! – сказал Егор, отметив про себя, что за долгое время её лицо впервые посетил здоровый румянец, вернувший маме былую красоту. – Но как?!
– Мальчики! Я и сама ничего толком не поняла! Вчера вечером мне сообщили, что какая-то международная корпорация с длинным и сложным названием полностью оплатила курс моего лечения! И ещё они прислали мне своё самое современное лекарство, которое я вчера приняла! А сегодня утром после обследования меня признали здоровой и перевели сюда! – мама пожала плечами, показывая своё искреннее недоумение по поводу чудесного исцеления. – Я так была шокирована стремительностью всех событий, что позабыла отправить вам сообщение!
– Мам! Какая международная корпорация?! Может, наша?! – обратившись сначала к маме, Егор затем посмотрел на Ефима. – Ты что-нибудь понимаешь?! Вот и я нет!
– Международная, сынок! Подожди! У меня данные отправителя остались: «От главы Maxworld Robotics Corporation», – не совсем уверенно произнесла вслух мама, посмотрев с немного виноватой улыбкой на старшего сына.
– Вот теперь, Егор, и я тоже запутался! А как же… – Ефим посмотрел на старшего брата, желая добавить ещё фразу, но, вспомнив про данное ему обещание хранить втайне от мамы историю про операцию, замолчал.
Удивлённые братья смотрели друг на друга, каждый думая о своём: Ефиму было обидно за Егора, который согласился на ставшую уже бесполезной операцию, а Егор вспомнил о своём вступительном тесте, отправленном в спасшую маме жизнь корпорацию.
Повисшую тишину нарушило сообщение, пришедшее на фоносфер Егора и услышанное всеми членами семьи, заставив их в очередной раз удивлённо переглянуться: «От главы Maxworld Robotics Corporation».
– Егор! – Ефим посмотрел на старшего брата, показывая на фоносфер. – Кажется, брат, нам всем хочется прослушать поступившее тебе сообщение! – произнёс он, улыбаясь.
– Приветствую, Егор! Меня зовут Макс, и от лица возглавляемой мною корпорации спешу поздравить Вас с зачислением в нашу южноамериканскую академию! Если Вы уже готовы отправиться в незабываемое путешествие в сердце лесов Амазонии, то транспорт корпорации к Вашим
– «Сердце лесов Амазонии»?! – Ефим, пересказав фразу, вопросительно посмотрел на старшего брата.
– «Южноамериканская академия»?! – в мамином взгляде, устремлённом на Егора, вопросов было не меньше.
– Мам, хотел тебе раньше рассказать, но как-то не до этого было. Так, наудачу, прошёл тестирование. А они, получается, даже тебя «на ноги» поставили?! – задумчиво произнёс Егор.
– Так ты летишь, брат?! – с надеждой в голосе спросил Ефим, «горящими» глазами глядя на Егора.
– Что? Нет! – ответил Егор, на секунду задумавшись, словно не допуская и отбрасывая саму возможность своего отлёта сейчас. – Я не оставлю тебя и маму!
– Брат! Такой шанс выпадает раз в жизни! Понимаешь! Мам?! – Ефим посмотрел на неё взглядом, полным мольбы, зная, что только она могла в этот миг сказать Егору те самые слова, подарив ему право обрести своё счастье.
– Ефимушка прав, сынок! Тебе непременно нужно лететь! О нас не беспокойся, худшее уже позади!
Мама спокойным голосом дала старшему сыну напутствие в дальний путь. Егор ничего не ответил им, но Ефим, зная характер брата, понял, что отсутствие возражений уже являлось добрым знаком его согласия с головокружительными переменами в жизни. После чего братья ещё больше часа весело общались с мамой, пока их визит не прервала вошедшая в палату дежурная медсестра.
Мария Павловна являлась человеком особенным даже в специфичной среде врачей, и, обладая колоссальной энергетикой и несгибаемой верой в исцеление, она вызывала у своих коллег, подчинённых и пациентов сложное, смешанное чувство страха, уважения и любви.
Она не любила называть поступающих пациентов «больными», неустанно повторяя им об этом своим прекрасным и одновременно «стальным» голосом: «Как только Вы переступили порог моего отделения, забудьте про слово «больной», потому что с этого момента Вы – выздоравливающий!» При этом Мария Павловна словно отдавала часть своей неповторимой, «бьющей через край» энергии уставшим и потерявшим надежду на излечение людям.
Другой её отличительной особенностью было неприятие почти на уровне физиологии хирургического вмешательства в организм человека. «Только терапия!» – неустанно повторяла она, и, что самое удивительное, ей удавалось излечить и вернуть к жизни подавляющее большинство поступающих пациентов, часть из которых считались «безнадёжными» и «списывались» её коллегами-врачами.
В редкие минуты отдыха Мария Павловна любила постоять в одиночестве возле окна, из которого открывался живописный вид парковой зоны больницы. Вот и сегодня, проходя по знакомому коридору, она ненароком «бросила» свой взор через окно, увидав уже знакомых ей парней, которые в той самой парковой зоне то ли прыгали, то ли танцевали, радостно обнявшись друг с другом. «А! Егор и Ефим Евгеньевичи!» – вслух, улыбнувшись, произнесла она, – и от её строгости во взгляде не осталось и следа.