Чудо для Алисы
Шрифт:
На кровати, которую Никита Сергеевич выделил мне для ночлега, сложены холсты и рамки для картин, на подушке – носки ручной вязки. Она еще и вяжет? Здесь дюжина пар, если не больше. Интересно, старик видел, что кровать занята?
Письменный стол девчонки завален какими-то распечатками и газетными вырезками. Сажусь за стол, смирившись с несвойственным мне любопытством. Сегодня странная ночь… Газетные вырезки пронумерованы по годам. Что же она ищет?
Военная археология, состав экспедиции, раскопки в Гудаури… Слова и предложения обведены маркером. «Легенда Илья Иванович – начальник военно-археологической
«Членов экспедиции в Гудаури признали пропавшими без вести» – другая запись, более свежая. Получается, Алиса ищет отца? Какое-то время смотрю на газетные вырезки, в которых одна и та же скудная информация.
Алиса ищет того, кого, возможно, давно нет на свете, а я добровольно отказался от живого отца…
Выключаю свет и возвращаюсь в гостиную. Диван прогибается под моей тяжестью, когда я сажусь, чтобы посмотреть на Алису.
Ее веки подрагивают. Мне кажется, что через мгновение она проснется, но Алиса что-то бессвязно бормочет. Направляю гибкую ножку ночника поближе, чтобы разглядеть лицо девушки. В своих медицинских байках Боголюбов рассказывал, что при сердечной недостаточности лицо становится бледным или синеет.
Приближаюсь к Алисе так близко, что чувствую запах ее волос – сладкий и пряный. Ее нежная кожа совсем не отдает бледностью, напротив – щеки и губы ярко пылают, на лбу блестит испарина. Девчонка изнывает от жары. Внутри меня нарастает беспокойство, перед глазами плывут страшные картинки.
Стираю пот со лба Алисы влажным полотенцем, отвожу прилипшие темные пряди, случайно коснувшись ее бровей. Какие же они густые! Вместо того чтобы отстраниться, я наклоняюсь к ее лицу еще ближе, разглядывая веснушки на вздернутом маленьком носу.
На шее девчонки пульсирует жилка, из широкого ворота вязаного свитера виднеется острая ключица. Перевожу взгляд ниже… на ее грудь. Будь на моем месте засранец Боголюбов, он уже опробовал бы на ощупь ее прелести. «Хорошая тройка, переходящая в четверку», – причмокнул бы он, смачно облизнувшись.
Почему-то мне кажется, что у Алисы большие коричневые соски и широкие ареолы. Че-е-ерт! Зачем я об этом думаю? Отстраняюсь от нее, как от чумной.
Я опустошен. Вывернут наизнанку случайной близостью с незнакомкой. Я злюсь на себя за то, что реагирую на девчонку. Странный трепет разливается в душе, когда я смотрю на нее. Мне кажется, я знаю о ней все. Или не знаю ничего, что более реально. Кого она любит и чем живет, о чем мечтает? Кто я? Непрошеный гость в ее доме, ворвавшийся в ее сокровенный мир.
Чувствую себя скалолазом, сорвавшимся с вершины горы из собственных заблуждений. Лечу вниз, раздирая пальцы в кровь, пытаясь удержаться за то, что строил многие годы. Разбиваюсь о землю, теряя поверхностную оболочку, броню из самообмана и чужого мнения. То, что скрывалось внутри меня, – темное и возвышенное, дикое и примитивное, все выходит на поверхность и остается жить.
Испытываю настоящую телесную боль от незнакомых мне чувств, заставляющих сердце биться чаще.
Впервые сомневаюсь… Не только в любви к невесте, но и в ненависти к отцу и сводной сестре.
Так не бывает… Наваждение рассеется с приходом рассвета, а незнакомая девчонка окажется глупой и жеманной пустышкой. Ободренный своими мыслями, выключаю ночник и ложусь рядом с Алисой.
Глава 7
Потолок плывет перед глазами. Часто моргаю, пытаясь выгнать странное видение – я в Снегиреве. Зажмуриваюсь и открываю глаза снова – точно в Снегиреве! Малыш Хью радостно виляет хвостом и облизывает мои руки. Голова кажется чугунной, но я нахожу в себе силы сесть. Массирую виски, окончательно прогоняя слабость и головокружение. Рядом со мной дышит человек, накрытый пледом. Осторожно отползаю к краю дивана, случайно задевая плед ночного гостя. Взгляду открываются большие мужские голые ступни. Наклоняюсь, чуть дыша, чтобы рассмотреть спящего мужчину. Лицо молодого человека кажется мне знакомым. Богдан – так его зовут.
Оглядываю гостиную, собирая по крупицам разрозненные эпизоды: припоминаю, как Богдан задел меня бампером машины. Удар пришелся на сумку с лежащей в ней толстой книгой, поэтому я отделалась легким испугом. Смутно помню его друга Мирослава, поиски Хью, Вилли и Джесси, и… стоп! Кинолента моих воспоминаний оборвалась, после того как я села в роскошную машину Богдана и выпила сок!
Выходит, парни опоили меня снотворным, чтобы… Страшная догадка леденит кровь, я порывисто оглядываю себя – на мне нет никаких повреждений, одежда целая, да и парень одет. Тогда зачем?
Замечаю на Богдане старую тельняшку Никиты Сергеевича с дыркой на плече. Он спит так крепко, что у меня не поднимается рука разбудить его и потребовать объяснений. Ловлю себя на мысли, что разглядываю парня: Богдан очень высокий, и его ступни упираются в боковые валики старого диванчика. У парня русые, слегка вьющиеся волосы, ровная кожа, покрытая едва заметной щетиной, длинные ресницы… Краснею от своей смелости, но не отвожу взгляд. Губы Богдана сомкнуты в тонкую линию, мне кажется, что он редко улыбается.
Зачем парень остался в моем доме? Аккуратно сползаю с дивана, подхватив малыша Хью на руки. На табуретке замечаю записку, написанную на тетрадном листке.
«Романыч, больше ничего из еды не нашел. Пей чай и ложись. С Рыжиком и Чернышом мы подружились, будем спать вместе. Спокойной ночи. Дед Никита».
Узнаю почерк Никиты Сергеевича, мысленно благодарю старика за помощь с собаками. Что же со мной случилось? Ничего не помню. Такое чувство, что я умерла и заново воскресла. И где Никита Сергеевич? Неужели доверился незнакомому парню и пустил его в дом? Да еще и позволил спать со мной в одной постели?
В доме тепло, в камине тлеют поленья, за окном занимается рассвет. Утреннее солнце с трудом пробивается сквозь морозный туман. Снег продолжает неспешно падать.
Передвигаюсь по дому на цыпочках, боясь разбудить своего случайного гостя. За время моего блаженного сна Богдан освоился: на батарее в ванной висят его носки, на раковине лежит вскрытая упаковка от зубной щетки. Предательский румянец наползает на щеки, когда я думаю, что парень видел меня спящей. Интересно, как я выглядела? Может, храпела или пускала пузыри? Эти два мажора всего лишь хотели скрасить унылый вечер, наполнить эмоциями жизнь, пресыщенную от богатства и развлечений, а я думаю о том, как выглядела?!