Чумная крыса
Шрифт:
– Черный с сах… – на автомате произнес мужчина и тут же осекся.
Вкус крепкого, ничем не разбавленного кофе, который он пил по утрам, вдруг показался таким отвратным, почти тошнотворным, будто его варили из окурков сигарет.
– Стоп. Квинк, сделай с молоком, сахаром и добавь какого-нибудь сиропа.
– Какой сироп предпочитаете? Лимонный, кофейный, мохито, вишневый…
– Выбери сама, на свой вкус, – отмахнулся он, нажав на смыв, и склонился над раковиной, чтобы ополоснуть лицо, а заодно почистить зубы.
– Вы большой шутник, мистер Поуп, – озорно воскликнула Квинк. – Я ООС, наличие вкуса невозможно без наличия рта.
– Вкусы, предпочтения, желания, – пробормотал, усмехнувшись, Поуп. – У тебя есть чувство юмора. Все не так плохо, верно?
Возникла пауза. Пока мужчина приводил себя в порядок после сна, электронный разум из импульсов и микросхем будто задумался. Сквозь плеск воды Поуп слышал, как зашипела на кухне кофеварка, совсем скоро к этим звукам добавился запах горячего хлеба.
– Квинк? – позвал он, вытерев лицо полотенцем.
– Да, мистер Поуп?
Программа была стандартной, подобный голос устанавливался на все заводские ООС, его можно было изменить, выбирая в настройках из имеющегося списка либо записав образец, который легко загружался и адаптировался для дальнейшего использования.
– Почему ты молчишь?
Обида. Вот как это называлось прежде, до того, как попало в перечень запрещенных эмоций на территории Соединенных Штатов. Теперь в эпоху процветания общества, отказавшегося от собственных недостатков, это звалось эмоциональной реакцией класса Б. Употребление слова «обида» в обществе считалось столь же непристойным как «нигер» или «каннибализм». Квинк – всего лишь программа, в нее заложены основные параметры взаимодействия с человеком, не более.
– Моя версия устарела. Некоторые функции, являющиеся базовыми, были заложены в нее до Конечной Реформации, – пояснила ООС.
Последовала длительная пауза, кофеварка истово плевалась паром, наполняя чашку бодрящим напитком.
– Вероятно, вы посчитаете нужным демонтировать меня и установить более новую, удовлетворяющую Кодекс версию. Так же вы можете отформатировать и закачать новую версию через сеть, предварительно оплатив картой или наличными. Вывести список модификаций, доступных к установке?
Как странно. Человеческий разум освободился от гнета эмоций, болезненных привязанностей, неоправданной и излишней агрессии, он смог победить даже страх, первобытный, заложенный древними инстинктами, и двинулся дальше, оставив все лишнее позади. Поуп не должен задумываться над подобными вещами. Он не должен анализировать поведение собственной ООС, ведь она, пусть даже наделена искусственным разумом, все равно что пылесос или стиральная машина. И все же Квинк невольно напомнила ему Лорелин, так нелепо погибшую под колесами.
Его жена в день своей смерти находилась на нижнем уровне с благотворительной миссией. Она не успела сориентироваться, местный лихач возник из ниоткуда и сбил ее. Семье Поупа выдали прах после кремации. Присутствие на церемонии родственников не запрещено законом, но нежелательно во избежание проявления противоправных эмоций, потому мужчина расписался за получение в установленном бланке, поручил прежней секретарше, что работала с ним до Эванжелины, передать его похоронному агенту и с тем закрыл эту часть совместной жизни с Лорелин. А сейчас, отметив эту заминку в ответах Квинк, он вспомнил об их спорах. Его покойная жена не всегда была с ним согласна, это неминуемо и логично при столкновении мнений и взглядов состоявшихся личностей. Когда Поуп говорил что-то, что не было приемлемо в ее видении проблемы, она умолкала, обдумывая дальнейшие слова, словно не решалась их озвучить в том виде, в каком они возникали в ее голове.
– Мистер Поуп? Вывести список на экран? – позвала его ООС, напоминая о себе.
– Нет, ты меня полностью устраиваешь, – произнес Поуп.
На обеденном столе его уже ждал горячий кофе с молоком, а тонкие, похожие на белые паучьи лапы, манипуляторы намазывали джем на подрумяненные до хрустящей корочки тосты.
– Спасибо. Я использовала сироп «имбирный пряник». Информационная база сообщает, что этот вкус прекрасно дополняет кофе, однако, согласно данным социальных опросов, его предпочитает меньшее количество людей, чем…
– То, что надо, Квинк, – прервал ее Поуп, едва сделал глоток. – Биржевые новости, Ай-1, вывести на дисплей.
Какое-то время, двадцать-тридцать минут, мужчина просматривал новости, меняя каналы, и завтракал. Затем, сменив халат на костюм-тройку из натуральной шерсти и повязав галстук, он сунул портмоне во внутренний карман пиджака, накинул длинное коричневое пальто. Отражение в зеркале задержало его еще на пару минут. Оно висело у самого выхода – удобно, когда нужно в последний момент оценить, как ты выглядишь – и заодно сообщало температуру за пределами квартиры, радиационный фон и прочую ерунду, на которую Поуп едва обращал внимания. Зато он понял, что мало спит и почти не отдыхает. Темные круги под глазами и тяжелые веки говорили сами за себя. «Стоит поменьше пить воды или употреблять меньше соли. Или и то, и другое», – подумал он, проводя тыльной стороной ладони по двухдневной щетине.
– Встроенная в меня функция контроля настоятельно рекомендует принять тиморакс, – Квинк напомнила о приеме таблеток.
– Позже, я опаздываю, – отмахнулся мужчина, покидая квартиру.
– Мистер Поуп! Прием тиморакса… – последнее, что он услышал, прежде чем захлопнулась дверь.
Прием тиморакса предписан государством и предоставляется бесплатно каждому гражданину, достигшему совершеннолетия. Этот препарат мягко подавляет функцию страха, воздействуя на миндалевидные тела мозга. Поуп смутно представлял, как именно он работает, но был уверен, что если пропустит пару-тройку приемов, ничего страшного не случится. Сложно испугать обеспеченного человека, живущего в согласии с законом. По крайней мере, в этой его области.
Маленькие белые пуговки с проштампованной на них буквой Т. Действующее вещество, если верить аннотации, при постоянном приеме накапливалось в клетках мозга, но имело не длительный эффект. Другим, более радикальным решением проблемы было хирургическое вмешательство, за последние годы набиравшее популярность среди молодежи. В стране, где уровень медицины, а в частности хирургии и трансплантологии, достиг небывалых высот, подобная операция была сродни вазэктомии. Рационально ли? Безусловно. И все же Поуп не видел необходимости ни в том, ни в другом, предпочитая доверять себе, словно оставлял лазейку. Для чего? Свой вклад в демографический фонд нации он уже внес, двоих детей вполне достаточно, чтобы сказать «я исполнил свой отцовский долг, засим откланяюсь». И разве же он хотел испытать когда-либо страх? За подобные мысли его никто не осудит, но даже думать об этом странно и непривычно.