Чужак. Справочник по плетениям, тварям, доспехам и оружию
Шрифт:
– Ты бросила меня, моя бывшая лучшая подруга, – тихо сказала Кобра.
– Ты прошла отбраковку, ты бросила меня одну, я вернула долг, – прошептала змейка.
Наступила тишина, лишь легкий ветерок еле слышно шевелил густую траву.
– Это все их приличные словесные оскорбления? – спросил я зовом у Ругино. – Как-то слабовато. Я бы сказал так: шалава портовая, берущая оптовую скидку в размере двадцати пяти процентов на обслуживание всей команды корабля. Чтобы тебе сифак был за счастье, а трипак благодатью Его, спидоносная ты наша. А…
– А порт они хоть раз в своей жизни видели? – влез в разговор Ровер. – Начинается вторая стадия поединка.
– Сильно
– Примитивный вариант гипноза, – рассмеялся Ровер.
– И действует он на примитивных существ, – высказал свою точку зрения Ругино.
– Какие мы важные, подумать только: рядом со мной находятся целых два мастера общей магии, умереть и не встать. Парни, внимание, разминка сейчас закончится.
Я оказался прав: змейки начали скользить по окружности вокруг только им одним видимого шеста, не отдаляясь и не приближаясь к нему. Они перемещались все быстрее и быстрее. Блин, я с трудом заметил, как злая змеюка прыгнула на нашу Кобру, а она, опершись на свой правый ного-хвост, буквально выстрелила левой конечностью в грудь противницы. Та попыталась извернуться в воздухе, но не смогла – слишком близко она подобралась к Кобре. Пипец! Ного-хвост нашей змейки пробил насквозь грудь противницы, а эта злючка все же умудрилась сдохнуть не сразу, а только после того, как вонзила свои когти в убившую ее хвостину Кобры. На траву упали два тела. Прыжок [22] – и клайд отделил голову злодейки от тела, а Ровер с Ругино умудрились за два биения сердца вырвать руки этой мертвой шлюхи из тела Кобры. А только потом стали оказывать нашей змейке первую медицинскую помощь.
22
Плетение.
– Да ты профессионал. – Я присел перед головой Кобры. – Бой был закончен с одного удара.
– Он был закончен еще раньше, – слабо улыбнулась змейка, – когда она напала на меня первой.
– Понимаю, нервишки у нее пошаливали – вот она и не выдержала напряжения, рванула первой и тем самым раскрылась. Лежи, не пытайся встать. Свой законный час отдыха ты заработала, только потом, когда от твоих ран не останется даже шрамов, мы продолжим свой путь. Кстати, что такое выбраковка, которую ты прошла, а она нет?
– Отбраковка, Влад, а не выбраковка, – поправила меня Кобра.
– Да мне фиолетово. Поработай пока языком, а не хвостами.
– Значит, мое счастливое детство тебя наконец заинтересовало. Тогда слушай. Мы не знаем своих матерей, первое мое четкое воспоминание – это громадное помещение, где находились сотни моих сестер. Мы росли, играли, дружили и враждовали, пока однажды наши няньки не привели нас к какому-то камню. Каждая юная змея проползла мимо него – и камень в подавляющем большинстве случаев становился красным. Больше своих сестер мы не видели. Как нам объяснили гораздо позже, они будут Кинжалами, на большее наши сестры не способны. В свои ясли мы не вернулись. Нас поселили в другом крыле Черного храма. В каждой комнате было четыре кровати и место, отведенное под класс. Игры закончились, началась учеба. Нас учили всему, но больше всего – верности Мастеру. Я сильно сдружилась с одной своей соседкой, мы всегда все делали вместе, мы были неразлучной парой. Я не могла представить себе жизнь без нее, а она без меня.
Так продолжалось до тех пор, пока нам не исполнилось восемнадцать лет, – и опять этот коридор и опять этот проклятый камень. Над моей подругой зажегся зеленый свет. Нас разлучили. Она не могла подняться выше Меча. Оставшимся шести будущим Копьям объяснили это сразу и опять переселили в другое крыло. Здесь у каждой из нас были свои апартаменты. Я думала, что нас раньше учили, – я ошибалась. Настоящая учеба для нас только начиналась.
Через четыре года наставницы заявили нам, что мы полностью готовы, мы лидеры, мы – будущее нашей великой страны. Мастер оказывает нам великую честь, пригласив за свой стол, чтобы мы навсегда запомнили всю торжественность этого момента. А после обеда нас, Копий, двух стратегов и четверых тактиков, вывели на площадь. Там стояла наша армия, там стояли отряды Кинжалов под командованием Мечей, там стояли наши отбракованные сестры – они и громадное помещение были моим первым ясным воспоминанием.
– Подожди. Значит, вас выпускали отдельными партиями. Что-то тут не просто. Над этим нужно подумать, что-то тут не так. Как будто одновременно раскрылись сотни инкубаторов и из них появились существа. Ваша партия змеек когда-нибудь пересекалась с другими партиями? То есть с другими армиями?
– Только на учениях, и наша армия всегда была одной из лучших. Теперь ты знаешь, что такое отбраковка. – Кобра вскочила на свои хвосты.
– Ты куда, час еще не прошел! Разбередишь раны, дура торопливая.
– На мне все заживает как на змее. Поднимайся, Влад, Черный храм ждет нас.
Отступление четвертое
– Глав! – По громадному пирсу бежал человек в потрепанной одежде простолюдина. – Глав, медведь ты здоровенный, я здесь, тупица! Посмотри на пять с половиной часов.
Высокий седовласый воин, только что сошедший на причал, прекратил оглядываться по сторонам и посмотрел на кричащего. Широкая улыбка тут же осветила его лицо. Несколько шагов вперед – и задыхающийся от бега человек был обнят им и подброшен в воздух.
– Абу, ты уже стал милостыню собирать в этой хламиде? Что на тебе надето? Неужели твои дела так плохи?
– Еще хуже, чем ты думаешь. Медведь, опусти меня на землю, а то несолидно получается: какой-то громила не выказывает своего почтения первому советнику Торговой палаты Накеры, мало того – он унижает его достоинство!
– Ты бы помнил о нем во время торговли… – Охотник все же поставил своего старого друга на причал. – Все время цены норовил поднять.
– Ты не путай процесс благородной торговли и нашу встречу. Без спора с покупателем никакого удовольствия от продажи понравившейся ему вещи не получишь, а тут я и так его получаю, видя тебя, пойдем быстрее. – Абу схватил стальную перчатку берсерка и начал ввинчиваться в суету, гам и хаос, царящие на пирсе. – Сколько месяцев мы с тобой не виделись – и тут я вчера получаю сообщение о твоем приезде. С утра пришлось бросить все свои дела и сказать леди Ловитии, что я серьезно болен и выздоровею только к завтрашнему утру.
– А кто такая эта Ловития? – поинтересовался крутящий головой во все стороны Глав. – Вроде твоим начальником является этот, как его, Жанкор?
– Леди Ловития, – поправил друга Абу, – не смей иначе ее называть, а то она устроит мне внеочередную проверку и обязательно найдет не выявленные мной недостатки.
– Недостатки у тебя? – изумился берсерк. – Да я в это никогда не поверю, ты все всегда просчитываешь заранее.
– Но не в ее случае, – мрачно буркнул советник. – На второй день своего пребывания в Накере она устроила мне головомойку за то, что между последними рядами складов и внешней стеной Накеры есть пустующее пространство примерно в половину перестрела.