Чужая кровь
Шрифт:
В этом было целых два плюса – напрягшиеся поначалу сотрудницы постепенно перестали считать её конкуренткой, и отношения с ними сложились вполне нормальные.
Вторым плюсом стало то, что при таком отношении к начальнику не было поводов напрягаться самой Ярославе. Правило «нет влюблённости – нет проблем» она вывела для себя ещё со времён учёбы, и теперь оно лишний раз доказывало свою успешность – отношение к начальнику без всякой дурацкой романтики делало жизнь проще – не нужно было краснеть, бледнеть и страдать.
Поэтому, искренне поблагодарив за заботу, Ярослава слопала бутерброд и тоже занялась делами. До обхода разобралась с медкартами и даже на нормальный завтрак сходила, чтобы не спорить с начальником.
Недосып и безумная ночь дали знать о себе уже после обхода – глаза начали закрываться, мысли путаться. Да ещё и мерещиться стало невесть что – тени какие-то, шепотки… А когда мимо неё в коридоре прошёл старик Гордеев из третьей палаты, умерший в прошлом месяце, Ярослава не выдержала, выскочила на крыльцо глотнуть воздуха.
Двор тоже не пустовал – у забора сидела призрачная кошка, а на лавочке у калитки расположился шофёр с автобазы, который неделю назад умер по дороге в реанимацию, скорая привезла его слишком поздно. Сидящая на другом конце лавочки вполне живая женщина даже и не догадывалась о таком соседстве.
Живые во дворе тоже имелись – вот мимо крыльца пронёсся ребёнок, его призрачный брат-близнец, которого Ярослава успела застать живым, весело бежал рядом.
Это было так странно и жутко, что она попятилась, запнулась за порог, но упасть ей не дали – сильные руки придержали за плечи.
– Ты в порядке? – спросил Илья Семёнович.
– Д-да, – старательно пряча испуг, ответила Ярослава. – Спасибо.
И, проскочив мимо него, бросилась внутрь. «Это всё от стресса, – старательно убеждала она себя. – Вот отдохну, высплюсь, мозг перезагрузится, и всё пройдёт».
Она заскочила в ординаторскую, включила чайник и, откопав на полке баночку с успокоительным сбором, бухнула в стакан сразу несколько ложек. Когда зашёл главврач, она уже успела залить траву кипятком.
– О, да у нас как в лесу, – произнёс он. – Ты точно в порядке? Может, всё-таки домой? – Ярослава замотала головой. – Ну нет так нет. Если надумаешь, скажи.
И ушёл, словно почувствовал, что ей хочется побыть одной.
Одиночество долго не продлилось – несколько минут спустя зашла старшая медсестра Роза Юрьевна, глянула с любопытством и, сделав себе кофе, захватив вазочку с печенюшками, присела рядом на диван.
– Ярослава, я слышала, это ты Казанцеву привезла. Что там было-то, а? Расскажешь? Чего это она вдруг? Мы ж её вроде как подлечили.
События прошедшей ночи вновь вспыхнули перед глазами. Стало холодно, и даже глоток горячего чая не помог. Отвечать не хотелось, но Роза Юрьевна ждала, впившись взглядом, словно тот ворон, что сидел на печной трубе. Ярослава зябко передёрнула плечами.
– Не знаю, вскрытие пока не делали, родственников ждём. Но, похоже, сердечный приступ.
– Приступ? Да ну! – медсестра махнула рукой. – Сердце у неё было железное. Хотя… поговаривают, что она ведьма, а у таких оно обычно хлоп – и всё, как выключили.
– Глупости говорите, Роза Юрьевна! – рассердилась Ярослава. – Нет никаких ведьм, суеверия всё это!
– Ну да, – усмехнулась медсестра, – конечно, суеверия, что ж ещё, – и внезапно, приблизившись и понизив голос, произнесла: – Только ты лучше не рассказывай никому, что последний вздох она при тебе испустила, а то люди шарахаться начнут. Народ у нас тёмный, во всё это ох как верит.
– Да не собираюсь я никому ничего рассказывать! – рассердилась Ярослава.
– Вот и славно. Умничка. Угощайся, – медсестра протянула ей печенье.
Ярослава хотела отказаться, но потом подумала – почему нет? – взяла одно и принялась жевать. Подавилась, закашлялась и, кое-как запив, решила, что, пожалуй, хватит – и разговоров, и чаепития. И сбежала, оставив любопытную медсестру допивать кофе в одиночестве.
В приёмном отделении она пробыла до вечера, помогая дежурному персоналу. Опомнилась лишь когда её силой увёл оттуда главврач.
– Давай-ка домой, Ярослава. Без тебя справятся.
– Но я могу…
– Домой! Живо!
В итоге сам её и отвёз, чтобы не отвертелась.
– Ой, Ясенька! – всплеснула руками хозяйка, стоило перешагнуть порог. – А я тебя потеряла! Хотела уже в полицию звонить
– Всё в порядке Ольга Николаевна, – ответила Ярослава, разуваясь.
– Да вот и я потом опомнилась – ты же у нас девушка молодая, самое время женихов-то искать, мало ли у кого заночуешь, – она выглянула в окно, на звук отъезжающей машины. – А кто это тебя подвозил?
– Коллега по работе, – Ярослава сбежала в свою комнату, надеясь, что она отстанет, но Ольга Николаевна просочилась и туда.
– Неужто Арсений? Вот повезло!
– Нет, не Арсений, – ответила Ярослава, стараясь держать нейтральный тон. Хирург Арсений считался среди поселковых женщин самым лакомым куском, уступая только районному стоматологу. Ни тот, ни другой не вызывали у Ярославы ни малейшего душевного трепета. А последний и вовсе пугал, поскольку был неотвратим как торнадо. К счастью, сама она объектом его внимания становилась нечасто.
– Ну да ладно, нет так нет, – недовольство в голосе хозяйка всё-таки услышала. Нехотя отошла от двери… и почти сразу вернулась. – Ясенька, я там вареников сделала, пойдём, покормлю. Ещё горячие, с творогом! – в глазах её читалось яростное желание докопаться до правды. – Я и вареньице вишнёвое открыла, – добавила она самый убойный аргумент, намекающий на то, что в своём намерении ни за что не остановится, будет терзать до победного.
«Ладно, – сказала себе Ярослава, – лучше обойтись малой кровью», – и отправилась есть вареники.