Чужая страна-черника
Шрифт:
– Начальника хуже его и быть не может…
– Сухой кашель, это было немножко, но в общем здоров…
– Я бросил тут курить…
Они пробрались к краю толпы, путь им преградил толстый канат. За канатом были две двери, над дверями циферблаты, сделанные не то из картона, не то из пластмассы. Стрелки на них показывали девять и половину одиннадцатого. Это были часы прибытия и отправления парохода.
– Не найдет ли господин крону на подаяние…
Возле отца стоял небритый человек с протянутой рукой. Отец повернулся к нему спиной и притянул
– Только по очереди, - сказал отцу какой-то человек в клетчатом пиджаке.
– Нам нужно другое, - пробормотал отец.
Они протолкались сквозь толпу хохочущих шоферов к автоматам и выиграли две бутылки апельсинового напитка. Как только они отошли от автоматов, к автоматам подошел мальчишка в джинсах и стал шарить в отверстиях, куда проваливаются негодные монеты.
– «Айто Лейона» [14] купи…
За круглой колонной продавали часы, черноусый человек протянул их отцу.
– Не надо, - отрезал отец.
Они пробрались к столам.
Прямо у прохода какой-то человек в полупальто ел бутерброд с ветчиной и объяснял другому:
– Мы приехали прошлым летом.
Собеседник что-то бормотал в ответ и разглядывал двух полицейских в белых поясах, которые прохаживались в толпе. У того, что помоложе, были длинные темные волосы и по-летнему загорелое лицо. Его рука лежала на рукоятке дубинки.
– Пойдем вон туда.
Отец нашел свободный стол возле окна. Янне собрал на поднос пустые картонные стаканчики и тарелки и поставил поднос на подоконник. Женщина в зеленой куртке схватила поднос и фыркнула, проходя мимо них. У нее были равномерно толстые, короткие, слоновьи ноги.
Янне потягивал красный напиток маленькими глотками и рассматривал карту города на стене. Под картой были кнопки и цифры. Нажмешь на кнопку - на карте вспыхнут маленькие желтые огоньки.
– Мы не могли остаться из-за детей…
Янне оглянулся. За крайним столом, тихо похрапывая, спал худой старик. Рядом стояли еще два стола. За одним сидел рябой мужчина, за другим женщина, мужчина, девочка и мальчик. На взгляд Янне, мальчику было лет восемь-девять.
– Куда вы едете?
– спросил рябой.
– В Рахе, - ответила женщина.
– Да, - сказал мужчина, - там вас ждет работа.
– Микко сварщик, - сказала женщина с несколько надменным видом.
– Вот с жильем в Финляндии слабовато, - сказал рябой.
– Есть у вас что-нибудь на примете?
– Найдем какую-нибудь лачугу…
Рябой взглянул на мальчика и спросил:
– Что, не хорошо тебе было в Швеции?
– Нет, - ответил мальчик и уставился на Янне, а Янне уставился на него. Глаза мальчика, серые и серьезные, чем-то напоминали глаза Пертти. «Этими глазами он скоро увидит Финляндию, - подумал Янне.
– Сможет говорить на родном языке, и никто не будет кричать и показывать на него пальцем. И учиться он пойдет в финскую школу»
Янне не смог выдержать взгляд мальчика. Ему казалось, что глаза того говорят: «Эх ты, бедняга».
Он допил напиток. Отец, вытягиваясь, смотрел куда-то мимо него.
– На что ты смотришь?
– спросил Янне.
– На рябого, - понизив голос, сказал отец.
– У нас на заводе, летом, работал смазчиком один очень похожий на него человек.
Янне подумал о Рахе и Оулу: они расположены совсем близко друг к другу. Вот если б и отец смог чудом уехать в Рахе…
– Отец.
– Да?
Но нет, отцу не стоит ничего говорить, он лишь рассердится, как раньше. Или начнет ходить вокруг да около и станет говорить совсем о другом. Но когда-нибудь, когда он, Янне, будет взрослый, он еще скажет отцу суровые слова.
– Ты что-то хотел сказать?
Люди пришли в движение. Перед дверьми образовались очереди, рябой тоже стоял там.
– Пароход, наверное, уже пришел.
Они вышли в боковую дверь. У пристани высился красный пароход, высокий, как горы. С него махали и кричали, по палубе бегали матросы.
Несколько минут спустя в двери протолкались первые прибывшие. Впереди был молодой человек в меховой куртке. У него был только коричневый сверток под мышкой. За ним бок о бок шли два высоких мужчины. Один из них очень походил на спортсмена. Он нес синюю сумку, на которой белыми буквами было написано: «Адидас». Вслед за мужчинами шла женщина в меховой шапке, но она не входила в их компанию: мужчины сели в такси, а женщина продолжала идти пешком.
Затем люди хлынули сплошным потоком.
Янне принял за Сюлви какую-то женщину в красном пальто и даже немного помахал ей, но женщина не ответила и, задрав нос, прошла мимо. Наверное, он ошибся из-за походки: женщина семенила такими же мелкими шажками, как Сюлви, и была такой же полной.
Две крепко сложенные старые женщины стали обниматься впереди Янне. Та, которая ждала на пристани, ворковала:
– Подумать только, Айли, прошло уже шесть лет.
– А ты ни капельки не постарела, - сказала та, что сошла с парохода.
Полный, краснолицый человек качался так, что невысокой костлявой женщине приходилось поддерживать его.
– Ах ты забулдыга!
– ругалась женщина.
Мужчина в сером пальто, согнув руки в локтях, уносился в общем потоке. Он пытался противиться течению и махал кому-то идущему позади, но его толкали вперед и вперед. Наконец мужчина вырвался из потока и стал у стены.
– Илми, Илми!
– кричал он оттуда.
К нему подбежала хрупкая, похожая на птицу женщина. За нею рука об руку топали две девочки, маленькая и побольше. Все четверо стали в ряд и смотрели на людей. Со стороны города слышался непрерывный гул. В порту визжало и пищало, за красным пароходом завывали буксиры. Автокары громыхали и извергали в воздух синие клубы дыма.
Маленькая девочка прижалась головой к подолу женщины.
– Пойдем домой, - всхлипывала она.
Отец с улыбкой посмотрел на стоящих у стены и сказал: