Чужая страна
Шрифт:
Как будто в доказательство его слов, у входа в отель «Гиллеспи» появились двое мужчин. Они позвонили в звонок и замерли у дверей, дожидаясь, пока к ним спустится ночной портье. Казалось, какие-то злые боги специально прислали эту картинку, чтобы наглядно продемонстрировать, что Билл прав. Портье проверил у ночных гостей документы и пропустил их в холл. Барбаре и Биллу Найт, чей старый «мерседес» был припаркован метрах в пятидесяти, было прекрасно все видно.
– Видишь? – спросил Билл. В его голосе послышались нотки горького торжества.
На мгновение Барбара смутилась, не зная, что сказать.
– Не важно, – все же нашлась она. –
– Я не курю, – оскорбленно заявил Билл. Барбара собрала последние силы. Сварливость Билла всерьез действовала ей на нервы.
– Слушай. Совершенно ясно, что в отеле тебе делать нечего. Келл хочет, чтобы я сыграла роль надоедливой старушки, этакой мисс Марпл, и отвлекла портье. Если мы заявимся туда как муж и жена, я не смогу прикинуться беспомощной старой леди. Ты это понимаешь?
Билл промолчал. Барбара наконец потеряла терпение.
– Отлично. Может быть, в таком случае будет лучше, если ты просто отправишься домой?
– Домой? – Билл поднял голову. Его глаза горели от возмущения и обиды. Странным образом, точно такое же уязвленное выражение лица появлялось у него всякий раз после разговора с их непутевым тридцатишестилетним сыном. – Я не могу оставить тебя одну, ночью, в гостинице, с человеком, которого мы едва знаем, с какими-то странными непонятными планами…
– Дорогой, вряд ли можно сказать, что мы его едва знаем…
– Он мне не нравится. Мне не нравится, как он себя ведет.
– Кажется, это чувство взаимно.
Это была ее вторая ошибка. Билл резко выдохнул, отвернулся и уставился в окно. Несколько секунд спустя он завел мотор. По его манере поведения и жестам было очевидно, что он мечтает поскорее оказаться в машине один.
– Не злись, – примирительно сказала Барбара. Одной рукой она уже взялась за ручку двери, но другая все еще лежала на ручнике. Ей не терпелось зарегистрироваться в отеле и приступить наконец к полученному заданию. Постоянные обиды Билла были бессмысленны и здорово мешали делу. – Ты же знаешь, тут ничего личного. – Мимо «Гиллеспи» прошел толстый мужчина в спортивном костюме и ярко-белых кроссовках, завернул за угол Рю Альберти и скрылся из вида. – Со мной все будет в полном порядке. Я позвоню тебе меньше чем через час. Если тебе не по себе, подожди меня в кафе. Вполне может быть, что через пару часов Том уже отошлет меня домой.
– В каком еще кафе? Ради бога, мне шестьдесят два года. Я не могу просто пойти и посидеть в кафе. – Билл по-прежнему смотрел в окно. У него был вид отвергнутого любовника. – В любом случае дурацкая идея. Я не могу покинуть свой пост. Он хочет, чтобы я наблюдал за этим б… входом.
Начал накрапывать дождь. Барбара покачала головой и открыла дверцу. Ей не нравилось, когда Билл ругался. На заднем сиденье «мерседеса» лежала продолговатая спортивная сумка – обычно Найты отвозили в ней банки и бутылки в пункт сбора вторсырья в Ментоне. Она набила ее мятыми газетами, а еще сунула внутрь старую шляпу и пару резиновых сапог. Она взяла сумку и наклонилась к окну. – Ты только подумай о том, что эти последние несколько дней нам было очень интересно. И что нам очень хорошо платят. – Ее слова не оказали на Билла никакого видимого эффекта. – Я позвоню тебе сразу же, как войду в свой номер. – Барбара нежно поцеловала супруга в щеку. – Обещаю.
Глава 9
Том
– Oui, bonsoir, Monsieur Uniacke [4] .
Теперь нужно было только придумать предлог. Том заявил, что в его комнате не работает Wi-Fi и не могли бы они проверить, в чем дело. Портье извинился за доставленное неудобство, продиктовал новый пароль и выразил надежду, что у месье Юниака больше не будет проблем.
4
Да, добрый вечер, месье Юниак (фр.).
Однако проблемы у месье Юниака продолжались. Через десять минут Том взял лэптоп и спустился на первый этаж. В лобби никого не было. Двое постояльцев, которые пили коньяк в баре, ушли спать; их столик был начисто вытерт. Свет был приглушен; барменши в поле зрения не наблюдалось.
Том подошел к стойке регистрации. Портье сидел в кабинете и был полностью погружен в какой-то учебник. Прошло несколько секунд, прежде чем он поднял голову и заметил Тома. Он тут же вскочил с места и извинился.
– Pas de probl`eme [5] , – заметил Том. С французами рекомендовалось говорить на их родном языке; так было гораздо проще заработать их уважение и доверие. Он открыл лэптоп, показал на экран и пожаловался, что у него по-прежнему трудности с соединением. – Есть ли в отеле кто-нибудь, кто может помочь? – поинтересовался он.
– Боюсь, что нет, сэр. Я здесь один до пяти часов. Но может быть, в холле сигнал получше. Может быть, вы посидите в баре и попробуете поймать связь там?
5
Нет проблем (фр.).
Том с сомнением взглянул в полутемное помещение. Портье как будто прочитал его мысли.
– Можно включить свет, никаких проблем. Может, вам принести чего-нибудь из бара?
– Очень любезно с вашей стороны.
Несколько секунд спустя портье скрылся в баре. Том подхватил лэптоп, быстро передвинул вазу с сухими лепестками на шесть дюймов влево и последовал за ним.
– Что вы читаете? – громко спросил он. Из-за столика, который он выбрал, можно было наблюдать за холлом. Портье возился с панелью с выключателями, расположенной возле надписи «Пожарный выход». Том так и не заметил никаких признаков видеокамер.
– Это учебник, – так же громко ответил портье. – Я учусь в коллеже. Изучаю квантовую физику.
В этой области знания Тома практически равнялись нулю: пара когда-то прочитанных и полузабытых отзывов на книгу, случайно услышанное интервью в программе Start the Week. Тем не менее, пока портье наливал минеральную воду, ему удавалось поддерживать разговор о черных дырах и Стивене Хокинге. Молодой человек представился ему как Пьер. За пару минут между ними установилась та странно-дружеская связь, которая может объединить двух незнакомцев ночью, когда весь мир вокруг спит. Интуиция подсказывала Тому, что он показался Пьеру общительным и безобидным. Возможно, ему даже нравилось, что выдалась возможность с кем-нибудь поговорить. Это помогало скоротать время.