Чужая вина

Абрахамс Питер

Нелл вдруг страшно захотелось домой, но она ответила, что рада.

Водное такси — старая деревянная лодчонка с широкой кормой, возившая пассажиров из Северной Элеутеры к близлежащим островкам, — держало курс на причал. На голове лодочника алела лыжная шапочка. Лицо единственного пассажира, стоявшего на носу судна, прикрывал какой-то платок. Нелл не сразу поняла, что это его расстегнутая гавайская рубашка, трепещущая на ветру.

— Странно, —

сказал Клэй. — Дюк ничего об этом не говорил.

— О чем?

— О том, что Кирк тоже приедет.

Нелл пригляделась: да, точно Кирк. Его всегда можно узнать по зачесанным назад светлым волосам, которые сейчас упорно теребил бриз. И тем не менее она его не узнала.

Кирк вышел на берег. Казалось, он чем-то взбудоражен.

— Простите, что нагрянул без предупреждения, — сказал он на бегу, торопясь к дому. Клэй с Нелл пошли следом и застали братьев уже в разгаре беседы на террасе. Теперь был взбудоражен и Дюк.

Нелл приняла душ. Горячей воды в доме не было, но колодезная оказалась достаточно теплой. И тут ее, омываемую теплыми струями, покрытую густой пеной, расслабленную впервые за много дней, вдруг осенило.

— Клэй? — позвала она, выйдя из душа и обматывая голову полотенцем. Супруг брился над раковиной спиной к ней, но она видела его намазанное кремом лицо в зеркале. — Что ты знаешь о гипнозе?

— Не очень много.

— Как ты думаешь, он и впрямь действует?

— На Бобби не подействовал.

— На Бобби Райса? — Нелл почувствовала, что расслабленность уходит, уступая место напряжению.

Клэй кивнул.

— Он однажды пробовал. Чтобы бросить курить.

Это должно было остановить отток расслабленности из ее тела, но почему-то не остановило.

— Я скорее имела в виду гипноз как способ восстановить воспоминания.

— Ну? — Его глаза в зеркале отыскали ее силуэт.

— Вы никогда не использовали гипноз, чтобы помочь свидетелям вспомнить какие-либо факты?

— Суд почти никогда не признает таких показаний.

— А если нужно просто обострить память, даже если результаты нельзя будет использовать напрямую?

Клэй чуть наклонил голову, провел станком под подбородком.

— Что ты имеешь в виду?

Голоса братьев долетали с террасы. Дюк говорил что-то о процентах, а Кирк в ответ смеялся. Нелл потянулась к вешалке за своим лифчиком.

— Ты веришь, что весь полученный нами опыт сохраняется в каких-то закоулках памяти? — спросила она.

— Понятия не имею.

— Потому что если это так, то я

смогу вспомнить его лицо.

— О чем ты?

— Об убийце, — сказала Нелл. — Его платок соскользнул, я в этом уверена. И я четко увидела его лицо, в этом я тоже уверена. Ты разве не понимаешь? Если оно запечатлено где-то…

Клэй негромко ойкнул от боли, положил станок на полку и повернулся к ней лицом. Под подбородком кровоточил маленький порез.

— Хватит об этом.

— В смысле?

Кровь смешалась с кремом для бритья, по шее сбежал тоненький розовый ручеек. Клэй повысил голос.

— Мы это уже сто раз обсуждали. Все, довольно, конец.

— Вы закроете дело?

— Черт побери! Ты действительно думаешь, что я это имел в виду?!

— Так что же, закроете или нет?

Он сделал глубокий вдох и заговорил уже мягче.

— Мы не прекращаем расследования нераскрытых преступлений, если ты об этом. Но невозможно же…

— Если я об этом?

— Ты меня слышала.

— То есть ты по-прежнему считаешь, что Дюпри виновен, а пленка фальшивая?

Он не ответил, лишь посмотрел на нее с немым укором. Пена под подбородком стала совсем красной. Нелл не унималась.

— И как, по-твоему, такое возможно? У вас есть какие-либо доказательства? Вы проверяли пленку?

— Конечно.

— И что?

Клэй опять отвернулся к зеркалу и наконец заметил потеки крови.

— Господи. Почему ты не сказала, что я весь в крови? — Он промокнул подбородок полотенцем.

— И что?

Клэй опустил руки на умывальник, как будто сдерживался из последних сил.

— Судя по серийному номеру, эта кассета действительно записана системой наблюдения, которая исчезла с рынка вскоре после убийства.

— Значит, все ясно, — подытожила Нелл. — Пленка настоящая.

Клэй ничего не ответил — так и стоял, сгорбившись, над раковиной. Порез еще сочился.

— Я чего-то не знаю?

— Я пытался тебе сказать, но… Если Дюпри и впрямь невиновен, то…

— Если?

Он не дал ей продолжить:

— … то мы, наверное, вынуждены будем прожить остаток жизни в неведении. Старые дела распутывать всегда сложно. А уж тем более в нашей ситуации, когда нет ни результатов судмедэкспертизы, ни ДНК, ничего… Остается лишь надеяться, что человек, который знает, кто убийца, сам выйдет на связь. А уж если этого не произошло за двадцать лет, то вряд ли случится сейчас.

— Именно поэтому я должна стать этим человеком.

— Как это?