Чужая — я
Шрифт:
— Я вроде как обскакала самую крутую девчонку из сестринства, и теперь они бьют меня по больному. Представить не могу, что начнется, если они узнают, что я работаю официанткой в кафе.
— Как обскакала? — заинтересованно спрашивает Айрис, усаживаясь на одну из коробок.
— Ну…
Я рассказываю ей историю своего звездного часа. Она слушает как зачарованная, а потом заливается смехом, искренним таким, радостным. Улыбаясь, я переодеваю футболку. В этот момент в дверь врывается разъяренный нашим весельем Ларри… но, увидев меня в одном бюстгальтере, визгливо вскрикивает и захлопывает дверь. Смеяться над начальством вроде и нельзя, но мы с Айрис просто не можем сдержаться.
— Боже, как мне всего этого не хватает! Я слишком рано повзрослела. Делись со мной такими случаями, хорошо? — просит она абсолютно искренне.
— Договорились. Если Ларри меня теперь не уволит, — добавляю мрачно.
— Пф, он тебя не уволит. За косяки он вычитает из чаевых процент. А красивым девчонкам всегда оставляют больше.
Подмигнув мне, Айрис поднимается и идет к выходу. Помявшись в дверях, она, однако, оборачивается и говорит:
— Но, Тиффани, подумай хорошенько, хочешь ли ты работать официанткой, если этого стыдишься.
— Я не стыжусь! Это…
Я замолкаю, потому что на самом деле она права. Либо я разбираюсь со своими тараканами и встречаюсь лоб в лоб с бронепоездом по имени Мэри Кравиц, либо делать мне тут нечего. Велик риск, что сюда придет еще кто-то из знакомых, и тогда мне точно придется выйти в зал и обслужить этот столик.
— Айрис, еще раз спасибо, — говорю я.
Она, хитро глянув на меня, выскальзывает из подсобки. А я переодеваюсь и смело выхожу в зал, чтобы встретиться лицом к лицу с Камиллой и Джессикой. И последующими нападками Мэри. Вынужденная стать выше этого.
— А теперь твоя очередь, — вырывает меня из воспоминаний Айрис. — Что все-таки случилось?
— Случилось то, что меня кто-то грандиозно подставил и сбросил с крыши, выдав все за самоубийство, — вздыхаю я.
— Что за безумие?! И как ты сейчас?
— Рою землю носом, но пока мало что откопала. И то в основном благодаря наводкам людей, вероятно причастных к трагедии.
— А что говорит твой парень?
Она спрашивает это так буднично.
Где ж ты раньше была, Айрис?
— Норт?
— Не знаю, — смеется она. — А это Норт? Тот, с которым ты приходила в кафе неделю назад? Ты никогда не называла его имени. Но очень много о нем мне рассказывала. Ты даже сменила работу, в основном чтобы не таскаться от его квартиры на другой конец Бостона.
— Что? — опешив, спрашиваю я.
— Вы жили вместе где-то неподалеку. Так что он говорит?
Я пытаюсь переварить услышанное. Нет, одно дело встречались: звезды там на крыше, объятия на самом краю, все дела, но вместе жили? Это звучит так, будто я влипла серьезнее некуда. В него. В него влипла! Сменила работу, бросила общежитие… И он меня кинул. Или я его кинула? Судя по звонку в ночь падения, как-то непохоже, чтобы я. И теперь у него Мэри… Нет, это точно не я.
— Ничего он не говорит. Он вообще ничего мне не сказал, — отвечаю я хрипло. — Я даже не знала, что мы были вместе. Я с трудом поняла, что между нами что-то было.
— Поговори с ним, Тиффани. Вы с ума друг по другу сходили. И ты не выглядела несчастной из-за расставания с ним. Я понятия не имею, что заставляет его держаться от тебя на расстоянии.
Если верить Стефану, то он. Только как верить Стефану, если он точно такой же лгун?
— Иди, — понимающе улыбается Айрис, правильно оценив мое состояние. А затем со смешком добавляет: — Только потом расскажешь!
Ободренная ее реакцией, я улыбаюсь ей напоследок и вскакиваю с места. По пути набираю Норта: я должна с ним поговорить! Сейчас же. Он не берет трубку. Упрямо звоню еще трижды, шагая куда-то в толпе людей, не снижая скорости, но ответа так и нет. Он не просто не слышит. Либо очень занят, либо игнорирует, либо… мысли о его отце вызывают приступ удушья. Неужели ему что-то сделали за Мэри? Ведь Норта обязательно спросят о причинах «предательства». И вот что он скажет? Что Мэри безнравственно поступила? Да, пожалуй, такому человеку, как Говард Фейрстах, есть до этого дело! Я даже не уверена, что дело было бы Норту, не будь жертвой травли я… Но в том и беда: еще хуже, если всплывет мое имя. Я должна быть серьезной занозой в заднице политика, которому крайне нужны голоса. Скоро грядет новая избирательная кампания, не поэтому ли я все еще в относительной целости? Неужели чтобы никто не подумал грешным делом о взаимосвязи между прокурором и падением девочки, засветившейся с его сыновьями? Найди полиция у меня наркотики, это стало бы для Говарда Фейрстаха счастливым билетом в светлое будущее. Вот почему полиция так упорствовала в поисках!
Остановившись, я начинаю хмуриться. Куда это принесли меня ноги? Почему я пришла сюда? Мне место незнакомо. Где это вообще? Я поднимаю взгляд на табличку дома, чтобы понять, как далеко зашла от метро. Двузначный номер квартала, двузначный номер дома. Я стою, смотрю на это в полном ошеломлении и понимаю, что мне необходимо обернуться. И не могу. Не могу обернуться, потому что увижу дом, в котором жила, очевидно, вместе с Нортом Фейрстахом!
Потому что этот номер стоит на пин-коде моего телефона.
Судя по всему, когда Норт продиктовал мне адрес, я была дома у родителей, сорвала со стены первый попавшийся лист, чтобы ни в коем случае не забыть. Но, памятуя о том, как мама любит совать нос в чужие вещи, вернула лист на стену, прежде замаскировав цифры под несуществующий телефонный номер. Номер, который я бомбардировала звонками, сама не понимая, откуда он взялся.
Мне тело помнит то, о чем не смог рассказать разум.
Я шагаю к подъезду на деревянных ногах. Как я уже говорила, судя по сумме квартплаты, я либо жила одна, либо в шикарном районе. Я жила в шикарном районе. Да и мог ли Норт Фейрстах выбрать другой? Наверняка я настояла на перечислении арендной платы, иначе гордость взяла бы за шкирку, требуя одуматься.
Стоит зайти в единственный подъезд, как ко мне шагает консьерж.
— Мисс Райт! — восклицает он радостно, не обращая внимания на мое шоковое состояние. — Как давно вас не было видно!
— Да, давненько, — выговариваю я хрипло и натягиваю кривоватую улыбку. — Простите, я очень устала и хотела бы подняться, но, кажется, забыла ключи у родителей. Может, будет запасной комплект?
Он понимающе улыбается, кивает, идет к своей стойке и достает из-под лотка ключ с биркой девять. Такой же, но без бирки, молчаливо лежит в моем рюкзаке