Чужая здесь, не своя там. Дилогия
Шрифт:
Я перевела взгляд с него на пирожное. Красивое, с шоколадной поблёскивающей глазурью. Желудок тревожно сжался.
– Не любите сладкое?
Во рту у меня пересохло. Я откусила кусочек и с трудом сглотнула. Наверное и правда вкусно, вот только я этого не ощущала.
Пирожное камнем обосновалось у меня в желудке. Вполне возможно было достаточно и одного кусочка, но я с остервенелой жадностью расправилась со всем.
– И долго ждать? – прокашлявшись, поинтересовалась я.
Мастер вновь ловко вытащил из кармашка жилета часы на изящной цепочке.
– Мы должны были выйти отсюда еще полчаса назад, – скучающим голосом произнес он.
– И больше вы мне ничего не скажите? – упавшим голосом спросила я.
– О-о-о, я вам, – противно протянул мастер, – много чего скажу, выскажу. Как только придём. – И уже более спокойным тоном бросил: – Времени мало, пошли.
И мы действительно пошли, пешком, при том, что опаздывали.
Ну вот что он за человек, почему ничего не говорит сейчас?! Специально меня нервирует? Нет, я была уверена, что со мной все в порядке, и что амулет сработал. Хотя не все же яды мгновенные… Подумаешь, скончаюсь во время ужина на глазах у половины знати города. В голову лезли дурные мысли: даже если яда вообще никакого не было, то мне стоило бы подавиться, например, косточкой, чтоб гадкому мастеру неповадно было! Вот назло ему!
Шли рядом мы, вроде как и вместе, но порознь. У эда Йеннера было такое непроницаемое выражение лица, что я понимала – задела его, очень сильно задела.
– Почему пешком? У вас же должен быть экипаж. Ну извозчик, в крайнем случае… – Последние слово я уже говорила очень тихо – перехватила раздражённый взгляд мастера.
– Я люблю пешие прогулки. И даже из-за твоего опоздания не собираюсь лишать себя этого удовольствия.
Так в молчании мы и дошли до ресторации.
– Остались два столика, – оповестил нас метрдотель. – Если бы вы пришли чуть раньше…
Мастер укоризненно на меня посмотрел, но все же поинтересовался моим мнением:
– В центре зала или угловой?
В связи с аукционом сегодня тут было достаточно людно: знатные или просто обеспеченные мужчины со своими спутницами. Многие из них были будущими супружескими парами – это я успела услышать, когда ожидала своей очереди тогда у помоста.
– Угловой.
Небольшой столик, как раз на двоих, находился в углу, поэтому был не особо заметен для других.
Нам принесли меню, но эд Йеннер отодвинул свою в сторону, склонил голову набок, чуть прищурил глаза и сказал:
– Неправильная реакция.
– Что простите?
– Где восхищение интерьером, собравшегося здесь общества, восторги и все остальное?
Я поперхнулась водой, которой торопилась запить все ещё не дающее мне покоя пирожное.
– Здесь мило, – пожала я плечами.
– И только? – удивился мастер.
Ничего не ответила и уткнулась в меню. Не рассказывать же ему, что меня таким местом не удивишь. Не то, чтобы я часто в них бывала, но приходилось иногда. Хотя он сам прекрасно знал, у кого я жила до этого. К чему тогда удивляться?
Есть мне, понятное дело, абсолютно не хотелось, но и совсем не делать заказа было нельзя. Пришлось выбрать что полегче. Мастер же ни в чем себе не отказывал. “Куда только все это в него влезет?”, – подумала я.
И пока эд Йеннер перечислял свои многочисленные пожелания, я прожигала его взглядом. Официант ушёл, а мастер послал мне, можно даже сказать, обворожительную улыбку.
– Ну ладно, ладно, – он даже рассмеялся, – ты угадала.
– Как угадала? – выдохнула я. – Амулет не сработал?
Мастер откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и широко улыбнулся. При этом не сказал и слова, лишь улыбался и смотрел на меня веселым взглядом.
Я села так же как и он – скопировала позу.
– Хорошо, – чуть ли не прорычала я, – что я сделала не так?
– Да все. Желаете подробностей, благородная эдель? – Чуть подался вперед эд Йеннер.
Его привычка задавать очевидные вопросы, все больше меня раздражала. Однако ж я мило улыбнулась и спокойно сказала:
– Было бы неплохо, досточтимый мастер.
– Подождем, пока не принесут заказ, – растягивал ожидание он. – И за вкусным ужином вернемся к занимательной беседой.
Надеюсь, то, как я скрежетала зубами, было не слишком слышно.
Мастер как ни в чем не бывало действительно отдавал дань превосходной кухне эда Топиаса. Я же к еде не прикасалась, а хмурым взглядом буравила сидящего напротив. Мысли были вообще-то крамольные: от “чтоб ты подавился!” до “может, когда поест, наконец-то подобреет?”. Взгляд мой никакого действия не возымел. Совсем наоборот, промокнув салфеткой губы, мастер едко ухмыльнулся и вкрадчивым голосом спросил:
– Что же ты не кушаешь?
Я – человек вполне себе спокойный, порой даже чересчур, хотя и бывало иногда иначе. Но вот сейчас еле удержалась, чтоб не запустить в это ухмыляющееся лицо чем-нибудь потяжелее.
Помучил он меня еще минут пять – настойчиво дегустировал местные винные запасы.
То одно, то другое, и все ему не нравилось. Правда, вино, выбранное эдом Йеннером входило в отдельную плату. Наконец, он утолил и голод и жажду.
– Приступим, – деловито заявил мастер. Я подобралась. – Такие амулеты делать лучше всего в виде кольца или перстня. Почему так, надеюсь, объяснять не надо? – Я кивнула, а он продолжил. – Это раз. Ты не умеешь распределять энергию по всему плетению. Поэтому оно получается рваное. Как результат – амулет не сработал. – Я хотела возмутиться, но взмахом руки мастер вынудил меня промолчать. – Сработал, это когда не визуально дал понять, что в еде яд. Ты должна была почувствовать покалывание в пальцах.
Тут мастер посмотрел на мои руки и спросил:
– Ты постоянно ходишь в перчатках?
Даже сейчас я их не снимала. Привычка укоренилась, и только дома перчатки были в кармане – а то мало ли что. Хотя, пока работала над амулетом, снимала.
– Почти.
– Почему?
– Вот это уже не ваше дело.
Эд Йеннер прищурил глаза, раздраженно отбросил попавшуюся под руку салфетку.
– При работе перчатки можно использовать, только если работаешь с материалом. Когда плетешь заклинание – перчатки недопустимы.