Чужая здесь, не своя там. Дилогия
Шрифт:
– Долго ещё настраиваться будешь? – недовольно буркнул мастер.
У меня возникло нестерпимое желание показать ему язык. Вот так, по-детски. Но я постаралась придать себе как можно более строгий вид и сосредоточилась на схеме. Старательно выводила линии, красиво выводила плетения, больше напоминающие узоры. От усердия чуть ли не язык высунула.
– Показывай, что там, – требовательно сказал мастер.
– Вот.
– Отвратительно, – поморщился он, скомкал лист и ловко забросил его в мусорную корзину, что стояла у двери.
– Но я же все верно сделала, – растерянно возразила я.
– Все отвратительно, – повторил мастер и потёр своё лицо руками, откинувшись на спинку кресла.
Спросить все ли у него в порядке, было бы глупостью. Видно же, что нет.
– Вот скажи мне, Астари, – он вдруг поддался чуть вперёд, пытливо всматриваясь мне в глаза. У меня даже мурашки по коже пробежали, как от мороза. – Когда совершаешь доброе дело, нужно ли ждать в ответ благодарности?
– Смотря для чего или кого вы это делаете. Если для себя – то да. Для другого человека – нет.
– Поди ж ты, умница какая, – едко протянул мастер. – Ну а ты, зачем добрые дела делаешь?
Мне совсем не понравился ни тон, ни вообще направление, в которое вдруг повернул разговор.
– А я их делаю по глупости, в основном. Вижу, что человеку плохо – иду и помогаю. И совсем не задумываюсь: а зачем оно мне? Наверно выгоду искать надо, да? – я тоже перешла на едкий тон.
– Не умница, – усмехнулся Йеннер и покачал головой. – А если помогаешь близкому тебе человеку, то тут как?
– Лучшая благодарность – благополучие близкого.
– Угу, спасибо за ответ, – тихо произнёс он и вновь устало потёр лицо. – Иди уже отсюда. И завтра не приходи, не выздоровела же ещё.
Я кивнула и поторопилась покинуть комнату, но у двери все же остановилась.
– Эд Йеннер, а почему вы мне тогда помогаете?
Он поднял на меня глаза, растянул губы в лукавой улыбке и сказал:
– По глупости.
Мне действительно надо было бы посидеть пару дней дома, но я вновь не выдержала и пошла на этот раз в настоящую библиотеку. Вот только я выбрала раздел не связанный с артефакторикой.
Почти за полтора года я наверно пересмотрела уже тысячи книг. Был ли в этом толк? Весьма мало. Находились решения проблемы, но все это было не то: большие риски, слишком призрачные гарантии, расплывчатые условия. Иногда хотелось опустить руки, забыть, забросить. Если и не суждено, то зачем ещё трепыхаться и пытаться что-то сделать? Однако вот так просто отступить я не могла и продолжала поиски дальше.
– Привет, Астари, – раздалось у меня за спиной.
От неожиданности тяжёлый фолиант выпал у меня из рук и с грохотом встретился с полом.
– Лесвен! Напугал меня!
– Прости, не хотел. Видимо ты была слишком увлечена… – Он поднял книгу с пола. – ‘Целительство в Амистарине’? Интересный выбор литературы.
– Какой есть, – пожала я плечами и забрала книгу.
– Как у тебя дела?
– Все хорошо. Спасибо за беспокойство, – сухо ответила я. – А ты как?
– Астари, – покачал Лени головой, – что ж ты такая колючая. Случилось что-то?
– Да нет, – а мне действительно стало стыдно, что я ему несколько грубо отвечала. – У меня действительно все хорошо.
– Тогда надеюсь, что ты эти книги изучаешь с целью общего развития?
– Вроде того. И ты не ответил: как ты поживаешь?
– А у меня тоже все хорошо. Вот, пришёл жену на обед забрать.
Точно! Он же говорил, что жена у него библиотекарь.
На секунду Ленсвен задумался, а затем сказал:
– Ты обещала написать мне, но пропала, а ведь я звал тебя в гости. Может хотя бы сейчас к нам присоединишься? Или слишком занята?
Не рассказывать же Лени, почему я пропала… Хотя после возвращения могла бы с ним связаться, но было как-то не до того.
– Хорошо. А куда пойдём?
– Тут недалеко есть замечательное местечко. Мы часто туда заходим – готовят замечательно. Ну пошли? Сириль будет очень рада с тобой познакомиться.
Скромная, но не дешевая одежда, строгий пучок, в который были собраны пшеничные волосы, внимательный взгляд светло-зеленых, как трава в конце лета, глаз и при этом открытая, располагающая улыбка, – такой оказалась Сириль.
Как только мы устроились за столиком, Ленсвен тут же произнес:
– Сириль все знает.
– Что ты имеешь ввиду?
– Кто мы, оттуда, почему тут.
Сириль ободряюще мне улыбнулась, а меня так некстати накрыл приступ зависти. То, что Ленсвен любит свою жену было и так видно: по жестам, взглядам. Чувства проявляются не словами. На них было приятно смотреть: такая гармоничная, замечательная пара. И теперь вот осознание – он ей полностью доверяет. Нет, я не могла на него злиться за раскрытие и моей тайны, я могла лишь молча завидовать, что у него есть человек, с которым он может поделиться самым сокровенным. Интересно, какого это? Я сама уже забыла…
– Если тебе будет нужна какая-то помощь, ты всегда можешь обратиться к нам, – мягко произнесла жена моего соотечественника.
– Вы же меня совсем не знаете.
Я недоверчиво прищурила глаза, а у самой ком в горле образовался.
– Мне кажется, я знаю о тебе достаточно, – заметил Ленсвен.
– Ну а вы Сириль? – возможно прозвучало излишне резко.
– А я просто доверяю своему супругу.
Нам принесли меню и я молча в него уткнулась, чтобы скрыть неловкость.
– Ты обещала прийти к нам в гости, – напомнил Ленсвен. – А потом пропала. И дома у тебя никто не появлялся…