Чужие игры. Столкновение
Шрифт:
– В космосе такое случается.
– Да, сэр, мне говорили. Но, к моему глубокому сожалению, я не могу обсудить эту теорию с космосом.
Несколько секунд Райли смотрел на блеклого, затем расхохотался и перевел взгляд на адмирала:
– Откуда он взялся?
– Мистер Козицкий специализируется на проведении расследований, – коротко ответил Касатонов с таким видом, будто и в самом деле знал, из какого подвала президент извлекла блеклого.
– Да, я уже понял… – Райли вновь уставился на дознавателя: – Это все ваши подозрения?
– Почему
– Возможно, она неправильно рассчитала расстояние до астероида.
– Потому что в работе «Сирены» возникли неполадки?
– Возможно… – протянул Аллан.
– Или астероид резко увеличил скорость?
– Или так.
– Или неожиданно появился?
А вот теперь Райли стал очень серьезен:
– К чему вы клоните?
– Один из сотрудников ЦУПа сообщил, что приборы зафиксировали колебания энергии, весьма походящие на взрыв, – рассказал Козицкий, рассматривая застежку своей старой, потертой папки.
– Или солнечную вспышку.
– У вас нет подробной информации?
– Я прикажу своим людям тщательно проанализировать эти данные и представить свои соображения, – медленно ответил Аллан. И прищурился: – У вас очень интересный ход мыслей, мистер Козицкий.
– Благодарю, мистер Райли, – кивнул блеклый. – Я искренне надеюсь, что не найду в катастрофе злого умысла. Но если он там есть…
Закончить дознаватель не успел: на мониторе заморгал сигнал экстренного вызова, а распахнувший дверь кабинета Штерн прокричал:
– «Чайковский» на связи! Они запустили аварийный передатчик!
Он был счастлив, как мальчишка, выигравший сезонный абонемент на любимую футбольную команду.
– «Чайковский», это Земля! – громко произнес сидящий за столом Касатонов. Он хотел сосредоточиться на разговоре и надел гарнитуру с большими плотными наушниками, полностью оградившими его от шумов. А чтобы защититься от постороннего любопытства, адмирал приказал перенаправить вызов в кабинет, а присутствовать при разговоре позволил только обеспечивающему связь оператору. Все остальные, включая советника президента и директора ЦУПа, дожидались в приемной. – С кем я говорю?
– На связи капитан Линкольн.
– Исайя! – улыбнулся адмирал. – Рад тебя слышать!
– Взаимно, Алекс.
– С тобой все в порядке?
– Жив, здоров и невредим.
– Очень хорошо. – Линкольн и Касатонов познакомились много лет назад, и адмирал по-настоящему обрадовался, услышав голос старого знакомого по освоению космоса. – Где капитан Вавилов?
– Полагаю, погиб, – вздохнул Линкольн и перешел на деловой тон: – Кабина управления разбита, я еще не пытался проникнуть в нее, но внешний осмотр показывает, что экипаж погиб.
– Кто находился в кабине?
– Все, кому полагалось по штату: капитан Вавилов, лейтенант Янг и лейтенант Харада. После катастрофы их никто не видел. Из команды уцелел
– Ты поступил правильно, Исайя, – одобрил Касатонов. И помолчал, готовясь к следующему вопросу. – Что с пассажирами?
– Есть погибшие, – медленно ответил капитан.
– И среди детей?
– Да.
Адмирал вновь помолчал.
– Когда сможешь дать точную информацию?
– Мы проведем перекличку в ближайшее время. Пока все слишком ошарашены.
– Ты можешь сказать, что произошло?
– Я был пассажиром, – напомнил капитан. – Полет проходил по плану, мы совершили «маневр Райли», стали наслаждаться видом удаляющейся Земли, но через некоторое время «Сирена» сообщила о возможных перегрузках, приказала вернуться на свои места и закрепить коконы. Мы подчинились, а затем… – Линкольн выдержал короткую паузу. – Затем «Сирена» вколола нам снотворное.
– Всем? – уточнил адмирал.
– Судя по тому, что мы пришли в себя одновременно, – всем. Поэтому о том, что произошло, ты знаешь больше меня.
– За несколько минут до столкновения связь с «Чайковским» прервалась, – сообщил Касатонов. – Мы знаем только то, что вы сошли с курса и молчали восемь часов. В каком состоянии клипер?
– Как я уже говорил: кабина вдребезги, вторая палуба серьезно повреждена, большие потери среди персонала базы. Первая палуба частично повреждена, трое погибших. Грузовой трюм и машинное отделение в целости.
– Если обе палубы повреждены, как вам удалось выжить? – не понял Касатонов.
– В смысле?
– Мы полагаем, вы лежите на астероиде?
– Ну… не совсем… – протянул капитан, понимая, что разговор плавно подошел к самой интересной части. – В настоящий момент мы находимся в чем-то вроде ангара.
– Где?
– В помещении…
– Исайя, подожди. – Касатонов перевел взгляд на оператора: – Нас еще кто-нибудь слушает?
– Разговор записывается, но сразу поступает в секретный архив.
– Разговор шифруется?
– Да.
– Какой у вас уровень допуска?
– Наивысший, я ведь связист.
– Хорошо. – Адмирал вернулся к разговору: – Можем продолжать, Исайя. Рассказывай, в каком, черт побери, ангаре ты сидишь?
Известие о том, что Линкольну удалось установить связь с Землей, произвело эффект разорвавшейся бомбы. Услышав об этом, ребята сначала разразились радостными криками, а затем бросились к клиперу – все одновременно, надеясь, по всей видимости, добраться до передатчика и своими ушами услышать далекую Землю. К счастью, капитан предвидел неконтролируемый порыв и выставил у шлюза охрану: невысоких крепышей Вагнера и Нуцци, которые вежливо просили сбежавшихся пассажиров «не мешать сеансу связи». Спорить с ними желающих не нашлось, и ребята послушно остановились, окружив выход из клипера плотной толпой.