Чужое знание

Васильев Владимир Николаевич

Она взяла Шведа под руку и практически потащила за собой - Швед не ожидал, что идти придется так быстро.

– У тебя поразительный талант встревать в разборки высшей лиги, - сварливо сообщила ведьма.
– Такого озабоченного Дункеля я не видела лет пятьдесят.

– Это похвала или выговор?
– спросил Швед угрюмо.

– Это факт. Напрасно ты закусился со Светлыми, следовало решить дело словами.

– Словами не получилось.

– Значит, плохо старался.

Швед только вздохнул в ответ.

–

Неповиновение Ночному Дозору ты уже заработал. Приравнивается к воздействию второй ступени, между прочим. Теперь ты в розыске.

– Лариса Наримановна!
– сказал Швед проникновенно.
– Я не собирался закусываться со Светлыми! Они атаковали первыми. Не верите - взгляните сами, я откроюсь.

– Это уже неважно. Тебя просто спровоцировали и перевели на нелегальное положение - надо сказать, весьма ловко. Но это было предсказуемо.

– А как вы меня вытащили?

Лариса Наримановна фыркнула:

– Как-как... Ведьминой тропой, да через слой второй. Завулон сказал, у тебя с хождением на второй слой трудности?

Швед насупился.

– Есть такое, - признал он.

Признаваться в собственном неумении было опять же стыдно и неловко, но врать ведьме хотелось еще меньше.

– Раньше, вроде, получилось пару раз, а потом как отрезало.

– Не у одного тебя, - усмехнулась ведьма.
– Это ж сезонное, на переломе века у многих оно выходит легче. Правда, по силам тебе это должно быть доступно, просто ты навык не наработал. Хочешь, научу?

– Это, наверное, долго...

– Да ни разу! Знаешь, сколько всего в Сумраке слоев?

– Говорят, семь, и оно все закольцовано, так что седьмой слой - это наш обычный мир. Правильно?

– Почти. Там все сложнее, но если грубо - так и есть. Ты когда в Сумрак идешь - что делаешь и чувствуешь?

– Да как и все, - Швед на ходу пожал плечами, отчего едва не сбился с шага.
– Представляю, что вижу свою тень и шагаю в нее, как в яму. И проваливаюсь.

– А из Сумрака ниже, на второй слой, точно так же?

– Ну, да! А как еще? В яслях так учили.

– Запомни. Когда ты уже в Сумраке и надо уйти ниже, просто представь под собой все слои. Хотя, можно и не все, достаточно только сознавать, что ты на первом, а ниже есть второй и еще ниже - третий. Что там еще ниже - неважно. Так вот, не пытайся провалиться на второй слой. Пытайся сразу на третий, как будто яма в твоей тени очень глубокая и на половине высоты есть препятствие - граница между слоями, вторым и третьим. Представь, что собрался пробить и ее. Поначалу пробьешь вряд ли, но на второй слой провалишься наверняка - а тебе это и нужно.

Швед запнулся и встал, с некоторым усилием придержав стремительно шагающую Ларису Наримановну.

– Если хочешь немедленно попробовать, - сказала она с нажимом, - то не здесь и не сейчас. Потом. Просто запомни. Вон, машину уже видно, пошли.

И ведьма снова увлекла Шведа

за собой.

Конечно же, она была гораздо сильнее, чем с виду, чем женщины не-Иные. Ведьма обязана быть сильной.

Очень сильной.

Машина у нее, кто б сомневался, оказалась не просто машина. Алый кабриолет неизвестной Шведу марки. Для летнего Крыма еще туда-сюда, но для России в целом - сомнительный выбор. Не тот климатический пояс. Впрочем, Лариса Наримановна наверняка меняла машины примерно с той же частотой, что и серьги. Если помнилось верно, по Санкт-Петербургу она колесила на "Лянче", а по Киеву тоже на чем-то итальянском, то ли на "Феррари", то ли на "Ламборгини" - теперь уже и не вспомнить.

На выезде из Балаклавы она свернула налево, в Севастополь, в сторону пятого километра.

Поскольку ведьма молчала уже больше пяти минут, Швед справедливо решил прибегнуть к расспросам.

– Лариса Наримановна!
– обратился он к ведьме, стараясь, чтобы это звучало с должным почтением.

– Зови меня "Лара", - велела она.
– Так короче. И так я не чувствую себя бабкой.

– Да как-то это... непривычно мне.

– Можешь на "вы", - позволила ведьма милостиво.
– Но Ларой!

– Слушаюсь... Лара...
– вздохнул Швед.
– Я могу узнать где вы пропадали все эти годы? И где продолжает пропадать Лайк... и прочие?

– Нет, - просто ответила ведьма.
– Не можешь. Ты бы и меня не увидел, если бы... Если бы не Завулон. И не эта... не могу подобрать достаточно выразительного слова, книга.

– Так это все Завулон?

– Он велел тебя прикрыть. Я прикрыла. Сейчас еще в одно место заедем, а дальше ты сам. Ты теперь в розыске, не забывай. Даже ведьме в изгнании запрещено иметь с тобой дело.

– Но вы же все равно имеете?
– проворчал Швед.

– Потому что ты свой... А главное - потому, что так велел Завулон. Сделаю что нужно - и все, гуд бай, май лав, гуд бай! До тех пор пока ты опять в какое-нибудь дерьмо не вляпаешься по неопытности. Хотя, если Завулон в следующий раз не велит - я еще сильно подумаю, вытаскивать тебя или нет. Скорее всего, снова пожалею и вытащу. Но это не точно, как теперь говорят. Кроме всего прочего я могу банально не знать о том, что ты вляпался. Или знать, но не успеть вовремя. Так что ты уж постарайся. Пора бы уже.

– Да я бы и рад, - произнес Швед угрюмо.
– Но высшая лига почему-то все время устраивает свои разборки где-нибудь поблизости от меня. Обязательно шальной рикошет прилетит!

– Вот это ты в самую точку. Прямо не Иной, а гигантская флюктуация. Наверное, ты Судьбой отмеченный. Рождаются иногда такие... везунчики.

Красный кабриолет пронесся мимо "Домино". Лариса Наримановна рулила на Остряки, но довольно быстро свернула на Хрусталева.

Швед невольно поерзал на сиденье, и это не ускользнуло от внимания ведьмы.