Чужое знание

Васильев Владимир Николаевич

Хена сделал паузу, в которую неожиданно вклинился Пашка:

– Не проси?
– предположил он.

– Почему - не проси?
– удивился Хена.

Пашка смутился.

– Ну...
– протянул он.
– После "не верь" и "не бойся" всегда идет "не проси". Не так?

– Нет, - ответил Хена серьезно и вновь повернулся к Шведу.
– Просить бесполезно, об этом сразу забудь. Да и кого ты сможешь просить? Дункеля? Меня? И о чем? О помощи? Если тебе требуется помощь - то зачем ты вообще нужен? Послали бы другого, кто заведомо справится. Нет, третье "не" - это не мешкай. Не мучай себя раздумиями

и сомнениями когда нужно действовать. Книга не любит пауз. Она прочтет в тебе все и сразу. Как чувствуешь - так и действуй.

Швед слушал все это разве что не приоткрыв рот. Он совершенно не ожидал, что старый оборотень разоткровенничается и начнет его поучать. Но запомнить все, что он говорит, без сомнений, стоило.

– Вот так-то, внучки. Все, свидетельствую: Хена, наблюдатель от Инквизиции, представился исполнителям. Спасибо за коньяк и за сыр. Бывайте.

Оборотень прихватил со стола мегалафитник, встал и вышел из купе, не отворяя двери. Швед едва почувствовал, как перетекла Сила - на первый взгляд, ее не хватило бы даже муху отогнать. Тем не менее, Хена прошел сквозь преграду и что-то подсказывало: если сейчас выглянуть в коридор, там его не окажется.

– Елки-палки!
– Пашка без понуканий налил коньяку.
– Это кто вообще был, а? Что Инквизитор - я понял. Что наблюдатель - тоже. А по жизни он кто?

– Оборотень. Очень-очень старый. Говорят, чуть ли не самый старый на Земле. Мамонтов помнит!

– Иди ты!
– не поверил Пашка.

– Не пойду, - вздохнул Швед, протягивая бокал.
– Давай, за все хорошее.

Коньяк упал в организм и растекся приятным горячим пятном. Поезд несся через кубанские просторы на северо-восток, к Ростову. В соседнем купе спали и видели сны Ниночка и Марта. Напротив сидел жизнерадостный и беззаботный Пашка. И если бы не юсуповская книга и все с ней связанное, Швед, скорее всего, ощущал бы себя счастливым.

*** *** ***

С коньяком они с Пашкой покончили уже засветло, незадолго до Ростова. И залегли каждый на свою полку. Швед подумал-подумал, и подвесил к запору на двери несложного сторожа, не забыв обезопасить девчонок, если они вдруг вздумают войти. Остальным сторож особого вреда не нанесет, только задержит.

Дорожная жизнь шла своим чередом: изредка кто-нибудь проходил по коридору перед купе, хлопали двери где-то вдали, доносились приглушенные свистки локомотива, пели колеса, катящиеся по металлу бархатного пути. Каких-то пятнадцать-двадцать лет назад Швед половину ночей проводил в поездах между Николаевом и Киевом или между Киевом и Москвой. Когда его спрашивали: "Ты где вообще живешь, в Николаеве, Киеве или Москве?" он часто отвечал: "В поезде!", и это было сущей правдой.

Проснулся Швед когда уже миновали Лиски, но еще не доехали до южных окраин Воронежа.

Когда он перешел из горизонтали в сидячее положение, Пашка на полке напротив приоткрыл глаз, моргнул, всхрапнул, но следовать примеру Шведа не стал. Закрыл глаз и продолжил дрему. Швед выудил из сумки зубную щетку, пасту, захватил полотенце и отбыл в дальний конец вагона.

Он чистил зубы и глядел в зеркало, когда пришло ЭТО. Короткая и мимолетная волна из Сумрака. Оно было похоже на банальное прощупывание, но Швед совершенно отчетливо ощутил под наружным, поверхностным слоем прикосновения еще что-то, какую-то достаточно сложную магическую структуру. Так бывает, когда основное заклинание маскируют второстепенным. Причем сделано это было на редкость искусно, Швед еле-еле ощутил, скорее даже угадал воздействие на себя, любимого, до того скупым и совершенным оно было. Единственное, что можно было сказать точно - из воздействия старательно исключили все, что имело отношение к огню и усилили составляющие земли и железа. Убрали то, в чем Швед

был наиболее продвинут, и нарастили то, в чем он откровенно плавал. Та самая глубинная структура, которую Швед успел ухватить, что-то ему напомнила, что-то простое и знакомое, но никак не удавалось сообразить - что именно.

Швед выплюнул пену и торопливо прополоскал рот. Наскоро прикрылся от возможного удара и выглянул сначала на площадку перед туалетом, а потом в проход.

Никого.

Тогда Швед решительно метнулся в тамбур, дернул двери межвагонного перехода и в два прыжка оказался в начале прохода соседнего вагона - только для того, чтобы увидеть как захлопывается дверь в дальний тамбур.

Теоретически это мог быть и не тот, кто его прощупывал. Уходить в Сумрак Швед не решился - существовал риск вывалиться из поезда, да так, что потом не догонишь. Кто знает, может, этого от него и ждут?

Позади из служебного купе выглянула встревоженная проводница. Швед неподвижно стоял в начале прохода, спиной к водонагревателю, с зубной щеткой и тюбиком пасты в одной руке и полотенцем на плече.

– Что случилось?
– спросила проводница настороженно.

Швед обернулся.

– Показалось, - сказал он негромко.

Кажется, проводница ему не поверила, но спрашивать больше ничего не стала. Швед прибегать к магии и ее успокаивать тоже не стал. Он, уже без спешки, вернулся в свой вагон, зашел в туалет - благо его никто не занял - и прополоскал рот тщательнее. Параллельно он пытался выстроить непротиворечивую версию случившегося.

Допустим, его прощупали насчет магической силы, текущей боевой формы, наличия амулетов или артефактов. Допустим. Но кому это может понадобиться? Инквизиция и люди Гесера все это прекрасно знают и так. Свои - тем более. Вампиры Юсуповы? Но они встречались с Шведом, так что прощупать имели возможность и раньше. К тому же, оба князя, и дед, и внук недвусмысленно дали понять, что знают о Шведе больше, чем можно предположить. Дед очень ловко притворился, будто входит в ближнее окружение Завулона и поэтому Швед ему с ходу поверил. А внук откуда-то знал о коротком разговоре с Судьей Мертвых, с Шиндже. Так какой смысл им Шведа прощупывать? Разве что на предмет амулетов-артефактов, но такие вещи гораздо проще засекать по банальным эманациям, обладателя впустую тревожить глупо. Глянул через Сумрак со стороны, оценил мощь по ауре, Швед бы и не заметил ничего. Но нет, его зачем-то коснулись, так, что любой почувствовал бы.

Нет, это кто-то со Шведом незнакомый. И, получается, вряд ли это подручный князей, хоть скопом, хоть какого-то одного из двух. Иначе уровень Шведа можно было бы выяснить с их княжеских слов.

Следовательно, миссией Шведа заинтересовался кто-то еще. А это косвенно подтверждает, что вокруг Пустой Книги завязывается более сложная игра, чем можно было надеяться изначально. Значит, опять существует неиллюзорный шанс, что возня вокруг старого артефакта в конечном итоге приведет к потрясениям для очень многих людей, если вообще не для всего человечества. Что там упоминал в этом контексте Юрий когда просвещал Шведа при встрече в Симферополе? Всемирный потоп точно, и еще войны какие-то, вроде бы - сейчас впопыхах и не вспомнить.

Вот так вот: еще до Питера не доехали, а за ними уже ненавязчиво приглядывают и даже потихонечку прощупывают. Задраиться, что ли в полновесный "кокон" и пройтись вдоль по поезду?

Поразмыслив, Швед отказался от этого варианта. Ну, допустим, найдет он в одном из соседних вагонов того, кто его охаживал. И дальше что? Этот кто-то, скорее всего, не один. И, скорее всего, в своем купе провел какое-то время. Отпечаток ауры уже лег на полку, на стены, на дверь купе - в случае стычки это некоторый плюс, как у футболистов на домашнем стадионе. Уж лучше оставаться в своем купе, на своем поле, где Швед с Пашкой находятся почти сутки. Тут перевес на их стороне, пусть и небольшой.