Цифровиком и клавишей, или про энскую журналистику
Шрифт:
В слове проект замглавы с особенным значением подчёркивает букву "о".
Третьим депутат Михайлов вещает долго и пространно. Замглавы во время его речи стоит, опершись на плечо сидящего рядом подчинённого. Ему бы ещё руку перед собой вынести в широком жесте - и можно с них двоих скульптурную группу ваять.
Жители начинают задавать вопросы. Точнее, обращаться с жалобами. С теми самыми - вода течёт, грязь, сберкассу закрыли, из бани уже и окна выломали, краны сняли, тазы растащили, одни стены остались - и те разбирают.
– Вы письма пишите на моё
– Чтобы по каждому факту - документ. А на словах дело не пойдёт.
Не дождавшись окончания схода, еду домой. И так почти два часа просидел, рабочий день продлил себе.
Эх, дороги!..
Послали. Как обычно. Кто бы сомневался.
Вечная проблема первой газетной полосы - какую фотографию ставить, какую делать к ней подпись. Нужен сюжет! Ну хоть какой-нибудь. Желательно - не утренник в детском саду и не концерт в школе. А вот бы нашей любимой промышленности на первую, ну или хоть жэкэха.
Дороги в Энске начали ремонтировать в середине лета. Теперь середина осени, а их всё ремонтируют и никак не закончат. Точнее, так: летом ободрали верхний слой старого асфальта и затихли. Осенью схватились: аба, надо ведь новый асфальт положить! А то срок контракта заканчивается. Ну и вроде бы стали класть.
За эти три месяца про ремонт дорог "Энский рабочий" написал раз двести. Ну ладно, не двести, преувеличиваю. Три или четыре. Но поскольку всё время одно и то же, и поскольку пишу всё время я - кажется, что не меньше двухсот.
И вот в очередной раз редактор решает посвятить первую доблестным асфальтоукладчикам. Звоню в администрацию, мне рассказывают три строчки - где положили, где ещё положат. Из этих строчек размазываю три абзаца, и харэ для подписи. Мавр своё дело сделал? А вот и не сделал. Фотокор-то в отпуске. А я помимо прочего - штатный фотокоров заместитель. Почему - для меня тайна. Способности мои как фотографа ограничиваются снимками "на автомате". То есть, любого возьми, и он так же сфотографирует. Но исторически сложилось, что фотокора замещаю я, и точка. Значит, заниматься фотоохотой весь месяц будут посылать меня. А зарплату обычную дадут, ага. Замещение - на благотворительных началах.
Садимся с Николай-Санычем в редакционную "десятку", едем искать дорожников. А дорожники - они неуловимые. И прежде уже катались за ними, летом ещё, когда они асфальт обдирали. Нету никого - и всё тут. Случайно только я на эту колонну наткнулся, возле самого своего дома, домашней мыльницей и щёлкнул. Фотокора тогда на рабочем месте тоже не было. Он у нас часто в отпусках. Ему можно.
Потом ещё раз хотели заснять, уже не технику одну, а чтобы с людьми. Не-а, фиг вам. Вроде, работа худо-бедно идёт, а рабочих нет. Они, оказывается, больше по ночам трудятся. Ночью движение меньше.
Вот и теперь: на улицах, про которые чиновник по телефону говорил, что на них асфальт уже уложен - уложен. А там, где сегодня класть должны - никого. Опять, что ли, ночью
Работа журналиста творческая? Работа журналиста героическая? Ну-ну.
Они разоблачают преступников, влияют на политическую ситуацию? Им угрожают, их преследуют, иногда даже убивают? Так это в столицах и заграницах. А в Энске - отлавливаем дорожников.
Как всё началось
Началась моя журналистская эпопея не с "Энского рабочего", а с "Новой цивилизации". Ни много ни мало. Сие гордое имя носила - именно "носила", теперь уже в прошедшем времени - первая газета, в которой довелось трудиться.
История моего туда устройства таинственна. Мало найдётся людей, настолько же как я к работе журналиста непригодных. Сказал бы кто-нибудь в студенческие годы, что корреспондентом стану - я посмеялся бы.
Одна черта для журналистов что в энсках, что в столицах общей быть должна: интерес к окружающей действительности. Меня после института интересовало что угодно - воздушные замки, философские теории, смысл жизни - только не энская действительность.
Но, во-первых: в моём дипломе значилось "экономист-маркетолог". А доказывать людям, что им необходимо вот это печенье, а не то, которое пекут конкуренты, я не хотел. Да и производители печенья меня не сильно хотели. Во-вторых: плохо ли, нет - умел на письме составить из слов предложение, а из предложений - текст. В-третьих: на шее у родителей сидеть стыдно.
Тем не менее, в редакцию "НЦ" я зашёл не на работу проситься. Просто газетку надо было купить.
И вот: хмурый, холодный осенний день. Редакция - огромная комната, каменный пол, высокий потолок. Освещена почему-то только наполовину. И почти пустая, если письменных столов и нескольких людей не считать.
Как потерянный, оглядываюсь, пытаюсь сообразить, к кому здесь обратиться. Кто-то сжаливается и продаёт мне свежий номер. Разворачиваюсь и собираюсь идти своей дорогой. Но тут впивается в меня проницательным тёмным взглядом поверх очков дама - как выяснилось позже, редактор Суренина.
– Писать умеешь?
– спрашивает.
– Да, - выдаю я.
В рядах "Цивилизации" - это я тоже узнал потом - только что убыло. Всем был хорош корреспондент Хлебников, для Энска личность редкая, как раз таки настоящий журналист. Из тех, которые до правды докапываться любят. Одна беда: часто пропадал без предупреждения дня так на три, на пять.
"Работаешь в газете - умей пить водку" - известная редакционная присказка. Бывает, умение переходит в привычку. Как у Хлебникова. Поэтому и решила Суренина с ним проститься. И нуждалась "Цивилизация" в пополнении штата.