Цикл "И смерть лишь начало", Книга 4 - "Ещё один год"
Шрифт:
– Сука, так и до инфаркта не долго, - я сказал это вслух и добавил.
– Патронум!
Яркий золотистый свет вырвался из кончика палочки, и боггарата смяло и откинуло назад.
Мне было некогда его добивать, и убедившись, что он больше не опасен, я устремился дальше.
Наконец-то, на месте. Я выскочил из прохода и очутился на полянке. Посередине, на небольшом каменном постаменте стоял, как ни в чем не бывало,
До постамента было шагов тридцать, и я направился к нему.
В тот же миг на полянку из другого прохода выскочил взъерошенный, вспотевший Седрик.
Следом за ним бежали два паука, поросшие черной шерстью, оба размером с крупную собаку. Они безостановочно атаковали его с двух сторон, а Диггори, то ли от усталости, то ли немного растерявшись, пытался их остановить простейшими чарами. "Остолбеней, остолбеней, остолбеней", он раз за разом кидал одно и то же заклинание, которое не причиняло паукам особого вреда.
Один из пауков подобрался поближе и вцепился Седрику в ногу. Парень застонал и упал на колено.
Я быстро осмотрел местность, фиксируя обстановку. Крама не наблюдалось - похоже, у парня были серьезные проблемы. Или банально не хватило времени, чтобы сюда добраться. В любом случае, он уже не соперник. А вот Диггори необходимо помочь. Немного, чисто по-человечески. Не бросать же его!
– Редукто максима!
– у меня наконец-то появилась возможность использовать это заклинание. Раньше я его видел лишь один раз и в исполнении Локхарта во время поединка с Уильямсоном, а потом пересматривал в Омуте Памяти. Эти чары меня впечатлили.
Я метил в дальнего от Седрика паука, так, чтобы пуффендуйца случайно не задело. С кончика палочки сорвался темно-синий луч. Эффект получился мощным, чудище буквально разорвало на несколько частей и во все стороны полетели лапы, жвала, шерсть, куски какой-то дряни и земли.
– Диффиндо!
– Диггори наконец-то пришел в себя и применил новое заклинание. Мы хоть и изучали его на первом курсе, но актуальности от этого оно не потеряло. Две лапы с правой стороны паука отлетели в сторону, срезанные невидимыми ножницами.
Седрик поднялся на ноги и с помощью еще одного заклятья добил противника. После этого он повернулся и сделал несколько шагов в моем направлении. Выглядел он неважно, перепачканный землей и слизью, с порванными брюками и сочащейся из ноги кровью.
Вообще, у него сейчас наверняка в крови яд. И по действию он весьма неприятен, вызывая боль, тошноту и сильнейшую интоксикацию.
Я, честно сказать, не перестаю удивляться канонному Поттеру. Ведь ему постоянно что-то ломали, били, портили, он падал с высоты, его кусал василиск, пауки и много кто еще... Как парень после этого себя чувствовал? Последствия травм и укусов - сильнейшее магическое и ядовитое отравление. И их эффект не снимешь простым приемом одного или парочки зелий. Тут нужно всестороннее
– Спасибо тебе, Гарри!
– Диггори попытался изобразить улыбку.
– Похоже, ты меня спас!
– Пожалуйста, Седрик!
– я улыбнулся и в тот же миг дотронулся до Кубка.
Портал засосал меня, словно ухватив изнутри тела в районе пупка, одновременно перекручивая и перемещая. Всего секунда, а может и меньше, и вот я уже стою около трибун.
Сообразив, что попал куда надо и никакие неожиданности не грозят, я убрал палочку в чехол.
Народ увидел меня и заорал. Спустя миг со стороны пуффендуйской трибуны послышался громкий, разочарованный и слитный выдох - они так надеялись на Кубок!
Ученики бешено кричали, размахивали руками, шарфами и всем прочим.
А я с улыбкой наблюдал, как ко мне бегут все мои друзья - Луна, Гермиона, Драко, Билл, Майкл, Невилл и Колин. Последний пытался одновременно и похлопать меня по плечу и что-то успеть сфотографировать. А следом спешил весь Когтервран!
Увидев, что Кубок завоеван, Макгонагалл, Каркаров и Снейп отправились в лабиринт за Диггори и Крамом. Флер Делакур уже была здесь - бледная и расстроенная. Мадам Максим в окружение учеников Шармбатона пыталась ее подбодрить.
Буквально через минуту и Крама и Диггори доставили к трибунам. Началась церемония награждения.
Со всех сторон на меня смотрели сотни смеющихся и ликующих лиц. И лишь на некоторых проглядывала откровенная зависть, недовольство или равнодушие. И это было очень приятно. Но еще приятней то, что живой и невредимый Седрик, молодой парень с чумовым потенциалом, живой и невредимый, стоит около меня и улыбается всему Хогу. И ему все улыбаются.
Для начала меня покачали на руках, и обнимали так, что чуть не удушили, вытащили на сцену, вручили какую-то медаль, грамоту, тысячу галлеонов и долго говорили о том, какие умные и способные все четверо участников, и какая перспективная поросль, в лице Поттера и Диггори, растет в магической Британии.
Всем в тот вечер захотелось что-то сказать. Дамблдор говорил хорошие и правильные вещи о дружбе и международном сотрудничестве. Глядя на его одухотворенное лицо, я поймал себя на мысли, что он и сам во все это верит. И ему все верят.
Мадам Максим поздравила меня от лица Шармбатона и выразила признательность всему Хогвартсу за теплый и радушный прием.
Игорь Каркаров сказал всего несколько слов, ограничившись общими фразами. Во время своей короткой речи он особо и не скрывал своего недовольства, и в мою сторону даже не посмотрел.
Последним говорил министр Фадж. Он громогласно поздравил меня с победой и добавил, что и для меня и для Седрика Диггори уже припасено соответствующее местечко в министерстве и в свой срок мы его займем.