Цитадель

Ганова Алиса

– А у меня исподнее яркое, - краснея, поведала ему Тома.

– Это же хорошо! А не жалко?

– Другого нет.

– Не выдали?

– Нет. Но если дали бы такого же размера, как это, - она раскинула руки, - я бы штаны по дороге потеряла. А если держать руками, готовить не смогу.

– Терпи. Привыкнут к тебе, сможешь надевать свои наряды. Не все конечно, но многие. Даже в город выходить сможешь. А насчет остального, расскажи лучше Ло. Я не представляю, как заговорить с ним о твоем исподнем.

–

Его бы еще увидеть, – расстроилась Томка.
– Я сильно ему жизнь усложнила? Пена сказала, что ему из-за меня трудно.

– Как сказать. С Бокасой они не выносили друг друга всегда, с первого дня, как он появился здесь. Был тщедушным оборванцем, а уже огрызался как волчонок. Как-то она указала на него пальцем и повернулась спиной, разглагольствуя, что уличным оборванцам, ворующим на рынке, нет места в братстве, и он укусил ее за него. Так что твое появление ничего не меняет. Для Бокасы ты лишь предлог, чтобы открыто выразить недовольство, собрать алчущих влияния единомышленников и начать борьбу за власть.

– Ты бы поосторожнее со словами, – предостерегла Тамара.

– Так думает о ней почти каждый, она это знает, от того и злится. Скоро состоится Младший Совет, вот тогда все и начнется, так что, если Ло не приходит, значит занят - готовится.

– Я думала, у него есть перерывы на еду.

– В братстве свои устои. Привыкнешь.

– А какая у нее воспитанница?

– И все тебе Пена успела разложить, но надо ли тебе это знать?

– А вдруг я ее не узнаю, а она будет рядом крутиться?!

– Ладно, уговорила, - вздохнул брат.
– Баса – полная противоположность тебе: бледная во всем по сравнению с тобой, но ты ее узнаешь по носу, пронырливому взгляду и заносчивости.

– Красивая?

Млоас внимательно посмотрел Томке в глаза.

– Если сравнивать с тобой, какой ты была на празднике Полноводия небес, Басе такой никогда не быть. И вообще, не забивай голову чепухой. Если Ло привез тебя сюда, не дал сотворить из тебя посудомойку, чтобы твои пальчики не загрубели и не трескались - это знак! – он заговорщицки подмигнул ей и широко улыбнулся. – Пойдем, иначе не успеешь состряпать юным отрокам-шельмецам.

– Мило ты о них.

– Как уж есть. Управы на них нет. Пробовали лупить розгами, слабо помогло, поэтому вместо порки уже треть четверти едят почти впроголодь кашу на воде, и все равно не унимаются. А чтобы не отощать и штаны не потерять, разорили весь огород Дауша. Даже зеленое и кислое срывают. Откусят, глаза прищурят. Аж лицо сводит, как смотрю, но упрямства в них больше. Однако Ло верит, что ты справишься. Пойдем.

Брат громко постучал в дверь, она отворилась, и на Томку дыхнуло жаром и съедобными запахами. Первый трудовой день начался.

Глава 2

Оказавшись во вместительной кухне, где полыхало несколько печей, кипели чаны с водой, что-то шкворчало на огромных сковородках, Тамара растерялась.

– Чего застыла, готовить отрокам-засранцам будешь?
– обратилась темноволосая женщина с круглым лицом и румяными щеками.
– Да не теряйся, что ни приготовь, есть не будут, поэтому кухарь без затей.

– Совсем не будут? – приуныла Тома.

– Так, поклюют и брезгливо отодвинут тарелку со словами, что скоту лучше дают.

– Почему?!

– Палаис из семьи придворного, еще тот заносчивый пакостник. Он-то и изгаляется.

– Чтоб как при дворе?

– Не знаю. Хотят изыска? Вот пусть и изысканно жуют зеленую кислятину.

– А если поговорить, договориться?

– Ты и договаривайся. Теперь это не наше дело! – радостно ответила другая высокая кухарка.

– А где их найти?

– А кто тебя туда пустит? Молодая ты и глупая! Давай думай, чего стряпать будешь, да поскорее. Пока свободна, помогу освоиться, – улыбнулась толстушка. – Да не пугайся, мы не кусаемся! Я – Маена. Это Лесель. Там еще Калила и помощницы. Всех не называю, все равно пока не запомнишь. Как попала сюда?

– Из Туаза привезли.

– А где это?

– На юге, на границе с Пустошью.

– Девочки, слышали? Стряпуха что ли важная? – встревожились женщины.

– Не-е, – отмахнулась Тома.

– Ну, и хорошо, а то мы извелись, думали, стряпня не нравится наша.

– Стряпать хоть умеешь?

– Не знаю, – честно призналась Томка.

– Сейчас узнаем! – рассудительно подытожила Маена, втянув носом воздух. – Лила, горит! Мешай! А ты раздевайся, раздевайся - в слоях тряпок долго не продержишься. Потом мой руки и в кладовую.

– Как вы, я точно не смогу. А давно тут работаете?

– Я и Лесель с молодости, Калила на замену матери пришла недавно. Соседка с дочкой пытались наняться, но отказали им. Не всех местных в крепость пускают, а чужим и подавно не попасть. Поди стряпуха?! – кухарки снова с подозрением покосились на нее.

– Да какая стряпуха? Мануак нашинковать смогу и лепешки замесить. Наверно. Ну, как надо я знаю, осталось сделать.

– Дома не готовила? – жуя, спросила другая женщина, по-видимому, Калила. Она работала недавно, поэтому из всех троих стряпух была самой стройной.

– Да у меня с две четверти назад память отшибло, не помню, может и готовила.

– М-да, неисповедимы решения братьев, – подытожили женщины, с сожалением оглядывая Тамару.

Пока поварихи переговаривались, Тома развязала ленты и стянула платье, представ перед ними в шортах по колено и длинной тунике с глубоким вырезом и без рукавов.

Оглядев ее стройное тело, они уверенно подытожили:

– Не стряпуха!

– Чего вырядилась?

– Нет у меня больше ничего, - вздохнула Томка.