Цивилизация
Шрифт:
Купчина вновь прибывший, конечно, в осадок выпал, когда увидал, что место евонное уже другими занято. Пристал к берегу, не доходя до нас, десантировал на берег пешую разведку, та кустиками в нашем направлении — ну, на выходе из кустиков наши её и встретили. Сказали им, чтоб кончали дурью маяться, а причаливали рядом с нами, и если какие претензии к нам имеют, так всё обсудить можно — после чего к их изумлению вернули им их оружие и отпустили обратно к их купчине. Ну, тому уже деваться некуда — подплывает, причаливает, швартуется. Купчина, хвала богам, из числа знакомых оказался — ну, относительно знакомых. Напрямую с ним мы в Керне не контачили, поскольку нас интересовали крупные поставщики, но мельком и мы его видели, и он нас, и уж справки о нас он там, конечно, навёл. Поэтому и общий язык с ним нашли достаточно легко. Наш такт в отношении здешних товарных ништяков, предназначенных как раз для торговли с ним, он оценил и пять корзин орехов кола, которые мы продавать нигде не собирались, нам простил — главное цены не сбивать, а по всему остальному договориться можно. Ну, выговорил нам, правда, за то, что слишком щедро на его взгляд с черномазыми меняемся — нехрен их баловать, хватило бы с них и двух третей того,
По случаю масштабной по местным меркам торговли с фиником вождь снова празднество устроил. Нападения наш финикийский коллега из Керны не опасался — давно торгуют, и давно уже все оценили преимущества регулярной торговли. В соблазн просто не надо черномазых вводить, привозя гораздо больше, чем они в состоянии выменять по устоявшейся цене — в этом случае могут, конечно, польститься на очень крупную для них разовую добычу, и когда только начинаешь с ними дела вести, то ухо с ними, само собой, держать надо востро. Слишком уж хочется им всего и сразу — вот даже по этому второму уже туземному празднеству видно, что не очень-то они о завтрашнем дне задумываться склонны. Сожрут сейчас запасы, сделанные на долгое время, поскольку ведь не столько даже сожрут, сколько перепортят спьяну, а потом сами же пойдут к соседям, чтобы вот эти самые вымененные у него товары, по поводу которых сейчас празднуют, на жратву самую обычную менять. Дикари! Но для него-то всё это давно уже не актуально, с ним-то ведь давно уже торгуют. Правда, слишком уж усердствовать в соревновании с неграми, кто кого перепьёт, не стали и финики. Сейчас-то, пока они пьяны, а будут ещё пьянее, так казалось бы, можно и дать матросне порезвиться, но ведь назавтра же негры протрезвеют, а они ж обидчивые! И как потом с ними торговать? Да и вообше, это делается не так — вот сейчас он покажет.
Он показал. Просто подошёл к вождю и поговорил с ним через своего толмача. Вождь, будучи уже слегка под мухой, не устоял перед зрелищем разноцветных бус, хоть и на себе имел таких же ничуть не меньше, и сделка состоялась — бусы перекочевали в его руки, а по его окрику перед финикийцем выстроилась шеренга молодых баб, из которых тот и выбрал три штуки. И кивает нам — типа, вот так это делается. Мы прихренели — типа, а завтра-то что будет, когда протрезвеет и поймёт, чего наворотил? А купчина смеётся — если даже вдруг и передумает, что весьма маловероятно, так пусть обратно меняется, а пока бабы обратно не выменены, купивший их вправе делать с ними всё, что пожелает. Наши страждущие от хронического сухостоя морские волки при виде столь простого и элегантного решения проблемы тоже неподдельно оживились, так что пришлось и нам тоже пойти навстречу чаяниям трудящихся масс. Были, конечно, опасения на предмет связанных с этим делом малораспространённых местных болячек, но знавший здешние расклады финик помог нам с выбором, забраковав парочку внушавших ему сомнение. С его помощью мы отобрали и тоже выменяли пять штук посимпатичнее — у нас-то ведь и людей больше, да и если не передумают черномазые назавтра, то ведь и у нас на Горгадах лишние пять баб будут не такими уж и лишними. К прибытию первых турдетанских семей рабы должны въехать, что будут со временем бабы и для них — возможность есть.
В общем, и у негров свой междусобойчик, и у фиников свой, и у нас тоже свой наметился. А наутро выяснилось, что и тут финик абсолютно прав оказался. Не то, чтобы проблем совсем уж не возникло — как им не возникнуть, когда самых смазливых выбрали, которые и у черномазых бесхозными не бывают? Да только возникли они не у нас и не у финикийцев, а у самих черномазых, да и то ненадолго. Вождь-то, конечно, и сам охренел, когда к нему жалобщики протрезвевшие понабежали, но когда ему напомнили, как дело было, и свидетели подтвердили, что хренеть-то ему с себя же самого и следует, он хренеть как-то передумал и решил, что всё сделал правильно, а недовольные сами виноваты — не столь важно, в чём конкретно, главное — виноваты. Или кто-то ЕГО виноватым считает?! Таковых не нашлось, и он успокоился. Ну, племянницу, правда, зря продал, так что вместо неё — самой невзрачной, кстати, из пяти "наших" — он нам любую на выбор предложил, и мы, конечно, выбрали уж всяко покрасивше. Нельзя сказать, чтобы наш выбор привёл его в восторг, но слово-то ведь сказано — ЕГО слово — и сказано в присутствии всей толпы, а раз он вождь, то стало быть прав по определению, а раз прав, то с хрена ли ему тогда своё заведомо правильное решение менять? Абсурд ведь, верно? Мы с этого дела в осадке, а финик ухмыляется — типа, ведь говорил же я вам, что едва ли эта расфуфыренная горилла передумает. Мы, значится, племянницу — уже хорошо попользованную, конечно, за ночь — вождю взад возвертаем, взамен другую тутошнюю красотку берём, свеженькую, а она ж тоже не бесхозная ни разу, и из-за неё аж трое черномазых загалдели — видимо, не придя толком в себя с тяжкой похмелюги. Зря это они, потому как в Африке это не оправдание — вождь зыркнул неодобрительно, а когда это не помогло, то и рявкнуть изволил, и самого голосистого из троицы тут же копьём продырявили — ага, молча и не отходя от кассы…
По случаю мудрого решения возникшей — по вине вот этого только что убитого, разумеется — проблемы и образцово-показательного наведения порядка вождь объявил уже третье празднество, и толпа, радостно вопя, занялась приготовлениями. Ну а мы с фиником, переглянувшись и прикинув, что тут и без нас неплохо управятся, а нам пора бы и честь знать, откланялись быстренько, погрузились, да и отчалили, не мешкая. Не оттого
Уже в самом устье реки, на последнем привале, который мы решили сделать перед окончательным отплытием, финикийский купчина — глазастый таки — увидел одну из наших винтовок и сопоставил её с тем изделием, что в поте лица вымучивали чёрные кузнецы и резчики по дереву под руководством шамана. Демонстрировать ему действие агрегата мы, конечно. не стали, а отбрехались, что это у нас жезл такой магический для призывания дождя. Поможет или нет, сами не знаем, но пренебрегать и такими шансами не хотим. Острова-то ведь у нас сухие, и дожди в сухой сезон очень пригодились бы. Ну, финик посмеялся и сказал, что и в Керне дождь в сухой сезон не помешал бы, да только ни жертвы богам, ни молебствия жрецов, ни обряды с плясками негритянских шаманов обычно не помогают, пока сезон дождей не начнётся. На том и расстались — финик к себе в Керну поплыл, мы — к себе на Горгады.
Вернулись, хвала богам, как раз за пару дней до прибытия Акобала, так что во всех смыслах сплавали в Африку успешно. Лагерь — несколько поодаль от того места, где нормальный портовый городок строиться будет, на берегах вади набережные небольшие возводятся, чтоб в дождливый сезон потопа не случилось, водохранилище сооружается с отводным каналом из вади и сваями для навеса, дабы отведённая туда вода почём зря не испарялась, водопровод с горного источника — в сторону строящегося города, но уже от стройки временное ответвление к лагерю, дабы с вёдрами обслуга строителей не бегала. Пока-что означенный водопровод, конечно, ещё не достроен, так что приходится воду от источника в амфорах на ишаках возить, поэтому основные усилия строителей, конечно, на него направлены. Там же и запруда строится, чтобы вода не столько в вади ближайшую стекала, где один хрен между валунами и галькой в грунт просочится, сколько для более полезного применения накапливалась — лесок там есть для этих островов неплохой, так что под тенью сильно испаряться не будет. Собственно, водоснабжение — первоочередная задача, потому как пожить первое время можно и в палатках. Народу всё объяснили, и все всё понимают. Все печи и очаги чёрным дымом чадят — видно, что жгут в них уголь, да и подвозящая его с Сан-Винсенти малая гаула не просто же так трудится.
Привезённые нами "шоколадки", конечно, в шоке были от увиденного ими на островах ландшафта, и им тут же растолковали для вразумления, что как раз от таких вот черномазых вроде их соплеменничков пустыни и образуются — не уточняя, что говорят не об этих конкретно островах, где у негров вообще-то алиби, а о материке. Зато от этих пяти "шоколадок" в шоке были привезённые ранее финикиянки, две из которых даже истерику закатили — типа, для того ли они из более-менее обжитой Керны от чёрных обезьян в эту дыру подались, чтобы и тут они их настигли?! Самое же смешное, что и финикиянки-то они чисто номинальные, а вообще-то мулатки, и из двух, закативших истерику, одна была ничуть не светлее самой светлой из негритянок. Вышло ведь как? Кама и её подружки, что Володю с Серёгой и Велтуром ублажали, сагитировали знакомых, и те, конечно, захотели было слинять все, но когда мы им объяснили, что вольные турдетанские поселенцы будут прибывать семейные, а острая нехватка баб касается только нынешних рабов, которым ещё предстоит заслужить своё освобождение, то финикиянки, конечно, скисли. Несколько иначе они представляли себе "замуж за бугор", и если соглашаться не обязательно строго на "прынца" им реализма ещё хватило, то ведь не раба же, в самом-то деле! Были и слёзы, конечно, и негодование, и мы уж думали, что звиздец вербовке баб в Керне, но как раз не в меру обидчивые-то волей-неволей нам и подыграли. Баба ведь, изобидевшись на того или иного мужика, редко когда удержится от того, чтоб посудачить со знакомыми на тему "какие ж все мужики сволочи". И вот, проходит буквально день, и к нам прибегают на "собеседование" с десяток мулаток из "тоже типа финикийских" семей. И вопрос у них у самих к нам только один — рабы-то наши там хотя бы не черномазые? Им ответили, как есть — что рабы там будут испанцы и берберы из Мавритании, финикийцев не будет ни одного, так что кто поедет, должны сразу настраиваться на общение исключительно на турдетанском языке, который придётся учить. В остальном же — пусть присматриваются к контингенту и выбирают людей подисциплинированнее и потрудолюбивее, потому как такие и будут освобождаться первыми. Понятно, что и эти в восторге от предложенной перспективы не были и ушли хорошенько подумать, но ещё через день начали приходить уже с отцами и с подружками для более подробных распросов, а ко дню отплытия их уже два десятка набралось. Самый прикол был, когда они уже грузились — проталкивается через толпу провожающих одна из белых подружек Камы, в своё время здорово на наши условия негодовавшая, да спрашивает, будут ли ещё рейсы, и хорошо бы ДО праздника Астарты. Начали просекать, короче, что пока они, никак цену своей звизде не сложив, по семь раз отмеряют — другие сходу отрезают и уносят, сужая выбор оставшихся…
— Вы ещё в самой Керне парочку чёрных рабынь для отправки сюда купите, и чем чернее они будут, тем лучше, чтобы тем там думалось побыстрее, — посоветовал нам Акобал, когда понаблюдал истерику самой тёмной из мулаток, а затем выслушал рассказ о вербовке белых финикиянок и отсмеялся.
— А это мысль! — одобрил Володя, — Народ тут на безбабье и на этих-то дикарок облизывается, а уж более-менее воспитанных цивилизацией оторвёт с руками!
— А если ещё и парочку десятков мавританок или нумидиек сюда забросить? — добавил Серёга, — И обязательно с заходом в Керну на пару дней!
— И с обязательным выгулом на берегу! — конкретизировал Велтур.
— И подгадать этот рейс с выгулом так, чтобы оставалось не более пары недель до праздника Астарты! — моё уточнение потонуло в нашем общем хохоте.
— Чем поить их всех прикажете? — охладил наше веселье "генерал-гауляйтер" строящейся колонии, — С учётом первой партии поселенцев воды ещё хватает, но если и вторая будет такая же, то я боюсь, что даже на одно только питьё её будет не вдоволь, а людям надо же ещё и мыться. Грязь, конечно, можно смыть и морской водой, но хотя бы через раз надо смывать с себя соль.