Цвет крыльев. Белый
Шрифт:
Это было ее наказанием. Это должно было стать наградой для Криса за всю ревность, боль и мучения.
Должно было. Но не стало.
Тьма не желала покидать его, и поцелуй с Анжелой не приносил облегчения, а лишь еще больше накалял невыносимость эмоций. Словно подчеркивал ту разницу между Крисом-прошлым и нынешним. Словно напоминал, что теперь Крис далек от ангела и слишком близок к демону. Будто Крис и так не помнил об этом каждую секунду своего существования.
Поцелуй взбаламутил весь спутанный клубок эмоций, круживший внутри него.
Ангельская любовь, дьявольское
Наслаждение от вида самой Анжелы и ревность к Дэймону. Невозможность близости, всепоглощающее обожание и сжигающая дотла обида.
Любовь. Месть. Ненависть. Боль. И снова любовь.
Эмоции — наркотик для ангела, они завораживают своей недоступностью. Крис, упав, погряз в своих эмоциях, позволив им взять над собой контроль. Начал катиться в пропасть, выхода откуда не было. Отвернулся от света, утонув во тьме.
Поцелуй был коротким, но и за это время Крис смог осознать две вещи.
Во-первых, он совершенно точно перестал быть ангелом.
А во-вторых, целоваться с Эйприл теперь ему нравилось гораздо больше.
Глава 2
— То есть, ты утверждаешь, что ангел может стать человеком? — недоверчиво изогнул брови Дэймон.
Битва осталась позади, как и выяснение отношений. Сейчас они все находились в гостиной дома Беллз. Люцифер, вольготно раскинувшись на диване, щелкал пультом от телевизора, переключая каналы. Дэймон стоял сбоку, скрестив руки на груди. Анжела жалась к нему, слегка заступив за его спину. Не то, чтобы она боялась Люцифера, но так ей было гораздо спокойней. Ее Хранитель Дин гордо выгибал грудь, хотя руки его тряслись от ужаса — еще бы, ведь это был Первый Падший, живая легенда, которого тысячи лет никто даже не видел, и который вдруг объявился, едва не начав Апокалипсис. Сам Люцифер посматривал на перволетку с усмешкой, то и дело оборачиваясь, чтобы скорчить ему жуткую рожу, и от этого Дин вздрагивал.
Азазелл тоже присутствовал. Внешне спокойный, он сидел на подлокотнике дивана, заложив руки себе за голову, но, несмотря на показательно-расслабленную позу, он так же был слегка на взводе. Пусть звание архангела и находилось ниже серафима по чину в небесной иерархии, но все же Люцифер являлся не просто архангелом, а самым первым созданным ангелом.
— Утверждаю, — кивнул падший, глядя в голубой экран телевизора, где шла спортивная передача. — Фу, кто вообще любит лакросс? По-моему, это лишь жалкая пародия на регби. Крошка Беллз, вот ты любишь лакросс?
— Люблю, — кивнула Анжела, хотя ей было одинаково все равно, как на лакросс, так и на регби.
— Ты упала в моих глазах, — вздохнул Люцифер. — Впрочем, не сильно. Девушкам следует разбираться в вышивке, а не спорте.
— Может, ты все же перейдешь к делу? — хмыкнул Аз. — Я ни разу не слышал о том, чтобы ангелы становились людьми. Тем более, падшие.
Бескрылый серафим был недоволен — Люцифер любезничал
— Потому что ты был последним в очереди на создание, — фыркнул Люцифер. — Хотя… знаешь, как говорят люди? Сила есть — ума не надо.
Азазелл отвернулся, поджав губу, однако ничего не ответил, хотя присутствие Дэймона располагало к спорам, пусть он сейчас и не был в облике Войны. Впрочем, спор мог перерасти в драку, а Аз не хотел бы столкнуться с Люцифером в бою. Во-первых, он сейчас находился ближе к человеку, а не к Серафиму, а во-вторых, Люцифер умело контролировал свою силу Всадника.
— Хотя ты сам пример ангела, почти ставшего человеком, пусть и несколько иным путем, — продолжил Люцифер, так и не дождавшись ответа.
— Моя человечность — это дело рук Отца. А ты говоришь о другом.
— Да, о другом, — согласился Люцифер. — Но способ все же существует, пусть и неизвестен никому, кроме меня.
— Почему же ты сам им не воспользовался? — спросила Анжела.
— Потому что, крошка Беллз, люди смертны. А меня это никоим образом не устраивает. И пусть ваша душа после попадает туда, куда заслужила, но ведь она остается там навечно. А из-за вас я так и не нашел Лилит. Вы остановили мой маленький праздник, под названием Конец Света.
— Если ты пришел, чтобы снова рассказывать нам сказки про Лилит, то можешь убираться, — фыркнул Дэймон.
— Эй, полегче, Война. Я ведь могу и обидеться, — Люцифер состроил грустную мину, но тут же снова усмехнулся. — Впрочем, на первый раз прощаю. Так вот, этот способ был придуман еще до создания простых ангелов и, тем более, Серафимов. Знаешь, у Отца всегда сидела в голове мысль о сотворении существ, подобных ему. Существ, наделенных свободой воли и способностью творить. Мы, ангелы, этому определению не совсем соответствуем, но поначалу он решил просто переделать нас.
— Переделать? — вытаращив глаза, спросил Дин.
Несмотря на предостережения Дэймона и Анжелы, он внимал каждому слову Первого Падшего.
— У тебя что, проблемы со слухом? Странно, не думал, что среди бестелесных ангелов это встречается, — с притворным сочувствием покачал головой Люцифер. — Да, переделать. Тогда я еще был доверенным лицом Создателя, и он поделился со мной своими планами. Впрочем, спустя какое-то время, он оставил эту идею, решив, что проще создать заново, чем пытаться что-то доработать. И действительно, в его плане были свои огрехи.
— Какие? — с невольным любопытством уточнила Анжела.
— О, крошка Беллз, — протянул Люцифер, выдержав эффектную паузу. — Да можно сказать все, какие возможно. Во-первых, и главных, чтобы обладать свободой выбора, нужны чувства. Все чувства сразу. А ангелам, как вы знаете, это недоступно. Таким образом, чтобы превратиться в человека, ангел должен для начала упасть. Но в то время об этом не знал даже я, ведь тогда еще не было ни падших, ни самой земли.
— Парадокс, не слишком похожий на правду, — усмехнулся Дэймон. — У Азазелла есть чувства, хотя он и не падший.