Цвет победы
Шрифт:
Квартерон так и сидел на полу, подтянув коленки к подбородку и обхватив их руками. Его голова была низко опущена, а пшеничные волосы свесились на лоб и закрывали лицо парня, не давая никакой возможности рассмотреть, что с ним. Слава даже по привычке подорвалась с диванчика, пойти, поглядеть, вдруг ему нужна медицинская помощь?!
И в тот же момент опомнилась. Какая от неё помощь, если рядом Тина? А Славе перенос вообще почему-то не дал целительских способностей, хотя она втайне и догадывается почему. Не было у неё никогда особого призвания к этой
Тогда как ей сейчас поступить? Ведь у детей явно стряслась какая-то неприятность, и все поняли какая, только она одна сидит и глупо хлопает глазами.
– Шарик! – прошептала Слава, точно зная – следящему за всеми унсу не нужно громкой команды.
И в этот миг Тина наконец вырвалась из рук Конса и ринулась к Таросу. Но Стан успел встать у неё на пути. Поймал, стиснул, прижал к себе. Конс оказался рядом в следующую минуту, обхватил руками обоих, прижался лбом к волосам девчонки.
У Славы вдруг задрожали губы и ослабли коленки, и она тяжело шлёпнулась назад, на диванчик.
– Старшая почка, я тут. – Унс примостился у неё на плече.
– Отлично, – прошептала Ярослава, давая себе ещё одно слово: придумать, как устроить так, чтобы унс всё время был рядом.
Надоели ей эти непонятки и ощущение, что играешь в жмурки, где водить всегда выпадает только тебе.
– Скажи-ка мне, почему все они такие… расстроенные?
– Почка, а мы не умеем определять причину, мы можем только перечислить, кто какие эмоции испытал, – почти виновато сообщил унс.
– Тогда пойдём, ты мне всё расскажешь подробно, – постановила Ярослава и решительно поднялась с места.
– Ма, ты куда? – робко окликнула Юнхиола.
– Умываться и переодеваться к завтраку, – с достоинством королевы пояснила видящая и закрыла за собой дверь.
Не станет она ни нервничать раньше времени, ни паниковать. Сначала всё досконально выяснит у унса, затем потрясёт морян, и только после всего будет делать выводы, уговаривала себя Слава, спокойно топая по лестнице мимо старающихся скрыть удивление слуг и гвардейцев.
Умывалась и одевалась Ярослава не спеша, не желая появляться в столовой самой первой. Вряд ли её сыновья так быстро разошлись по своим спальням.
Стоп! А вот про это лучше не думать! Она сама когда-то объявила Костику, что доверяет ему и не будет, как некоторые матери, спрашивать отчёт за каждую минутку. Смешно ведь иногда было смотреть, как то одна, то другая из коллег занудным голосом диктуют, что именно должен взять и сделать сын или муж в следующую секунду. Попробовали бы они её отцом так покомандовать… да и Саша… не тем будь помянут, не терпел мелочной опеки.
Конечно… всё это было в другом мире и с совершенно другим Костиком… но суть-то от этого не изменилась?!
И повода для беспокойства особого нет… когда они напали на приют, было намного опаснее, и то мальчики победили… значит, и сейчас справятся. Но быть в курсе происходящего она всё же желает, и пусть только кто-то посмеет сказать, что это неправильно!
Слава надела бежевое платье с кружевами, устроилась в самом удобном кресле, осторожно надкусила неизвестный сочный продолговатый фрукт, довольно кивнула, ничего, со вкусом дыни, и приказала Шарику:
– Начинай. Что чувствовала принцесса Адистанна, когда вошла в танцевальный зал?
Ответить Шарику помешал стук в дверь.
Кто-то слишком долго копался, огорчённо вздохнула Слава, подозревая, что это вернулся её блудный муж. Крикнула:
– Открыто! – И уже в следующий момент сообразила, как сильно ошиблась.
В проёме стоял хмурый, как штормовое небо, Таш и сердито похлопывал себя по сапогу прутиком.
– А… – Землянка хотела спросить, зачем он пришёл, но прикусила язык, сообразив, что телохранитель вообще-то должен отчитываться ей о прибытии.
А вот о её замужестве он пока может и не знать… если не просветил кто-нибудь особо добрый.
– Почему ты меня усыпила? – В голосе Таша слышались громовые раскаты.
– Ты вёл себя неадекватно и угрожал жизням окружающих, – мягко, как неуравновешенному пациенту, улыбнулась Ярослава.
– Не делай из меня глупца, женщина. Ты даже не знаешь, от чего я пытаюсь тебя спасти. Анлезийцы все чароплёты, вмиг задурманит голову, не успеешь оглянуться – а на запястье браслет с листиками.
– А… – поперхнулась Ярослава и невольно глянула на запястья.
Нет, ничего не видно, это как же удачно ей платье с такими пышными манжетами подвернулось? И какая может быть опасность в браслете с листиками? А заодно цветочками, завиточками и камушками? Ей он пока очень нравится.
– Ты ведь нашего мира не знаешь. – Таш плотно прикрыл за собой дверь, шагнул ближе. – А я в наёмниках смолоду, по всем странам проехал… и везде одно и то же. Людей никто из инородцев не ценит… ты на Анлезии всегда будешь самой глупой и самой некрасивой. Они ведь увозили уже… и не одну. Все потом из их рощ сбегают на побережье, там несколько посёлков с полукровками.
– А что такое рощи? – осторожно поинтересовалась Слава.
– Места, где они живут… спроси свою Тину, в южной крепости растёт несколько деревьев… это они ещё до войны посадили. И домов своих наплели… только разве можно называть домом корзинку, висящую на ветке? Разве такой женщине, как ты, подходит жить в корзинке?
– А где мне подходит?
– Во дворцах, – уверенно сообщил Таш и как-то приуныл.
– Таш… – Слава начала понимать, что разговор не так прост, как ей казалось сначала, – у нас на родине говорят… с милым рай и в шалаше. Но мы же не об этом сейчас? Как я понимаю, у тебя тоже нет дворца?!
– Да я бы и не осмелился… – Наёмник вдруг охрип и смешался, прошёл к столику, налил себе воды, проглотил махом, сел на стул и тяжело вздохнул, – но есть человек… он всё сделал… чтобы ты встретилась с детьми… и Юну ты полюбила…