Цвет страха
Шрифт:
– Когда мы вернулись, французская шпионка уже сбежала, прихватив с собой последнего оставшегося в живых, - продолжал Римо.
– Готов спорить, к завтрашнему дню французы выкачают из него все, что он знает.
– Итак, вы уже во второй раз столкнулись с загадочными цветными лучами, - помедлив секунду, протянул Смит.
– Нет, - ответил Римо.
– Они дважды обращали нас в бегство. Зеленый был ужасен, но его воздействие быстро закончилось. Что же касается желтого, я ни за что не захотел бы увидеть
– А розовый вам понравился.
– Еще бы.
– Римо тут же улыбнулся.
– Я, пожалуй, согласился бы пройти по футбольному полю, залитому желтыми и зелеными лучами, если бы на другой стороне светил розовый огонек.
– Римо, слушайте внимательно. Должно быть, эти цветные лучи являются продуктом какой-то новой технологии, разработанной людьми Бисли. Осмотритесь вокруг. Нет ли там органов управления?
– Органов управления?
– Да. Клавишей или кнопок, которые включали бы желтый свет.
– Эй, Чиун! Пошарь по комнате. Смитти спрашивает...
– Я нашел множество кнопок, помеченных названиями необычных цветов, объявил Чиун.
– Смитти, мы нашли их!
– Не мы, а я!
– громко возмутился Чиун.
– Мне не удалось отыскать заправил корпорации Бисли, а значит, тот парень - последняя наша надежда. Отыщите его и узнайте все, что ему известно. Чтобы понять причины возникновения конфликта, необходимо выяснить, зачем французам потребовалось изолировать парк.
– Ясно. А как дела дома?
– В эту минуту сенат обсуждает законопроект, запрещающий преподавание французского в крупных университетах.
– Я - "за".
– Ассоциация современных языков выступила с жестким заявлением, направленным против французского министерства культуры.
– Если хочешь знать мое мнение, французской культуре самое место в чашке Петри*.
______________
* Чашка Петри - плоский стеклянный сосуд с крышкой, используемый для биологических опытов, в том числе для выращивания культур микроорганизмов.
– Они потребовали изъять из американских словарей заимствованные французские выражения. В ответ французская Академия переименовала парижские улицы, названные в честь американцев.
– Сколько их?
– Авеню генерала Эйзенхауэра, авеню Франклина Делано Рузвельта и рю Линкольн. Всего три: точнее, было три, - ответил Смит.
– Какой кошмар!
– ужаснулся Римо.
– Пока идет война культур, но она грозит перерасти в настоящее кровопролитие. Римо, надо отыскать сотрудника Бисли и любой ценой вырвать его из рук французской разведки. Нет никаких сомнений в том, что он владеет тайной цветных лучей. А я тем временем займусь другой проблемой.
– Какой именно?
– Меня интересует, зачем корпорации Бисли потребовалось отправлять в Лондон несколько десятков своих работников.
– Желаю
Он повернулся к Чиуну и посмотрел на него в тот самый миг, когда сухощавый кулачок корейца вошел в соприкосновение с пультом управления.
Пульт треснул и раскололся. Кнопки взлетели вверх и ударились в потолок, а помещение наполнилось запахом горелой изоляции.
– Зачем?
– спросил Римо.
Мастер Синанджу ткнул пальцем в искореженные таблички с надписями "суперзеленый" и "ультрарозовый".
– Хорошая работа, - похвалил ученик.
Глава 25
Очнувшись, Род Читвуд сразу понял, что влип. Последнее, что он помнил, была ярко-зеленая вспышка на экране монитора. Самый настоящий суперзеленый цвет. До сих пор никто даже не пытался передавать гиперцвета по телевизионным каналам. Считалось, что это невозможно. И тем не менее получилось. Рода вывернуло наизнанку, и он потерял сознание.
Проснулся он на жесткой койке в бетонной камере без окон. Камера вызывала удивление тщательной отделкой, но Роду было не до того. Он не понимал, где и в чьих руках находится, и все же в голову ему закрались определенные подозрения.
Читвуд обвел помещение взглядом. Здесь были унитаз из нержавеющей стали, рукомойник и еще один предмет гигиены, в котором Род с брезгливым чувством признал биде.
– Ох и влип же я, - пробормотал он.
За ним пришли люди в черных вязаных колпаках, вторые полностью закрывали лица, оставляя прорези только для глаз и губ. Рода привели в безликую комнату и усадили на твердый деревянный табурет.
В комнату вкатили нечто вроде сервировочного столика, но при взгляде на содержимое подноса внутри у инженера все сжалось.
– Не надо меня пытать! Я сам все скажу, - чуть слышно промолвил он.
– Parlez-vous francais?
За время своего пребывания в "Евро-Бисли" Род успел кое-как выучить французский, чтобы объясняться с местными жителями, но сейчас была не та обстановка, чтобы путаться в словах и тонких смысловых оттенках, поэтому он сказал:
– Нет. Я говорю только по-английски.
Глаза за прорезями масок досадливо сощурились. Французы стали перешептываться, и Роду удалось уловить суть разговора. Они пытались сообразить, как вести допрос американца, не владеющего французским, и при этом не сесть на шесть месяцев за разговор по-американски. В тюрьму не хотелось никому. Даже если этого требовали интересы любимой родины.
В ходе долгих телефонных переговоров следователи, по-видимому, получили особое разрешение министерства культуры. Перед Родом поставили устрашающий электронный прибор, напоминавший трансформатор игрушечной железной дороги. Оттуда торчали два провода со стальными зажимами "крокодил".