Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2
Шрифт:
Образование мировой системы социализма требовало развития и индустриализации вошедших в неё стран. Уже в 1952-м году началось строительство металлургического завода «Хунедоара», в Румынии, с 1953-го — металлургического завода в болгарском городе Перника, он дал металл уже в 1958-м году. С 1954-го строился Краковский металлургический завод в Польше, с 1956-го к процессу индустриализации подключились КНДР и Индия. В Корее строился металлургический завод им. Ким Чака, в Индии — один из крупнейших в мире — металлургический комбинат в Бхилаи.
С 1958-го началось
Индийский комбинат в Бхилаи строился сразу с расчётом на совместную эксплуатацию, руководили постройкой советские инженеры, а продукцию завода СССР и Индия делили между собой. (Реальная история) С образованием ВЭС по аналогичной схеме начали заключать договоры на строительство металлургических заводов и с другими партнёрами — Польшей, Румынией, КНДР. (АИ частично)
С 1957 года к процессу подключился Китай. Вместо строительства доменных печей в каждом крестьянском дворе в рамках политики «большого скачка», совместно с СССР и Индией было начато строительство Уханьского металлургического комбината (АИ, в реальной истории строился с 1964 г при участии СССР, партнёрство было прервано и возобновилось только в 70-х)
В 1958-м был пущен болгарский завод в Пернике, в 1959-м дал сталь индийский комбинат в Бхилаи. Металл пошёл в народное хозяйство как раз своевременно.
Советские ресурсы тоже активно вовлекались в дело. Была восстановлена начатая строительством ещё в 1939 году железнодорожная ветка Пинозеро-Ковдор, и 30 марта 1953 года по ней прошёл первый пассажирский состав. 1 июня 1953 года на месте посёлка был основан город Ковдор, а с 1958 года началось строительство инфраструктуры горнообогатительного комбината. В 1960-м начали строить обогатительную фабрику, официальное открытие Ковдорского ГОКа состоялось 5 сентября 1962 года.
В это же время строился Карагандинский металлургический завод в Казахстане, в городе Темиртау. Первая доменная печь на нём была запущена в 1960-м.
Этому строительству Хрущёв и Серов уделили особое внимание, так как из полученных документов было известно, что 1-3 августа 1959 года на строительстве завода произошло восстание рабочих, вызванное плохими условиями жизни. Завод был объявлен «ударной комсомольской стройкой», и условия были соответствующие.
В «той истории», так как руководство строительства не подготовило ни жильё, ни обеспечило фронт работ, две тысячи молодых рабочих поселили в драных палатках, протекавших в дождь, при этом чистой воды не хватало даже для питья, многие из-за нехватки воды не могли умыться по 3-5 дней. В пище находили червей, ели тухлое мясо, испорченные продукты.
Многие из приехавших рабочих не приступали к работе по 2-3 недели, зарплата была ниже прожиточного минимума, люди маялись от безделья в жутких условиях. Положение усугубилось присутствием на стройке группы проживавшей в палаточном городке неработающей молодежи, приехавшей на строительство из мест заключения
Местное начальство не хотело или не умело улучшить положение дел на производстве и в быту, но даже отказывалось выслушивать претензии. Жалобщиков грубо выгоняли из кабинетов, а у некоторых руководителей в приемных рядом с обычными секретаршами сидели ещё и дружинники, которые вообще не пускали рабочих на прием. Фактически в Темиртау была полностью отключена система обратной связи с населением. Отсутствие реакции «начальства» на жалобу закрывало для людей последнюю легальную возможность изменить положение к лучшему.
Обо всём этом Никите Сергеевичу ещё в апреле 1959 года доложил Серов.
Хрущёв помрачнел и несколько минут сидел молча, изучая докладную записку председателя КГБ и обдумывая положение.
— Ты это по анализу документов написал, или это уже происходит в Темиртау? — спросил он.
— Это — по документам, — ответил Серов. — Сейчас там ещё никаких рабочих нет, голая степь, по которой бродят свободные кони и геодезисты. В мае-июне начнут прибывать рабочие, а местное руководство ещё ни хрена не приготовило — ни жилья, ни инфраструктуры — вообще ничего не готово. Ещё не завезены многие стройматериалы, явно недостаточно строительной техники.
— Хочешь сказать, что у нас всё может повториться?
— Не «может», а наверняка повторится, — ответил Иван Александрович. — Освободившихся зеков там сейчас, правда, изрядно поменьше. Но все остальные факторы никуда не делись — и жара, и нехватка воды, и — главное — беспомощное и безответственное, бюрократическое начальство. На ключевых постах сидят те же самые люди. С чего, по-твоему, они будут поступать иначе, чем в «той истории»? Все местные власти сидят на жопе ровно, и никто не чешется.
— А куда народный контроль смотрит? А Госконтроль? — спросил Хрущёв.
— Откуда там народный контроль сейчас? Рабочих там ещё нет. Ни народному контролю, ни Госконтролю никто пока не сигнализирует, потому что сигнализировать ещё некому! — растолковал Серов.
— А Госплан?
— Госплан все необходимые распоряжения отдал, графики составил, всё распланировал. До начала основного этапа работ со стороны Госплана каких-либо мер контроля ждать нечего. Размещение рабочих — прерогатива местных властей и местных партийных органов. Графики завоза стройматериалов и техники выполнены приблизительно на 50 процентов, до конца мая успеют завезти ещё процентов 10-20, в лучшем случае, — ответил Серов.