Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2
Шрифт:
— В Соединенных Штатах я в первый день наблюдал такую картину, — вспоминал впоследствии Никита Сергеевич. — Едем мы с Президентом; огромное количество людей стоит, кое-кто руку поднимает, машет, но я вижу — быстро отдергивает руку, словно прикоснется к электрическому току.
— Вначале мне было трудно понять, в чем дело. Тогда я решил внимательнее всмотреться в лица людей, стоящих по обе стороны пути нашего следования. Я стал делать знак привета легким кивком головы, и многие начали отвечать мне тем же.
Как выяснилось позже, по маршруту, прямо перед правительственным кортежем, проехала специальная автомашина.
Миновав Белый дом, головная машина подрулила к светлому зданию в три этажа, с мансардой.
— Блэйр-хауз. Здесь будет жить господин Хрущёв, — пояснил водитель президентского лимузина.
Президент Д. Эйзенхауэр и Н. С. Хрущев поднялись по ступенькам Блэйр-хауза — гостевой резиденции американской администрации — и несколько минут стояли у входа в дом, пока их снимали фоторепортеры и кинооператоры. Радиокомментаторы с портативными передатчиками УКВ вели прямой репортаж.
После краткого отдыха в Блэйр-хауз заехал представитель США при ООН Генри Кэбот Лодж, которому было поручено сопровождать Н. С. Хрущева в его поездке по Соединённым Штатам. Лодж обстоятельно готовился к этому путешествию, изучал все выступления и высказывания Н. С. Хрущева. Он сопровождал Никиту Сергеевича на первую беседу с президентом Эйзенхауэром.
В сквере перед Белым домом появления советского лидера ожидали тысячи людей., Когда машина советского гостя подъезжала к правому, западному крылу Белого дома, они приветствовали его громкими аплодисментами. У дверей Хрущёва встретил адъютант президента, проводивший его через приемную в Овальный кабинет. Президент Эйзенхауэр встретил Никиту Сергеевича у дверей своего кабинета, заботливо предложил ему кресло.
— При нашей прошлой встрече, господин президент, — сказал Первый секретарь, — я подарил вам копию вымпела с гербом Советского Союза, который наша ракета доставила в прошлом году на Луну. Приезжать без подарка у нас не принято. В этот раз я привёз вам то, чего до недавних пор ещё не видел ни один человек — фотографии обратной стороны Луны, снятые нашей автоматической межпланетной станцией «Луна-3». (АИ)
Никита Сергеевич достал из своей папки стопочку из нескольких фотографий большого формата и передал их президенту. Это был момент величайшего триумфа советской науки, запечатлённый для протокола сразу несколькими фотографами. Два года стараний специалистов из НИИ-380 не прошли даром. Фотографии получились на удивление чёткие, да ещё и цветные (АИ).
— Надо было видеть в этот момент выражение лица президента, — рассказал потом академикам Королёву и Келдышу Первый секретарь ЦК.
И было от чего. За несколько часов до этой торжественной церемонии с ракетной базы на мысе Канаверал президенту сообщили о событии, которое позже мировая печать называла «черным днём для американских ученых». Ракета «Юпитер», что должна была вывести на орбиту очередной американский спутник, не взлетела из-за отказа двигателя первой ступени. Отчаянные попытки NASA спасти национальный престиж запуском ракеты «Авангард»
Президент долго рассматривал снимки.
— Полагаю, доктору Дрейдену будет весьма интересно на них взглянуть, — заметил он. — Надеюсь, при нашей следующей встрече я тоже смогу показать вам что-нибудь интересное из космоса.
Снимки Луны были переданы для публикации во все мировые газеты и журналы, но на Западе первым их увидел президент Эйзенхауэр.
Полёт лунника и полёт «Ту-114», облёт советской ракетой Луны и приезд в США Н. С. Хрущёва в зарубежной прессе стали связывать воедино.
Один из иностранных корреспондентов сказал советским коллегам фразу, которую он затем опубликовал в своей газете: «Ваш Хрущёв прилетает в Америку так, как никто и никогда не прилетал, — по орбите Лунника».
Другая газета писала, что Хрущёв прибывает в США «захватив с собой в чемодане Луну». Попадались ещё более сильные метафоры, вроде того, что Н. С. Хрущёв вступает на американскую землю не только как «глава Советского правительства, но и как председатель правительства Луны».
Ожидалось, что первая беседа Дуайта Эйзенхауэра с Н. С. Хрущёвым будет длиться не более получаса. Но репортёрам пришлось ждать целых два часа.
Атмосфера беседы была дружественной и откровенной. Эйзенхауэр и Хрущёв обсуждали вопросы взаимоотношений между СССР и США, обменялись мнениями по целому ряду международных проблем, договорились относительно общей линии своих дальнейших бесед после возвращения Первого секретаря ЦК из поездки по стране.
Обмениваясь мнениями, лидеры двух стран с первых минут почувствовали ту же атмосферу взаимной приязни и доверия, что впервые сложилась между ними в 1955 году в Женеве. Казалось, «дух Женевы» возродился сейчас в Овальном кабинете Белого Дома.
— Я понимаю, — сказал Никита Сергеевич, — что вы, как президент, не имеете возможности единолично определять государственную политику. Вас ведут интересы государства, а они складываются из интересов корпораций, влиятельных групп, деятельности разных лоббистов. Поэтому я не рассчитываю на какой-либо значительный успех. (Дальнейший разговор — АИ)
Эйзенхауэр степенно наклонил голову:
— Да, определённые ограничения и рамки существуют. Я не могу единолично принимать судьбоносные решения и разворачивать на 180 градусов всю машину государственной политики. Однако, в Женеве и на Санторини нам с вами удавалось договориться и достичь важных политических результатов. Один только договор по «Открытому небу» фактически снял большую часть напряжённости в Европе. Если бы мы с вами ещё договорились по германскому вопросу...
— По германскому вопросу должны договариваться не мы с вами, а Аденауэр с Ульбрихтом и Гротеволем, — ответил Хрущёв. — Советский Союз уважает суверенитет Германской Демократической Республики. Только сами восточные немцы могут решить вопрос об объединении немецких государств и об условиях этого объединения. В то же время вы знаете, что и Англия, и Франция не в восторге от перспективы соседства с объединённой Германией, и мы, как страна, пострадавшая от нацизма, в данном вопросе с ними вполне солидарны.