Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2

Сергей Симонов

— Я не технический специалист, — заметил президент. — Полагаю, для этого нужно разработать какое-то механическое устройство, вроде захвата?

— Мне объяснил наш Главный конструктор, академик Королёв. Это устройство называется «стыковочный узел», — ответил Хрущёв. — Мы предлагаем совместно разработать и стандартизовать для наших и ваших будущих кораблей конструкцию стыковочного узла. Чтобы любой из наших будущих пилотируемых аппаратов мог состыковаться с вашим, и при необходимости оказать помощь.

Президент медленно кивнул головой:

— Спасение на орбите — это благородное

дело. Хорошо. Я дам указания доктору Драйдену в NASA связаться с вашими специалистами.

— Это можно будет сделать через наше посольство. Я тоже отдам соответствующие распоряжения, сегодня же, — заверил Никита Сергеевич.

Эйзенхауэр некоторое время размышлял. Первый секретарь молча ждал.

— Ваша инициатива требует ответного жеста, — произнёс президент. — Моё предложение рассчитано на более дальнюю перспективу, когда наши ракеты станут несколько более надёжными и грузоподъёмными. Мы понимаем, что запуск ракеты на орбиту — дело сложное и дорогостоящее. Далеко не всегда можно подготовить запасную ракету достаточно быстро. А в случае аварии на орбите счёт может идти на часы и даже минуты. Помощь может попросту не успеть.

— Есть такая опасность, — признал Хрущёв.

— Я предлагаю заключить двустороннее соглашение о взаимопомощи в космосе, с отсрочкой начала его действия до момента, когда его выполнение станет технически возможным, — произнёс президент. — Суть моего предложения в том, что наши страны будут предупреждать друг друга о пилотируемых полётах заблаговременно. Когда одна страна запускает в космос человека, другая обязуется держать на старте подготовленную ракету со спасательным кораблём. Это будет явно не скоро, поскольку наши первые корабли будут, скорее всего, рассчитаны только на одного пилота. Ваши, полагаю, тоже.

— Скорее всего, — кивнул Никита Сергеевич.

— Безусловно, лишние расходы в этом случае будут. Но политическая выгода от такого сотрудничества в космосе, по моему мнению, перевесит их многократно, — закончил свою мысль президент. — Вы согласны?

— Безусловно согласен, — ответил Хрущёв.

Президент протянул ему руку, и Первый секретарь пожал её.

Выходя из Овального кабинета, Никита Сергеевич чувствовал себя выжатым, как лимон. Долгие переговоры дались ему нелегко, но результат намного превзошёл его ожидания.

#Обновление 08.03.2016

Солнце клонилось к закату, когда Эйзенхауэр и Хрущёв вышли на лужайку перед Белым домом....Ещё по дороге с аэродрома в Вашингтон президент предложил Первому секретарю совершить экскурсию над столицей США в его личном вертолете. Сопровождающие первых лиц репортёры погрузились во второй вертолёт.

Вертолёт летел на высоте 200—300 метров, сначала на юг, к памятнику Вашингтону, потом на восток, к Капитолию. Затем он заложил плавный вираж, и впереди показалась река Потомак. Пролетая над штатом Вирджиния, вертолеты зависли в воздухе над загородным клубом «Бёрнинг три» («Горящее дерево»). Президент показал своему гостю площадку возле клуба, где он обычно играет в гольф.

Пролетев над медицинским институтом военно-морского флота в Бетезде и корпусами Национального института здравоохранения,

вертолёты опять повернули на юг и вдоль берега Потомака вернулись к Белому дому.

— Вице-президент Никсон рассказывал мне, как вы с ним летали на вертолёте смотреть большой агрокомплекс под Москвой, — сказал Эйзенхауэр. — А как вам понравился наш вертолёт?

— Вертолёт у вас хороший, — одобрил Никита Сергеевич. — Но наш вертолёт побольше, и, пожалуй, покомфортнее будет. Приезжайте к нам, господин президент, и сравните сами.

Эйзенхауэр улыбнулся в ответ.

— Почему бы и нет? У нас ещё будет время это обсудить.

На вечер 15 сентября был назначен торжественный обед в Белом Доме в честь высокого гостя из Советского Союза. Перед началом обеда президент Эйзенхауэр пригласил Никиту Сергеевича и членов его семьи на второй этаж Белого дома, в свои апартаменты. Это была чисто семейная встреча, на которой присутствовали члены его семьи, вице-президент Никсон с супругой, а также сестра супруги президента со своим мужем. Мейми Эйзенхауэр провела гостей по апартаментам второго этажа, показав «жилищные условия» президента Соединённых Штатов. В числе прочего гости увидели даже кресло, в котором президент по вечерам смотрит телевизор в окружении близких.

Вечером в Белом Доме был устроен самый большой банкет за все время президентства Эйзенхауэра. На него были приглашены ведущие деятели правительственного кабинета США, лидеры конгресса, губернаторы ряда штатов и мэры крупнейших городов, президенты знаменитой биржи на Уолл-стрит и торговой палаты США, главы крупнейших корпораций, знаменитые ученые, владельцы и редакторы главных американских газет. Всего на банкет собралось около ста гостей.

Столы были поставлены в виде буквы «Е», украшены желтыми хризантемами и сервированы золотом и хрусталем. Во время обеда Президент и Первый секретарь обменялись краткими, но весьма содержательными речами. Отметив, что прошло уже 150 лет со времени установления дипломатических отношений между Соединенными Штатами и Россией, Президент сказал:

— С тех пор история знала много случаев сотрудничества между Вашей и моей страной, и это, безусловно, была история длительной дружбы. В двух мировых войнах мы были союзниками; сейчас мне кажется, что на наших странах лежит особое обязательство перед всем миром. Учитывая нашу мощь, наше значение для всего мира, чрезвычайно важно, чтобы мы лучше понимали друг друга… Я надеюсь, что ваше путешествие по Америке будет для вас поучительным и интересным.

Никита Сергеевич поблагодарил Президента за высказанные им добрые пожелания и приглашение приехать в США:

— Мы хотим договориться об улучшении наших отношений. Наши страны очень сильны. Они не должны ссориться друг с другом. Ведь если поссорятся малые страны, они могут только поцарапать друг друга, а если поссорятся такие страны, как США и Советский Союз, то неизбежно разразится мировая свалка, от последствий которой никакая косметика не поможет.

— Когда американский посол вручал 150 лет назад свои верительные грамоты русскому императору Александру I, тот не очень доверял ему, ибо посол был представителем республики, а Александр был абсолютным монархом.