Цветок для короля
Шрифт:
— Вы ему не нужны! – Сароен хрипела, будто не она, а ее душили.
Катарина сопротивлялась, как могла, но Айми будто откуда-то черпала силы.
— Скоро вы станете ему не нужны!.. Вам нечем его удержать!.. Нечем заманить в свою постель!..
Почему Баи стоит там и просто смотрит? Почему не поможет ей?
Катарина почувствовала, как задыхается. Перед глазами потемнело, окружающий мир поплыл. Ей снова стало страшно. Что, если эта
Сама не зная зачем, Катарина просипела:
— Он УЖЕ в моей постели… И навсегда в ней останется… И поверьте, госпожа Айми, он всегда будет нуждаться в том, что только я смогу ему дать… Ему нужны МОИ ласки… и МОИ стоны под его руками… Он на вас не посмотрит, даже если меня нет рядом…
— О-о-о… ошибаетесь! – Ногти сароен с такой силой впились в кожу, что Катарина почувствовала, как выступила кровь. – Еще как посмотрит! Но вы этого уже не увидите!
На какой-то миг она отпустила шею Катарины, но лишь затем, чтобы начать ее толкать. Прямо в колодец.
— Убери от него руки!
Громкий окрик принадлежал вовсе не Баи.
Катарина не стала рассматривать владельца голоса. Воспользовавшись заминкой Айми, обернувшейся посмотреть, она попыталась убежать, но допустила ошибку.
Айми набросилась на нее сзади, схватив за ворот плаща и толкая в колодец. Катарина хрипло вскрикнула, когда поняла, что больше не владеет своим телом. Ее тянуло вниз, в пахнущую сыростью и тиной бездну.
Айми оскалилась и надавила на ее плечи. Катарина безуспешно попыталась уцепиться за воздух, хоть за что-нибудь!
Впервые смерть не пугала. Самым большим страхом оказалось то, что она больше не увидит своего принца. Она ведь столького ему не сказала! Столького не сделала. Они расстались в лазарете, полном людей. Когда на ней была мужская одежда, а на нем – маска.
Она столько всего хотела сделать для него. Испытать вместе с ним. Впереди была целая жизнь… И пусть ей не было места рядом с принцем, ей всегда могло найтись местечко рядом с господином Ваном. Хоть в гареме, хоть в аптекарской лавке. Возможно, она и не смогла бы долго так жить. Но и без Сунлиня не было жизни. Уж лучше полные мучений дни рядом с ним, чем спокойное существование без него.
Серая гулкая тишина колодца затягивала в себя.
Сдирая кожу, Катарина ударила ладонью по влажным стенам, но зацепиться не получилось. Несколько камней сорвалось. Они полетели вниз. Один больно ударил по виску. В ушах зашумело, сознание заволокло сырым туманом…
Неожиданно чья-то горячая рука схватила ее за запястье.
Катарина висела над черной водой, которая взывала к ней… Она слышала голос воды, ее плеск, превращающийся в шепот.
— Помогите же!
Громкий крик, пронесшийся над головой, принадлежал… Арым.
Она держала
— Помогите мне! Я не удержу его!
Кому бы ни кричала внезапно ожившая крестьянка, он не спешил помогать. Лицо женщины начало покрываться жуткими трещинами, сквозь которые прорывалось зеленое пламя.
Несколько мгновений Катарина и Арым смотрели друг на друга, а затем Арым странно дернулась. Будто была марионеткой, и кто-то не особо умелый потянул за ниточки.
Катарина поняла, что ее запястье выскальзывает из пальцев Арым.
Женщину, словно оттаскивали от колодца. И в какой-то момент она выпустила руку Катарины…
Время замерло. На один вздох. На крошечный промежуток, за который Катарина успела разглядеть мох могильник и зеленовато-голубую плесень на стенах колодца. Где ее божественная сила, когда она так нужна? Где мощь, которую ей обещали? Где способность разрушать города?!
Где Сунлинь?
Почему он ушел? Почему бросил ее одну? Черные монахи оказались для него важнее, чем она. Крестьяне забытой крепости оказались для него важнее. Трон и дворец оказались для него важнее. Всегда найдется что-то или кто-то, что будет важнее нее. Всегда он будет выбирать возвышенные цели.
Никогда его не будет рядом, когда она будет нуждаться в нем. Он будет сражаться с монстрами, а она… даже не успела прочитать его письма.
Ледяная, пахнущая смертью и тиной, вода затянула Катарину в свои объятия. Она сомкнулась над головой непроходимой черной стеной.
Дыхание перехватило. Она попыталась сделать вдох, но лишь впустила в горло и легкие холодную горькую воду.
Нутро обожгло болью. Бешено перебирая ногами и руками, Катарина пыталась выплыть наружу, но сознание ускользало от нее. Оставалась только черная вода и огонь в легких.
Грудь разрывало на части. Органы лопались.
И только одна мысль настойчиво билась в голове. Изгнать ее были не способны ни боль, ни холод, ни страх.
Сунлинь… Как жаль, что она больше его не увидит. Никогда.
Будет ли он скучать по ней? Будет ли вспоминать? Хоть изредка.
Она ведь так его лю…
Внутри все взорвалось, окрасив мир алой пеленой боли. Мир перестал существовать, оставив вместо себя темноту и пожар агонии.
Эпилог. Дайске и убийцы
Этому мерзавцу, занятому самолюбованием, нужно было лишь допросить генерала, а не доводить его до смерти! Бесит еще больше, чем остряк-лекарь.