Цветок сиреневой луны
Шрифт:
— Я постараюсь появиться неожиданно!
— Глупости! Велиаст здесь на своей территории. Он сразу засечет возмущение фона, так же, как я почувствовал тебя, когда ты появилась на моём озере. А так как ты не знаешь, где в крепости он находится, то он сориентируется первым и нападет на тебя. А если удар будет таким сильным, что ты потеряешь сознание или не сможешь прыгнуть обратно, если ничего не выйдет? И даже если тебе удастся уничтожить артефакт, то останется сам Велиаст и полная крепость этих ублюдков. Если у тебя не будет сил после этого — они же тебя на части порвут. А я ничем не смогу помочь. И чего ты добьешься своей геройской гибелью? Велиаст останется жив и создаст новый артефакт. Глупо! Этот план не подходит.
— Слушай, хватит критиковать меня! Если такой умный, то предлагай сам!
— Хорошо. Я останусь тут наблюдать, а ты вернёшься в темное государство, воспользуешься близким знакомством с Лилигрином и попросишь у него помощи.
— А если он тоже причастен?
— Но ты же ещё недавно была уверена, что он просто душка, — съязвил Нибрас.
— А вот это сейчас вообще ни при чём! Как будто если он душка, это как-то может помешать ему во всем этом участвовать. Я что-то уже никому не верю. И к тому же он мог уже покинуть Азорум. И как я, собственно, смогу привести подмогу, если сама не знаю сюда дороги? И даже если все сложится удачно, даже если быстро соберут команду и я смогу внятно объяснить, как мы сюда добрались, — ты можешь представить себе, сколько времени займет обратная дорога? Да ты нас месяц ждать будешь! Мне страшно представить, что эти уроды сотворят за это время.
— Думаю, насчет его причастности ты все же ошибаешься. Лилигрин очень дорожит своей честью и репутацией. А в этой крепости явно собралось самое отпетое отребье светлого государства. Очень сомневаюсь, что Лилигрин запачкался бы, общаясь с такими. К тому же насколько я помню, у них с Фиваном всегда были натянутые отношения. Даже пару раз доходило до открытого конфликта, когда Фиван в присутствии Лилигрина позволял себе оскорблять женщин. Так что, думаю, никто из правящей семьи к этому непричастен.
— А как же эта дева неземной чистоты? — не выдержала я.
— Я говорил тебе раньше и повторяю: Лилимонуэль — очень недалекая девушка. — Я фыркнула. Тоже мне девушка нашлась, она моей бабушке в прапрабабки годится. — Думаю, её используют втемную.
— Ты ещё пожалеть её предложи! Но всё равно, если ты и прав — время будет работать против нас. За то время, что будет идти подмога, может случиться что угодно.
— Лена, ну какие у нас варианты? — раздраженно взмахнул руками Нибрас.
— Да откуда я знаю? Ты же по этим горам лазил по молодости, ты и придумай что-нибудь! — Я злилась, что ничего не приходило в голову.
Села на камни и почувствовала себя выпотрошенной. Перед глазами стояло безразличное лицо юной ведьмы и мерзкие похотливые ручонки светлых, шарящих по её телу. Не могу, ненавижу просто!
— Лена! — голос Нибраса хлестнул, как плеть. — Ну-ка живо пришла в себя!
— Не ори на меня, демон! Ты мне не муж, — задумчиво огрызнулась я.
— Что в твоём мире мужья всегда орут на жен? — заинтересовался Нибрас.
— Демон, ну вот это сейчас при чём?
— Пытаюсь отвлечься и тебя отвлечь. Ты слишком натянута. Боюсь, ты с энергией не справишься. — Нибрас смотрел обеспокоенно.
— Слушай, кончай занудствовать. — Неожиданно меня озарило. — Слушай, Нибрас, ты говорил, что в этих горах частенько браконьеры промышляют.
— Да, говорил. А при чём тут они?
— А если мы у них помощи попросим? Ведь они должны быть крутыми ребятами. По горам лазают, нарушают границы светлых и массу всяких там законов.
— Лена, о чём ты? Это свободные и эгоистичные люди. Живут сами по себе и на всех им наплевать. Охотятся они небольшими командами и нам помогать не станут. Зачем им это?
— Мы им денег пообещаем, много. И по опыту нашего мира должна тебе сказать, что у таких криминальных личностей обязательно должен быть такой крутой дядька, который у них как бы закон. Ну, по крайней мере, у нас в фильмах всегда так показывают. Приходишь к этому дядьке крутому и договариваешься. Все просто.
Нибрас вздохнул и поднял глаза к небу.
— Что-о-о? У вас не так, что ли? Блин, вот дурацкий у вас мир, даже про криминальных авторитетов никто не слышал, — расстроилась я.
— Да, есть у нас такой авторитет. Точнее, такая. — Вот что-то мне в голосе Нибраса не нравится.
— И-и-и-и? — Демон молчит и продолжает экскурс в астрономию собственного мира. — Нибрас! Я тебя спрашиваю: в чём проблема?
— Мы были одно время близко знакомы, — наконец, говорит демон.
— Ты с ней спал. Блин, в этом мире есть хоть одна женская особь, с которой ты не спал? — возмущаюсь я. — И как у тебя там не стерлось все к чертовой матери, демон ты разврата!
— Да не спал я с ней! — недовольно бурчит Нибрас.
— Ну а что тогда?
— Она очень этого хотела, а я отказался, — тихо говорит демон и меня разбирает смех.
— Ты отказался? Да ла-а-адно? А такое бывает? — Кажется, мои нервы не в порядке. Я не могу остановиться, ржу, как истеричка.
Успокаиваюсь только тогда, когда натыкаюсь на печальный укоризненный взгляд демона. Но губы всё равно не слушаются, то и дело расползаются в улыбке.
— Я не всеядный, между прочим. — Кажется, демон обиделся.
— Ни-и-и-и-ибрас, ну прости! Она что страшная совсем? — пытаюсь подлизаться я к демону.
Обнимаю и целую жесткий подбородок. Демон продолжает корчить из себя оскорбленную невинность. Ох уж эти мужики! Ладно, есть у нас верное средство. Прикусываю слегка кожу на его шее и нежно целую место укуса, чувствуя, как пускается вскачь пульс демона под моими губами. Нибрас судорожно втягивает воздух и крепко обнимает меня, пытаясь поймать мои губы. А ни фига подобного! Вернемся к нашим баранам, браконьерам, в смысле. Я выскальзываю из рук демона.