Цыпленок тоже хочет жить

Луганцева Татьяна

– А что случилось? – растерялась Настя.

Садовник открыл дверь, вышел и сразу же плотно закрыл ее за собой.

Настя подлетела к запертой двери и попыталась ее открыть.

– Эй, откройте! Вы что?! Иван Петрович!

И тут Настя услышала спокойный голос Светланы Дмитриевны:

– Ты думала, что я ничего не знаю? У меня в жизни два раза случился кошмар. Первый раз, когда твоя мамаша с животом приволоклась ко мне в дом с заявлением, что у нее будет ребенок от Михаила. Я тогда сообщила ей, что я его официальная жена, что у нас была свадьба и что я тоже беременная. А над ней он просто посмеялся, и теперь все будут знать, что она шалава. Я обманула ее, я не была тогда еще официальной женой Михаила и не была беременной.

Я тогда чувствовала, что он увлечен другой женщиной и запутался между нами. И я, как более умная и хитрая, заставила Мишу принять правильное решение. Твоя мать сбежала в город, то, что она носит ребенка, я Мише не сказала, он так этого никогда не узнал. Он искал ее, но я была рядом и сделала всё, чтобы женить его на себе. Через два года мы сыграли свадьбу и еще несколько лет ожидали появления нашего первенца. Он родился таким, каким родился. Это был мой первый ребенок и второй Михаила. Он больше не захотел иметь детей. Десять лет назад его не стало. Он оставил много денег. В банке у меня лежит вклад, я ежемесячно снимаю проценты и на эти деньги живу, содержу этот огромный дом, который муж оставил мне и моему больному сыну. Он позаботился о нас. Я могу безбедно существовать. Из этих же денег я плачу обслуживающему персоналу, потому что такой дом требует ухода. И вот прошло столько лет, и кошмар повторился. На горизонте появилась ты. Словно вернулась твоя мать. «Можно у вас поработать?» Ты меня за дуру держишь? Я сразу же поняла, что ты ее дочь от Миши. Но я не готова расстаться со своим положением. Я знаю, что имущественные споры решаются в течение трех лет. Но если ты докажешь, что была не в курсе, что близкий родственник умер, то через суд ты отчекрыжишь треть всего состояния. А ты это докажешь. А я этого допустить не могу! И не допущу! Сейчас произойдет очередной несчастный случай, тренировки у нас уже были. Сарай загорится и сгорит дотла. Потом найдут спички и канистру с отпечатками Сергея.

Пока она держала речь, Иван Петрович, видимо, пошел обливать сарай бензином. Специфический запах ударил в нос Насти.

– Нет-нет! Не надо! Прошу вас! Не делайте этого! Я ни на что не претендую! Я даже не знала, что к этому дому имеет отношение мой биологический отец! Вы же не сожжете живого человека?!

– Это не мы сожжем, а мой нездоровый сын. А что с него взять? В тюрьму его не посадят! Баловался со спичками. Бывает…

– Да вы ненормальные! Так груша и кошка были делом ваших рук?

– Ты ужасно догадлива. Странно, что наша доблестная полиция не догадалась, почему несчастные случаи начались с твоим приездом. Хотя, ты же у нас такая скромная, как и твоя мать, никому не сказала, что ты дочь Михаила. Все тайны сейчас сгорят дотла. Я никому не дам ни рубля из денег мужа. Поджигай, Ваня!

– Остановитесь! Нет! Ты же своего сына подставляешь! Убийство ему с рук не сойдет! – кричала Настя.

– Полежит в «дурке», а потом я его оттуда вытащу. Зато деньги на его же содержание сохраню, а о тебе никто и не узнает!

Внезапно Настя почувствовала жар, идущий от двери и стен, и услышала характерный звук потрескивания дров. Она отшатнулась от двери. Настя поверить не могла, что ее на самом деле решили сжечь. Это было ужасно, хозяйка с садовником действовали как фашисты в годы войны. У Насти даже не было времени осознать, какой страшной смертью она умрет. Она металась по тесному сараю, который неотвратимо наполнялся едким дымом.

– Что вы делаете?! У меня дети! Они останутся сиротами!

– Роман возьмет их, он очень добрый, – это было последнее, что услышала Настя, перед тем как разбилось окно, и в сарай влетел Сережа, на котором уже горела рубашка.

Парень издавал какие-то звуки, был очень возбужден и пытался закрыть Настю руками.

Вместе с разбитыми стеклами и потоком кислорода внутрь сарая проник огонь. Настя сбила пламя с Сергея, но уже повалил такой дым, что она начала задыхаться.

– Сережа!

Нет! Там мой сын! Сделайте что-нибудь! Нет! – услышала она крик матери Сергея…

* * *

Очнулась Настя в местной больнице. Медсестра рассказала ей, что случилось.

– С тобой всё хорошо. Отравилась угарным газом, но это пройдет. У Сережи небольшой ожог, с ним тоже всё будет нормально. Сорокина и Петрович во всем признались. Такого злодеяния местные власти и не припомнят. Они арестованы и, думаю, быстро не выйдут. А спас вас с Сережей наш Роман! Он успел. Ему в магазине встретилась Ольга, она сказала, что у хозяйки ты осталась одна, а Сережа весь день играет в пожарника. Это же надо такое удумать! Своему сыну навязывать игру, а потом под нее устраивать несчастный случай. А кругом его отпечатки. Это не женщина и не мать, она – монстр. А Сережа… он и мухи не обидит.

– Что с Романом? – спросила Настя.

Медсестра отвела глаза.

– Он пока вас вытаскивал, обгорел сильно. Состояние стабильное, но тяжелое. Его в Москву будут переводить.

– Господи! Где он? – вскочила Настя, голова у нее кружилась.

– Не надо… Там… – прокричала ей вслед медсестра.

Настя увидела Романа в палате за стеклом, он был весь в бинтах, но глаза его светились счастьем. Рядом с ним на кровати сидел маленький светловолосый мальчик и собирал головоломку. Настя замерла перед стеклом. К ней подошла красивая блондинка с ярким макияжем и в платье с глубоким декольте.

– Это ты Настя? Ну что же… так я и думала. Я – Елена, жена Романа, а это наш сын. Я знаю, что ты живешь в доме моего мужа, пусть и бывшего. Мы семья, и мы воссоединились. Он ради сына сделает всё. Надеюсь, ты отстанешь от него и займешься собой. Тем более есть чем заняться, – Елена презрительно оглядела ее с ног до головы. – Ты же теперь богатая наследница. А от Ромы отстань. Он всегда любил и будет любить только меня! Зачем ему чужие дети, у него свой сын есть! Я сегодня увожу его в Москву на лечение. От тебя одни неприятности.

Совершенно опустошенная Настя вернулась к себе в палату. В тот же день она уехала из больницы под подписку, что не имеет претензий к врачам. Романа она больше не видела. Судьба одно отнимает, другое дает. А Насте действительно было чем заняться.

Она сняла жилье на другом конце посёлка, подальше от Романа. Прошло несколько месяцев, за которые она успела сделать столько, сколько и за всю жизнь не делала. Она давала показания следователю. Ей пришлось пройти генетическую экспертизу. Было установлено, что Михаил Сорокин являлся ее отцом, и, значит, она тоже может претендовать на наследство. Настя сделала это больше для Сергея. Она хотела на правах старшей сестры оставить его жить в доме при себе, чтобы его жизнь не изменилась.

Горничные Марина и Ольга по-прежнему работали у нее в доме, а сама Настя пыталась разобраться в этом большом хозяйстве. Денег на жизнь ей хватало. Только нового садовника Настя пока не нашла, и сад потихоньку приходил в запустение, требуя мужских рук. Она всё время вспоминала Романа и плакала по ночам. Но старалась держать себя в руках, понимая, что он имеет право на свое счастье. А это счастье она увидела в его глазах, когда он смотрел на своего сына. Да и жена у него, действительно, была очень красивая, люди не врали.

Не обошлось и без неприятностей: ночью сгорел дотла дом Романа. Обнаружили следы поджога, но кто это сделал, не нашли. Только Ольга совершенно серьезно заявила:

– Это Ленкиных рук дело. Сто процентов, говорю! Чтобы уж все пути Ромке отрезать, эта та еще стерва. Теперь он от нее никуда не денется.

– Нельзя так, не доказано же, – одернула ее Настя. – Они же в разводе!

– В разводе-то в разводе, а живут вместе. Она потаскалась по другим мужикам, наверное, лучше не нашла. Да и сын у них общий, Роман его очень любит. Вот Ленка к нему опять и прибилась. Почему хорошему парню такая стерва досталась?