Да здравствует королева!

Чернявская Юлия

– Эми, милая, как ты тут? Я пустилась в путь сразу как узнала. Матушка и отец даже не успели ничего понять, – затараторила прибывшая. – Родители остались ждать Жозефа, после чего тоже приедут.

– Камилла, дорогая, – Анна-Виктория поднялась из кресла и девушки обнялись.

– Надеюсь, ваше величество простит мне столь фривольное обращение? – лукаво улыбнулась девушка.

– Более того, я приказываю и впредь обращаться ко мне на ты и звать Эмилией, – рассмеялась королева.

– Вот, такой ты мне больше нравишься, – расплылась в улыбке подруга, после чего развернула

девушку к свечам. – Эми, когда ты на себя последний раз в зеркало смотрела? Это же невозможно? Ты что, совсем не отдыхаешь?

– Не до того, Камилла, – вздохнула королева. – Ты даже не представляешь, насколько у отца оказались запущены все дела.

– А он ими занимался? – искренне удивилась виконтесса.

– Кажется, нет, – вздохнула королева, – во всяком случае, последние пять лет. Но сейчас моя первая фрейлина рядом, и я могу переложить на ее плечи ряд забот.

– Все, что скажешь, – кивнула Камилла. – Лично я предпочла бы начать с того гадюшника, который негласно зовется королевским гаремом, а официально – двором.

– Только не сильно усердствуй, – Анна-Виктория, а для близких Эмилия или просто Эми, позвонила в колокольчик. Тут же в кабинете возник один из армии вездесущих слуг. – Найдите Андреаса, и прикажите подать ужин на троих в кабинет.

– Да, ваше величество, – мужчина поклонился и исчез так же тихо, как и возник.

– А не проще ли разогнать всех и разом? – удивилась девушка. – По мне так им место не во дворце, а в борделе.

– Было бы проще, – королева вернулась на свое место, проигнорировав последнее высказывание подруги, а Камилла плюхнулась в пустое кресло перед столом, – если бы я не разогнала все министерство.

– Давно пора, – уверенно произнесла подруга. – Я бы половину и вовсе выслала.

– Слишком опасно, – вернулась к давнему спору Эмилия. – Вастилиана планирует скрепить союз с Астизирой при помощи брака наследников.

Камилла что-то тихо пробубнила себе под нос, и можно было не сомневаться, что это те самые выражения, которые не пристало знать девушкам их возраста и положения. Впрочем, стыдить подругу девушка не стала, поскольку несколько раз подобные слова срывались и у нее, благо рядом никого не было.

– И что ты думаешь делать? – успокоившись, поинтересовалась первая фрейлина.

– Честно, не знаю, – юная королева отложила в сторону все бумаги. – За эти дни я пересмотрела кучу отчетов, докладов, счетов. Денег нет, казна не просто пуста, она успела покрыться пылью. Деньги в нее даже не попадают, уходя на королевские траты и покрытие части долгов ростовщикам, чтобы те потом выдали новый кредит. Я поручила мастеру Шамилю изучить содержимое нашей сокровищницы, благо там скопилось много ненужного. Кое-что уже и вовсе отправили на переплавку. И ты уже слышала про аукцион?

– Да, – кивнула подруга, – матушка даже думала туда сходить, но отец заявил, что она может с большим успехом потратить деньги на нужды имения.

Анна-Виктория не удержала улыбки. Френсис фон Остенферд славился своей бережливостью. Собственно, их семья и привила эти взгляды принцессе, когда она, еще ребенком, провела у них несколько месяцев.

Все свободные средства виконт предпочитал вкладывать в усовершенствование поместья, облегчение труда крестьян, строительство дорог, мельниц, кузниц. Последним нововведением его стала так называемая фактория, где женщины из близлежащих деревень пряли и ткали. Изначально была опасность, что этот проект потерпит крах, но вышло наоборот. Женщины с удовольствием занимались тем же самым трудом в одном месте, прихватывая с собой и детей. Пока одни трудились, несколько молодых крестьянок присматривали за малышами, потом их кто-нибудь сменял и все были довольны. И, насколько знала юная королева, часть доходов от этой фактории предприимчивый виконт планировал потратить на больницу при имении, куда смогли бы обращаться все обитатели его земель и обустройство детской комнаты при этой фактории.

– Все равно твоей матушке делать там нечего, – с трудом сдерживая смех, произнесла правительница. – Вряд ли твой отец одобрит приобретение золотой статуэтки, чья ценность только в материале, затраченном на ее изготовление, или фарфорового сервиза на сорок персон.

– Думаю, он и сам был бы не против избавиться от части подобного добра, – усмехнулась Камилла. – Надо будет подсказать ему идею.

– Сомневаюсь, что у него получится, – раздался за спиной девушки мужской голос, а виконтесса подскочила в кресле. – Одно дело, приобрести сервиз, с которого ел король, а другое дело – виконт.

– Андреас, напугал, – девушка вскочила со своего места и обняла королевского секретаря, только что не повиснув у того не шее. – Ну что, можно тебя поздравлять с продвижением по службе?

– Камилла, право, не стоит… – смутился юноша.

– А скажи ему кто лет так десять назад, что он станет королевским приближенным и вторым человеком в королевстве, ведь никто бы не поверил.

– Госпожа, прошу вас…

– Да ладно, я что, не правду говорю? – девушка вернулась на свое место и посмотрела на подругу. – Ведь так и есть.

– Пока да, – улыбка Эмили слегка поблекла. – Но кто знает, что предпримет Филипп. Уверена, он не станет сидеть, сложа руки.

– Ну, пока до него эти новости дойдут, – махнула рукой виконтесса, краем глаза наблюдая за Андреасом.

– Я сразу же отправила ему весть, так что граф Эстеритен в столице, – сообщила королева. – Сегодня он приходил выразить соболезнования, а, скорее всего, разведать, какая у нас атмосфера. Да еще этот Дельтей вломился в кабинет как раз, когда мы с ним пытались вести беседу.

– Что? – хором вырвалось у обоих.

– Ваше величество, почему вы мне не сказали? – упрекнул ее секретарь. – Ведь я был у вас сегодня.

– Прости, Андреас, – девушка виновато развела руками, – столько всего надо сделать. К тому же я думала, что ты уже знаешь. Такой цирк был. Странно, что по углам еще не сплетничают, ведь двери были открыты, а стража и слуги все слышали.

– Нет, Эми, ты не исправима, – тихо произнесла Камилла, услышавшая главное для себя – Филипп в столице. – Я понимаю, любовь и все такое, но вызывать в столицу своего соперника – это перебор.