Далекие странники
Шрифт:
В этот момент из таверны напротив раздался звонкий девичий голос:
— Господин,[12] вы только гляньте на того чудака! Если он попрошайка, почему у него нет даже разбитой чашки для мелочи? Этот убогий всё утро сидит у дороги без дела и тупо улыбается. Может, у него с головой не в порядке? Как вы думаете?
Хотя Чжоу Цзышу сохранил лишь половину внутренних сил, его слух остался превосходным. Он различил каждое слово несмотря на то, что девушка находилась на другой стороне шумной улицы
Прежде чем Чжоу Цзышу успел посмеяться над собой, до его ушей донеслось спокойное:
— Он просто загорает, — голос говорившего был низким и приятным на слух, а речь — размеренной и чёткой.
Чжоу Цзышу не удержался и поднял голову.
Со второго этажа таверны, склонившись через перила балкона, на него смотрела хорошенькая девица в фиолетовом наряде. Рядом, одетый в серое, сидел молодой мужчина поразительной внешности. На холодном лице, словно высеченном талантливым скульптором из белоснежного нефрита, горели угольно-чeрные глаза настолько тёмные, что, казалось, они поглощали свет. Мужчина, безусловно, был красив, но не обычной человеческой, а какой-то потусторонней, колдовской красотой.
Их взгляды встретились. Человек в сером безэмоционально посмотрел на Чжоу Цзышу и вернулся к блюдам на столе. Чжоу Цзышу невольно рассмеялся: в бескрайнем океане незнакомцев он умудрился встретить кого-то, кто его понимал.
Девушка в фиолетовом продолжала сверлить его большими яркими глазами. Вскоре она, не сдержав любопытство, сказала что-то своему спутнику, ловко спрыгнула с лестницы и направилась прямиком к Чжоу Цзышу.
— Эй, попрошайка, угостить тебя обедом?
Чжоу Цзышу приоткрыл один глаз, лениво глянул на неё и вяло покачал головой:
— Я бы предпочёл, чтобы меня угостили вином, добрая девушка!
Незнакомка расхохоталась и, оглянувшись через плечо, крикнула в сторону балкона:
— Господин, как вам такое?! Попрошайка назвал меня доброй!
Господин, похоже, не слушал её и даже не поднял взгляда. Казалось, этот человек в сером настолько увлёкся содержимым своей тарелки, что, хоть небо рухни, он будет беспокоиться лишь о трапезе.
— Другие попросили бы поесть, — повернувшись к Чжоу Цзышу, заговорила девица. — Что такого в вине, из-за чего ты отказываешься от пищи? Разве ты насытишься выпивкой?
— Вино — лучший повод поболтать с прекрасными девами, — Чжоу Цзышу не удержался от шутки, поскольку незнакомка была весьма хороша собой.
Девушка удивилась его ответу, а затем согнулась от смеха. Она походила на цветочное дерево, раскачиваемое ветром. Настроение Чжоу Цзышу улучшилось: людская молва не обманула, Цзяннань и впрямь была полна очарования!
— «О, пленительная красавица с сияющим ликом, пожалей умирающего, седого старика!».[13] Нехорошо смеяться над людскими страданиями, молодая дева.
— Ого,
Присев на корточки, она молниеносно отвязала пустой кувшин от пояса Чжоу Цзышу и побежала обратно в таверну. Не прошло и нескольких минут, как незнакомка вернулась с вином. Чжоу Цзышу немедленно потянулся к кувшину, но девушка с ухмылкой спрятала тот за спину.
— Хочу кое-что у тебя узнать, — протянула она нараспев. — Если ответишь правильно, я верну кувшин и даже налью ещё. Если ошибёшься — отравлю вино ядом, который прожжeт твой живот, когда ты его выпьешь.
Чжоу Цзышу горько улыбнулся. Чудесный цветок таил коварные шипы…
— Я выиграл этот кувшин у другого нищего, — проворчал Чжоу Цзышу. — Кто знает, сколько там дохлых вшей! Можешь забрать себе всех. Я буду только рад.
Девушка закатила глаза, продолжая улыбаться:
— Значит, я зря бегала за вином? Ты хочешь меня разозлить? Разозлившись, я ведь и убить могу!
«Этот дьяволенок впустую тратит свою привлекательность. Интересно, откуда она родом?», — призадумался Чжоу Цзышу, а вслух согласился:
— Что ж, спрашивай.
— Зачем ты побираешься, если у тебя нет чашки для подаяния?
Чжоу Цзышу уставился на неё в упор и без промедления ответил:
— Кто сказал, что я побираюсь? Я просто загораю.
Девушка вздрогнула и неосознанно обернулась к человеку на балконе таверны. Было очевидно, что её спутник также обладает исключительным слухом. Рука мужчины на мгновение замерла, прежде чем он продолжил с поразительной скоростью орудовать палочками для еды, ничуть не изменившись в лице.
Девушка недоумeнно прищурилась на раскаленный диск в лазурном небе:
— Не понимаю, что хорошего в том, чтобы жариться на солнцепеке?
Чжоу Цзышу медленно покачал головой, а затем стремительно вскочил на ноги и одним плавным движением выхватил свой кувшин у потерявшей бдительность девицы. Та испуганно вскрикнула и воззрилась на него в полной растерянности.
— Ты ещё молода, — начал поучительную речь этот человек, похожий на попрошайку, — у тебя много планов. Естественно, ты стараешься хорошо питаться, чтобы прожить жизнь наилучшим образом. Ну а я? Мои дни сочтены, мне не надо беспокоиться о будущем. Чем мне ещё заниматься, кроме как пить и греть свои старые кости в ожидании смерти?
Он приложился к горлышку, сделал длинный глоток и причмокнул:
— Великолепное вино! Большое спасибо тебе, юная дева! — и развернулся, намереваясь уйти.
Девица инстинктивно попыталась отобрать кувшин. Она считала, что хорошо владеет боевыми искусствами, но не смогла даже прикоснуться к бродяге, который был на расстоянии вытянутой руки. Чжоу Цзышу неуловимо растворился в толпе, один миг — и след простыл.
Девушка хотела за ним погнаться, но услышала голос своего господина: