Дальний гарнизон
Шрифт:
– За дружбу, лейтенант.
Он лихо выпивает пойло и... опять наливает пиво и запивает им.
– Хорошо прошла.
Я выпиваю "ерша" и тоже чувствую, что проскочило легко.
– Арнольд Николаевич, в гостинице нет мест. Нельзя где-нибудь устроиться?
– Почему нельзя. Могу дать с десяток адресов, где тебя примут с распростертыми объятьями, только скажи. что от меня. Нет... я лучше тебя сам отведу. Ты приехал сюда, опять за горючим?
– Да, завтра надо увезти, сорок бутылок водки. У командира день
– И этим я тебя обеспечу.
– Мне так неудобно, ты все...
– алкоголь стал давать себя знать, но пока я говорил, Арнольд налил по второй.
– Так помогаешь мне...
– Ерунда. Давай выпьем и пойдем на новую квартиру. Я твои вещи возьму, не боись.
Со второго стакана, я почти поплыл, но стараясь бодро держатся, вышел с геологом на улицу и поплелся по дороге. Мы уже несли всякую чушь, зашли в какой дом, где хозяева встретили нас действительно радостно и там... по моему упились совсем.
Утром меня будит Арнольд.
– Лейтенант, вставай, уже час дня.
– Чего?
Я вскочил и тут же схватился за голову. Боль иголками прошила голову.
– Что это с моей башкой.
– Я тебе стакан приготовил. Пей.
– Что это?
– Водка.
– Меня сейчас вырвет.
– Давай, давай. Иначе весь день ничего соображать не будешь.
Я с отвращением выпиваю стакан, геолог подсовывает мне соленый огурец. Трясу головой и чувствую, как постепенно боль уходит.
– Мне еще надо водку купить...
– Все в порядке. Сейчас принесут. Я уже заказал ребятам. Сейчас иди приведи себя в порядок. Вон там, в коридоре, ванна и туалет.
На кухне хозяева дома любезно накормили меня яичницей на шпике. Арнольд Николаевич ковырялся вилкой рядом.
– Наверно, это надоедливое и тоскливое дело, служить в глуши...
– Служим же.
– Ну да. Наш народ ужасно терпелив, хоть в говно спрячь, рыпаться не будет.
– Мы не чувствуем себя в говне.
– Не чувствуете, потому что не пахнет. Еще будешь пить?
Он показывает на бутылку.
– Нет, нет. Мне надо там быть с трезвой головой.
– Правильно.
И тут раздался звонок в дверь.
– Наверно мои гаврики пришли, - говорит геолог.
Он идет открывать двери, там слышен шум, возгласы, потом раздается крик.
– Лейтенант, пойди сюда.
Я выхожу в прихожую. Двое бородатых мужиков приволокли два ящика водки.
– Понимаешь, я их просил привести сорок, а они при купили два ящика, сорок восемь. Что делать то?
– У меня денег только на сорок.
– Хорошо, давай сюда. Там с заднего хода магазина дают только ящиками, вот ребята и взяли.
Я передаю деньги, Арнольд считает их, потом кивает головой.
– Правильно. За остальные плачу я.
Он вытаскивает из брюк пачку купюр и отсчитывает нужную сумму. Потом добавляет несколько бумажек.
– Это ребятам за работу.
Мужики уважительно кланяются, берут деньги и исчезают.
– Я сейчас уложу свою водку в сумки.
– Что значит свою, она вся твоя. Неужели ты думаешь, что я буду здесь лакать восемь бутылок. Ты знаешь, я так подумал, мой глупый брат обидел тебя, и должна за это быть моральная компенсация. Этот жмот и болтун никогда не сделает этого, а я от имени всей родни прошу, возьми подарок, не обижай нас.
– Мне же не унести...
– Поможем. Разве я тебе раньше не помогал?
– Помогал.
– Ну и в этот раз помогу.
Как и в тот раз, вертолет встречает начальник штаба.
– Все в порядке?
– спрашивает он меня у трапа.
– Все. Только помогите выгрузить.
– Давай.
Подполковник и шофер помогают мне перенести сумки в машину.
– Сегодня тяжелее, чем в тот раз, - замечает начальник штаба.
– Здесь сорок восемь штук.
– Ничего себе. Никак лишнее купил?
– Можно считать так. Восемь бутылок.
– Продай мне несколько штук.
– Берите. Сколько надо?
Подполковник колеблется.
– Семь.
– Хорошо, они ваши, можете взять.
Он обрадовался.
– Деньги я тебе потом отдам. А сейчас, поехали сначала ко мне, потом к командиру. Завтра будем справлять день рождения, мне еще надо позаботится о подарке. Местные умельцы, сейчас изготавливают макет с часами из уральского камня.
– А у меня не будет пересменки? Я ведь пропустил свой день сегодня.
– Лейтенант, у нас никогда смены не меняются. Как положено выйдете на дежурство после завтра. Вам повезло, вы завтра будете на дне рождения.
А вечером произошло ЧП. В дом постучали. На пороге стоял капитан Ковров.
– Что ты, мерзавец, на меня наплел, брату. Я ему только что из штаба звонил, он тоже обвиняет меня в подлости...
– А разве не так.
– Вмазать бы тебе за это.
– Попробуй вмажь. И если чувствуешь себя слабаком, то катись.
И он мне вмазал, да так, что я прокатился по полу, через весь маленький тамбур. Тот час же заныл глаз, несколько секунд прихожу в себя. Я рассвирепел, выскочил на крыльцо и спрыгнул на капитана, сильным ударом ноги опрокинул его на землю и двумя взмахами заставил его затихнуть. Потом пришел испуг, не убил ли я его.
– Капитан, капитан...
Нет, вроде ничего, зашевелился.
– Дима, - раздается недалеко возглас, - что ты наделал?
Это лейтенант Сивков и майор Горемыкин. Они стоят недалеко и недоуменно смотрят на нас.
– Помогите мне отнести его в медпункт.
Мы волочем Коврова в медпункт и сдаем дежурному фельдшеру.
– Зачем ты это сделал?
– не может опомнится Сивков.
– Задирался. А потом, видишь глаз как распух, сумел все таки задеть.
– Завтра тебе будет на орехи, командир не прощает таких вещей, говорит майор.