Дальняя дорога домой. Дитя Света
Шрифт:
— Расскажи, какой он, твой друг? — Послышался из темноты голос Адели.
— Он… Не знаю… Он перевозчик…
Я рассказала Адели о нашей с Элвином встрече, упустив из рассказа кучу подробностей, которые хоть как-то могли бы выдать мою принадлежность к истории с ИТУ. Заканчивала рассказ я уже заплетающимся языком. А потом уснула. И видела во сне, как спасаю Элвина от всех врагов.
На следующий день караван остановился в одном очень большом городе, который носил имя Харат. В этот раз караван расположился в самом городе на огромной ярмарочной площади. Големы остались ждать за воротами, застыв между скалами-големами других владельцев. Адель и Грим сразу же
Здесь было людно и шумно. Кроме каравана Грима, на площади расположились еще пара десятков приезжих торговцев и множество магазинов и палаток местных. По площади ходили лоточники, предлагая сладости и выпечку. Время от времени раздавалось пение или музыка. И вот на одном из концов занятой караваном Грима территории началось какое-то оживление. И я поспешила туда, чтобы развеять скуку — ведь никаких дел у меня не было.
Оживление было вызвано появлением феллитов в их яркой одежде. Тут-то я и увидела, что мужчинами феллитами были те, кого я прежде принимала за простых людей. Они не участвовали в танцах и песнях на привалах. Но в городах оставляли свои прочие дела и присоединялись к своим спутницам. Заиграла музыка, необыкновенно мелодичная. И в такт ей задвигались тела. Феллиты в их развевающейся одежде были похожи на языки пламени. Их танец — на танец огня. Они кружились, извивались, сходились и разбегаясь в стороны. На танец жрецов огня приходило посмотреть все больше народу. Наконец, и Арик, закончив свои дела, сел на край повозки рядом со своей подопечной, комментируя происходящее.
— А сейчас, — вдруг сказал мне Арик. — Наши феллиты исполнят свой ритуальный танец.
Над площадью повисла тишина. Затем тонкой струей в нее влилась музыка, к ней присоединился голос, затем еще один, второй, третий… Они пели на незнакомом языке, но мне казалось, что слова понятны, стоит лишь прислушаться к ним, уловить тонкую нить смысла. Но едва я поддалась магии песни, как разум начал обволакивать белесый туман. Не такой, какой я видела, когда меня пытался околдовать Филис. Он звал, словно прося чего-то и одновременно обещая еще больше, но был безопасен и беззащитен. Тем не менее, я дернулась, пытаясь вынырнуть из него. Но он не отпускал, упорно зовя за собой. Угасал голос Арика, который что-то мне рассказывал, но слова песни напротив, становились громче и четче, заглушая мысли…
Вокруг неё пылали огни. Они кружились в монотонном танце. Монотонном, но таком манящем. Мое тело легко повторило движение дев, окутанных пламенем, в уши влились молитвы жрецов, благословляющих священный огонь и зовущих его, просящих помощи и покровительства. А я кружилась в танце, сливаясь с музыкой и движением дев. Призрачное тело, принадлежащее, без сомнения, мне, объятое языками пламени, легко проходило сквозь тела танцовщиц, кружась в собственном, куда более энергичном и почему-то очень важном, танце. И я не могла и не хотела остановиться, прекратить эту пляску. Но вдруг голоса затихли. Музыка растворилась в огне, а тела танцующих жриц погасли и исчесли в темноте…
Возвращение в реальность прошло резко и неожиданно. Вот только я пыталась вырваться из цепких лап тумана — и вот его нет, будто и не было вовсе. Лишь в памяти — безумный танец огня.
Между тем, феллиты начали свой последний на сегодня танец. Гремели барабаны, тонко переливался голос флейты, взметались
— Что это было? — спросила я Арика.
— Я ж тебе только что рассказал!
— Прости, увлеклась танцем…
— Это обрядовый танец. Что-то типа вызова богов или молитвы, — скрывая раздражение, повторил Арик. — Раньше он был тайной и его не исполняли прилюдно. Наши феллиты, можно сказать, первыми показали его народу. Может осознали, наконец, что тайны их более бесполезны.
— А он как-нибудь влияет на сознание людей? Ведь если так, то это, должно быть, запрещено?
— Нет, что ты! Обрядовые танцы предназначены для богов. А люди лишь могут наслаждаться им со стороны. Хотя… да, завораживает.
— А сами они расскажут о нем? Как я могу с ними поговорить?
— Хе! Они не любят общаться с посторонними. Но вечером можно попробовать. Хотя, не обещаю, что что-нибудь из этого выйдет. Уж слишком замкнуты.
Этим же вечером, когда площадь опустела, и день уступил место чернильной ночи, Арик повел меня к фургонам феллитов.
— Дальше я сама, — остановила я Арика, когда мы подошли к повозкам огненных жрецов.
— Ну, как знаешь, — озадаченно пробормотал он мне в след.
А я уже шла дальше. Между заканчивающих последние приготовления к ночи феллитов, гасящих огни жриц, к девушке, которая сидела на краю повозки, перебирая струны незнакомого инструмента. Когда я подошла, та равнодушно смерила меня взглядом, не удосужившись даже спросить, что мне надо. Но я и не ждала ее слов.
— Ваш танец… Что это было?
— Ты о чем? — все так же равнодушно спросила жрица, вновь склоняясь над своим инструментом.
— Арик сказал, что он не влияет на разум людей. Но я… Это будто гипноз..
— Что ты видела? — Феллитка отложила свой инструмент и спрыгнула с края повозки. В ее золотистых глазах, что горели прямо напротив моего лица, плясал огонек интереса и еще что-то.
— Сначала белый туман, — я несколько растерялась от такого интереса, уже боясь, что увидела что-то, чего не должна была видеть. И десять раз пожалела о своем желании спросить о танце феллитов. Но продолжила: — А потом… Будто я стала огнем. И танцевала среди вас, слыша слова песни, которая не была песней. А чем-то большим…
— Дитя богов, — прошептала феллитка.
— А?
— Мы нашли тебя! После стольких лет!
Она опустилась передо мной на одно колено. Я оглянулась, ища какой-нибудь неожиданной поддержки. Но увидела лишь еще два десятка склоненных голов. Присев перед девушкой на корточки, чтобы не выделяться из толпы — это её очень смущало — я шепотом спросила:
— Что это всё значит?
Жрица подняла на меня глаза:
— Ты — Дитя богов. Дарованная Тэолу ушедшими богами, чтобы помогать и наставлять на путь истинный в темные времена и времена смуты. Тридцать шесть лет назад был знак, что вновь рождено дитя богов. Но потом оно пропало. И теперь, после стольких лет, мы нашли тебя!
— Нееее… Вы что? Меня уже наградили парой титулов, — я нервно засмеялась. — Еще одного я не потяну. Тем более такого. Вы ошиблись. И родилась я позже….
— Это не может быть ошибкой. Зов могут слышать лишь боги. И их дитя.
Жрица поднялась с колен, и я встала вместе с ней. Следом поднялись и остальные феллиты.
— Но я не хочу спасать мир! Или что там от меня надо?
— От своего предназначения не уйти.
— Ладно, — я улыбнулась, и попятилась, чтобы уйти от этих сумасшедших и вернуться к Арику. — Я очень рада. Мое предназначение… Это просто отпад! Завтра обязательно выясню, что от меня требуется…