Дальше живут драконы
Шрифт:
– Они могут нам помочь. Наверняка помогут. У нас – общий враг.
– Вы в этом уверены, сэр?
– Да, уверен.
На камере было видно, как трое вошли в грузовой лифт, вручную задвинули решетку.
Пожилой поднялся с кресла, потянулся, разминая мышцы после долгого сидения
– Пошли встречать.
– Сюда, мистер…
Один из американцев шел впереди, другой – конвоировал (точнее не конвоировал, а сопровождал) русского сзади. Было непонятно, где они находятся – но судя по тому, что мог понять русский, пока их грузовик мужественно боролся с пробками – они не перебрались через залив. Возможно, они вообще кружились по окрестным улицам.
Это
В здании почти не пахло – значит, цивилизованный район.
– Сюда, мистер.
Капитан пробежался взглядом – и увидел в углу скрытую видеокамеру… Серьезно.
Дверь открылась – но совсем не та, которую следовало ожидать – а потайная, в стене. Видимо, та дверь, большая, в две створки, отделанная деревом – была фальшивая, за ней была кирпичная стена – еще одна разумная и необходимая мера в системе безопасности одного из помещений станции СРС в Гонконге. В открывшемся дверном проеме стояли двое: здоровяк, похожий на сержанта морской пехоты с автоматом и Билл Морган. Старина Билл Морган, потомок пиратов, грабивших испанские галеоны, южанин с Луизианы, морской офицер, третий помощник на USS Maddax, стационера из порта Хайфон, с которого и заварилась вся эта кровавая каша, конца которой не видать вот уже шестнадцать лет. Он постарел – но это был все тот же Билл Морган. Рано поседевшие волосы, морщинистое лицо, короткая пиратская косичка, из-за которой он получил не одно взыскание в свое время и быстрые, чертовски быстрые руки. Наверное.
– Черт бы меня побрал… – начал он
– Извините, сэр… – встрял молодой – разрешите, я его обыщу, сэр.
Билл Морган с извиняющимся и одновременно хитрым выражением лица отступил в сторону. Мол… извини, приятель, но ничего не поделаешь. Протокол такой.
– Подмышкой – с каменным лицом сообщил Воронцов, поднимая руки.
Молодой здоровяк сунулся туда, куда было сказано – и вытащил из подмышечной кобуры воловьей кожи угловатый черный пистолет с удлиненным, выступающим из кожуха стволом с компенсатором. Перебросил его Моргану, тот ловко поймал на лету. Противовесом пистолету были два запасных магазина на двадцать – их здоровяк тоже изъял. Из кармана русского – он выудил Смит Вессон Бодигард Эйрвейт – легкий револьвер тридцать восьмого калибра, из которого можно стрелять, не вынимая его из кармана. Все это – он оставил себе. Охлопал русского с головы до ног – больше ничего не было.
– Больше ничего нет, сэр.
Морган рассматривал «трофейный» пистолет
– Ческа Зброевка семьдесят пять, специальный вариант с режимом автоматического огня. Неплохо, неплохо. Как в старые добрые времена, а, Владимир?
– Посмотрел – отдай обратно.
Морган с хитрым видом сунул пистолет себе в карман
– Будешь выходить – отдам. Ты человек горячий.
– Не провоцируй.
Морган сделал обиженное лицо.
– Помилуй Бог, кого это я здесь провоцирую, а? Я вообще само гостеприимство, у меня даже водка здесь есть. Против местной заразы, которая тут на каждом шагу – водка самое то. Пошли… Владимир, нечего стоять в дверях. Вспомним старые добрые времена… поговорим.
В коридоре, открыв одну из дверей, появился еще один американец. Морган показал ему на комнату с пультом охраны – и тот кивнул головой.
– Пошли… друг мой.
Ли знал, что такое видеокамеры и знал, что лучше им на глаз не попадать. Поэтому – он соскочил с фургона как раз тогда, когда он заворачивал на подземную стоянку. Водитель такси, который увидел внезапно появившегося перед ним в дымке дождя крестьянина-идиота, не знавшего о том, где можно переходить дорогу, а где нельзя – выругался и уже успел подсчитать в уме, сколько будет стоить замять дело… убийство китайца здесь каралось крупным штрафом, убийство белого смертью. Он еще успел удивиться, как ловко замызганный китаец ушел от столкновения с мчащимся на него такси… но удивляться ему было некогда. У него была работа – и он должен был ее делать…
Выскочил на тротуар – Ли огляделся и увидел в дождевой пыли красную, как кровь будку. Это было то, что ему нужно.
В будке никого не было. Редкие прохожие старались не попасть под фонтаны грязной воды, то и дело вырывающиеся из-под колес мчащихся машин, они кутались в пластиковые дождевики, которые можно было сложить и убрать в карман. Гонконг, расположенный у подножья гор и на берегу моря – просто притягивал к себе дожди, и постоянно иметь при себе дождевик было насущной необходимостью.
Что же касается Ли – то дождь всегда и везде был его союзником. В дождь даже самые опытные и ревностные часовые промокают, замерзают и не так бдительно несут свою службу. В пелене дождя неопытные люди не видят дальше пальцев вытянутой вперед руки, а шорох дождя заглушает осторожные шаги. Наконец, в дождь свободны телефонные кабинки и не надо дожидаться очереди…
Накормив аппарат монетами, которые до этого выпросил у прохожих, Ли набрал номер, который помнил наизусть и доложил о том, что видел. Получив новые указания, довольно улыбнулся.
Этот номер – был одним из номеров нелегальной резидентуры японской военно-морской разведки в Гонконге.
В небольшое помещение, которое, судя по безлико-серым стенам и большому зеркалу с односторонней видимостью «туда» использовалось как вспомогательное при допросах – к длинному столу стащили несколько стульев. Американцы выставили немудреное угощение – жареную утиную грудку, «волосяную» лапшу. Морган с хитрым видом поставил на стол початую бутылку русской водки…
– Спасибо, нет.
Морган убрал бутылку
– Ты становишься скучным, друг мой. Помнишь Хюэ, а?
– Стараюсь забыть… – сухо ответил русский
– И напрасно. Мне его иногда не хватает. Там произошло много хорошего, русский – хотя одновременно с этим и много чего плохого. Мы приобрели много друзей, русский.
– Еще больше – потеряли.
Морган понимал, почему его старый друг не слишком рад ему – русские все еще считали экстренную эвакуацию американцев из Индокитая предательством. Их можно было понять – теперь японцы, пополнившие свою империю землями на Юге, готовились наступать на севере. Сахалин, Дальний Восток, Сибирь, для начала КВЖД. Это даже не скрывалось – японцы вообще ничего не скрывали, токийские газеты открыто публиковали новые карты Большой Японии с теми землями, которые должна отдать Российская Империя. Что делали русские – Морган не знал, но судя по тому, что он знал о русских – они мрачно, упорно, сосредоточенно готовились к жестокому бою. Упрямые сукины сыны, у них нет выборности власти – и потому они могут воевать десятилетиями. К тому же – с японцами у них давние счеты, еще с Цусимы.