Дама с единорогом
Шрифт:
Его начинала тяготить любовь к Жанне Уоршел. Нет, он ещё любил её, но не так пылко, как прежде. Да оно и не удивительно — тогда Артур был восторженным мальчиком, совсем недавно произведённым в рыцарское звание, а теперь стал закалённым в боях воином, настоящим мужчиной. Ему мало было клятв и страстных признаний; любовь требовала логического завершения или хотя бы сладостных мгновений обладания, а ни того, ни другого всё ещё не было. Любовь постепенно начинала угасать; в ней появились нотки
Покончив с дневными делами, Джуди опрометью бросилась за ворота: возле деревенской харчевни её поджидал Метью.
— Я погляжу, ты не больно торопилась! — заметил он.
— А куда торопиться? Если сохнешь, то и день под дождём прождёшь. Что, опять с пустыми руками пришёл?
Они вышли на околицу. Джуди присела на деревянную ограду и надула губки. Ей нравилось мучить парней, смотреть, как они с трудом подбирают слова для оправдания. А уж для извинений всегда повод найдётся, а не найдётся, так она придумает.
Метью улыбнулся и протянул ей пёструю ленту. Служанка повертела её в руках и вплела в волосы.
— Ну? — Он присел рядом с ней.
— Что «ну»?
— А поцеловать?
— И так хорош!
— Джуди, неужели ты меня не любишь?
Джуди вздохнула и чмокнула его в щёку.
— Э, так не пойдёт! Так только стариков целуют.
Он обнял её и крепко поцеловал в пухлые губки.
— Экий ты скорый! Наш пострел везде поспел! — Служанка оттолкнула его и встала; щёки её пылали. — Ты бы к дяде моему сходил. Давно пора!
— Зачем к дяде? — опешил Метью.
— Руки моей просить. Или ты так, погулять только? Учти, моя Рут безотцовщиной не будет!
— Ну, жениться-то я не против, но чтобы так…
Оруженосец поднял что-то с земли и, насвистывая, зашагал прочь.
— Куда это ты собрался?
— Пойду, поищу себе девушку посговорчивее.
— Ах ты, шельма, чтоб тебе на конюшне задницу расписали! — Джуди рассердилась не на шутку и принялась потчевать дружка самыми отборными ругательствами.
Вот так всегда! Найдёшь парня, время на него потратишь, с животом положенное отходишь, подружкам всем растрезвонишь, что скоро замуж выйдешь, будешь жить припеваючи и на них сверху посматривать — а он хвост трубой и к другой! Выставит тебя полной дурой, даже самой тошно станет… Нет уж, пусть с самого начала катиться ко всем чертям!
— Чего ты так раскудахталась? Ну, куда я от тебя денусь? — Метью вернулся и попытался обнять её, но получил оплеуху.
— Больно ведь! — Он потёр рукой щёку. — Было бы за дело, а то…
— А разве не за дело? Кто сейчас меня здесь бросить хотел?
— Думай, что хочешь, но знай, что мне никого, кроме тебя не надо.
Служанка
— И за что только я тебя люблю?
— Когда любят, не спрашивают.
Оруженосец обнял подругу и поцеловал в щёчку. Она не сопротивлялась, но на поцелуй не ответила.
— Какая же ты у меня сладкая, Джуди, — прошептал он, — прямо чистый мёд!
— Скажешь тоже…
Джуди зарделась, как мак, и снова присела на ограду.
С мятого стога они поднялись в предрассветных сумерках. Она уступила лишь потому, что Метью обещал сходить к её дяде. Обещали свидеться ещё раз на следующей неделе.
Смиренно сложив руки на коленях, Мэрилин терпеливо ждала, пока Бертран закончит заниматься с Уитни. Честно говоря, смиренна она была лишь с виду, а мысленно… Её взгляд медленно скользил по нахмурившемуся лбу священника, по его рукам и, не менее внимательно, по перстню-печатке. Правда ли, что все священники принимают обет безбрачия? Ах, какая глупость этот целибат! Такой молоденький, красивый — и вдруг не может жениться…
Она сердилась на Уитни, который никак не мог справиться с заданным уроком. Мэрилин казалось, что, будь она на месте Уитни, то обязательно всё поняла. Да и как не понять, если священник объясняет этому дрянному мальчишке одно и то же уже в десятый раз.
Мэрилин вздохнула и поправила свои чудесные пушистые волосы. Она специально села так, чтобы свет падал ей на плечи. Но во время занятий Бертран ни разу не поднял на неё головы, а ведь она только ради него и выбралась на улицу в этот гадкий дождливый день.
Будь проклят этот тугодум Уитни, и будь он благословлен!
Наконец священник отложил книгу в сторону и, задав новый урок, отпустил своего ученика. Мэрилин встала и, незаметно дав Уитни затрещину, подтолкнула его к выходу.
— Он ужасно дрянной мальчишка, правда? — застенчиво улыбнувшись, спросила она.
— Вовсе нет, просто люди от рождения своего не равны.
— Из него получится хороший священник?
— Не знаю, — пожал плечами Бертран. — Всё зависит от него и от промысла Божьего.
— Значит, не станет, — мысленно констатировала девушка. Это её скорее радовало, чем огорчало — с некоторых пор она недолюбливала Эмму Форрестер и её детей, отнимавших у неё, Мэрилин, часть наследства.
— Как поживает леди Эмма? — Священник поднялся, чтобы проводить её.
Всё внутри Мэрилин перевернулось. «Леди Эмма»! Эта нищая приживалка — и вдруг леди! Почему, почему он думает об Эмме, а не о ней? Ведь она, Мэрилин, намного красивее и моложе. Кроме того, если он захочет, она ведь может… А Эмма Форрестер никогда.