Дама с коготками
Шрифт:
– Пить хочется!
Но чаю мне не предложили. Хозяйка налила стакан минеральной воды, я пила его, наверное, минут пять. Однако «Vera» не чай, к доверительным разговорам не располагает.
– Милая у вас кухня… – попыталась я завязать разговор.
– Нормальная, – согласилась хозяйка. И спросила: – Ничего больше не требуется? Подписать где-нибудь? Тогда простите, очень спешу на работу.
Вот те на! А ведь только что говорила, что до пяти будет дома. Я ничего не узнала! Нет, надо придумать предлог, чтобы еще раз здесь побывать. Принесу бутылку хорошего виски; глядишь, разговорю хозяйку. В этот момент зазвонил телефон. Рая сняла трубку.
– Алло, хорошо, жду.
Она еще больше побледнела и стала кусать в волнении
Ну, погоди, красавица. Посмотрю, кого ты с таким нетерпением ждешь, и вернусь в квартиру. Когда Раиса-стриптизерка отвернулась к телефону, я незаметно бросила под стол свою телефонную книжку. Скажу, что забыла.
Я открыла дверь, за которой прятался мусоропровод, и пристроилась на подоконнике, поглядывая в окно. То и дело подъезжали машины, люди входили и выходили из дому, лифты ездили без остановки. Наконец кабина затормозила на седьмом этаже. Я осторожно приоткрыла дверь и выглянула в щелочку. В квартиру Лисицыной звонил мужчина. Лица не видно. Длинная коричневая дубленка, меховая шапка, перчатки. Дверь беззвучно распахнулась, мужик шагнул внутрь. Так, торопиться некуда, подожду еще. Назад-то он выйдет, тогда и увижу лицо. Но мужик не спешил. Минуты текли, а из-за тяжелой металлической двери не доносилось ни звука. Стало темнеть. Наконец щелкнул замок. Мужик направился к лифту. Шапка натянута по самые брови, глаза скрыты темными очками, вдобавок огромная лопатообразная борода смоляного цвета. Чучело гороховое, а не парень! Лица совершенно не видно, будто его и нет. А на площадке, будто назло, из трех ламп дневного света горит только одна. Может, к Лисицыной ходят клиенты на дом? И этот замаскировался, чтобы его не узнали?
Ладно, пойду опять к стриптизерке. Но сначала надо спуститься на первый этаж в супермаркет. Магазин оказался дорогой и пустынный. Взяв бутылочку виски «Белая лошадь» и тоник, я снова отправилась к Раисе. Но дверь никто не открыл. Неужели ушла? Я жала и жала на кнопку, звонок соловьем заливался. Безрезультатно. Вот черт, придется приезжать завтра, от злости пнула дверь ногой. Металлическая створка начала медленно приоткрываться. Вот это удача! Хозяйка унеслась, в спешке не заперев квартиру. Бывает, по себе знаю. Ага, и замок такой, что сам не захлопывается.
– Рая, – крикнула я, – Рая!
В ответ – тишина. Я закрыла дверь, зажгла свет. Попыталась рассуждать логически. По телефону девушка заявила, что до пяти никуда не уйдет, сейчас полшестого. Скорей всего умелась в «Бабочку». Приняла дома левого клиента, увидела, что опаздывает, заторопилась и не заперла дверь. Думаю, несколько часов у меня есть. Похожу, погляжу, вдруг найду магнитофонные записи или еще какие-нибудь улики.
Бутылку «Белой лошади» и тоник поставила на столик у зеркала. Комнат оказалось три. Первая – спальня. Просто домик Барби, мечта десятилетней девочки. Огромная круглая кровать под розовым балдахином завалена подушками, мягкими игрушками и пледами. Большой зеркальный шкаф до отказа был набит всевозможными шмотками – платья, блузки, брюки, пуловеры. В ящиках горы белья и косметики. Вытащила нечто непонятное, напоминающее трусики, но без задней части. В тумбочке обнаружилась книжка «Что ждет после смерти», пачка бумажных носовых платков и крем для рук.
Вторая комната явно гостиная. Кожаный диван, два кресла, новомодный телевизор, торшер. На полу ослепительно белый ковер.
Третье помещение косило под кабинет. Этакий будуарно-офисный стиль. Крохотный письменный стол на золоченых ножках, парчовый диванчик, маленькие, страшно неудобные, вычурные креслица. Если не ошибаюсь, в мебельных магазинах подобная красота проходит под названием «Людовик XIV». Хотя сам король скорее всего окаменел бы от ужаса, увидев нечто подобное.
Ящички совершенно нелепого письменного столика оказались практически пустыми,
– Алло!
– Райка, ты? – с сомнением спросил звонивший.
– Ага, – прохрипела я, нарочно изменив голос.
– Почему не пришла?
Я молчала, раздумывая, что ответить, но на том конце провода уже решили все за меня.
– Фу, опять напилась. – Трубку повесили, и раздались гудки.
Следовало поторопиться, но пока ничего интересного я не нашла, никаких кассет, а магнитофона в доме, похоже, вообще не было. Заглянула в туалет, подняла крышку сливного бачка. «Rien», – как говорят французы, а по-нашему «ничего». Унитаз сиял белизной, дернула за рычажок, потекла голубая вода. Надо же, и до Москвы добрались красящие таблетки. Просто полный разврат. А ведь не так давно за туалетной бумагой давились. Хорошо помню, как носила на шее гигантские связки рулонов.
Дальше по коридору шла ванная. Я вошла, вдохнув влажный, слегка спертый воздух, и зажгла свет. Полочка над умывальником буквально прогибалась от флаконов. Чего тут только не было. Сама чаша ванны была задернута пластиковой занавеской. На обогревателе висели полотенца, на крючке прехорошенький голубенький махровый халатик. Отдернула занавеску.
Ванна была наполнена водой с густой мыльной пеной. На поверхности колыхалась непонятная масса, напоминавшая кудри блондинки. Через секунду я поняла, что это и правда волосы, под тающей пеной угадывались очертания женского тела. Подвернутая рука, в другом конце – нога. Рая Лисицына, читавшая на ночь «Что ждет после смерти», теперь знала точный ответ на этот вопрос.
На какой-то момент прямо-таки оцепенела, но тут же спохватилась, заметалась по квартире с полотенцем, лихорадочно протирая все, чего касались руки: мебель, выключатели, компьютеры, дверная ручка… Телефон зазвонил снова, но я не рискнула взять трубку. Так, вроде навела порядок. Осторожно приоткрыв дверь, выглянула на лестничную клетку. Никого! Чуть ли не на цыпочках подошла к лифту, но передумала и пешком спустилась по лестнице.
В безопасности почувствовала себя только дома, загнав «Пежо» в гараж. На ужин кухарка приготовила картофельную запеканку с грибами – любимое блюдо детей. Глядя, как Маня и Аркадий наперегонки опустошают тарелки, немного оттаяла. Но тут страшная мысль пришла в голову. Я видела преступника, знаю, кто убил Раису. Тот странный мужчина в длинной дубленке. Он пришел после меня, пробыл в квартире довольно долго, а потом я нашла девушку мертвой. Что же теперь делать?
– Мамуля, – заорала Маня, – дядя Женя звонит.
Женя недовольным голосом сообщил, что ждал меня на работе почти до восьми, если не надо, то…
– Женечка, прости, не успела. Скажи лучше, снимают опечатки пальцев у жильцов квартиры, где произошло убийство?
– Как правило, да, – ответил осторожный, привыкший во всем сомневаться эксперт.
– Допустим, нашли отпечатки, а их нет в картотеке, ну, не привлекался ни разу оставивший их, тогда что?
Женька хмыкнул:
– Тогда ничего, не с чем сравнивать. У всех, кто проходит по делу, берут отпечатки и потом смотрят. А ты что, криминалистику изучать решила?
– Да нет, просто так. Завтра непременно приеду.
– Ладно, а сейчас дай телефон Войцеховских, хочу насчет Лиззи посоветоваться. Ест одни крабовые палочки! Хотелось бы знать, это не вредно?
Очень плохо запоминаю цифры. Пообещав перезвонить через несколько минут, принялась искать записную книжку. Так, куда же она запропастилась! Вытряхнула содержимое сумки, но и там ее не оказалось. Неужели потеряла… маленькая, плоская, электронная – подарок Мани на прошлый Новый год. Где же я ее оставила? И тут волна ужаса понеслась от затылка вниз по спине. Боже, книжка лежит себе преспокойненько под столом на кухне у несчастной Раи Лисицыной.