Данте
Шрифт:
— Что это? — спросил Ристан, взяв со скамейки горшок. — Где оружие? Это же кисти!
— Разве это арсенал? — удивился другой. — Ты неисправен, что ли? — громко и медленно произнес он, обращаясь к сервитору.
Сервитор развернулся к юношам.
— Это ваше место назначения, — ответил он мертвым голосом. — Это не арсенал.
Он развернулся и выкатился из комнаты все в том же прежнем темпе, растолкав неофитов.
— Мы здесь одни? — осмотрелся Лазиил.
— Что мы должны делать? — добавил юноша по имени Арвин.
В дальнем конце комнаты внезапно ожила фигура. Она шевельнулась, и это
— Отлично, еще один сервитор, — заметил Ристан.
Единственный глаз человека-машины сверкнул.
— Это не сервитор, — понял Данте.
— Ваш молодой друг прав! — пролаял изуродованный человек. — Я брат Кафаил, магистр искусств.
Он подошел поближе.
— Искусство? Мы должны были стать воинами! — воскликнул Лазиил, держа в руках кисть. — Как я должен защищать Империум этим?
Нервный смех пробежал по рядам неофитов.
Кафаил добрел до Лазиила и остановился. Он долго и упорно смотрел на него. Лазиил помахал перед ним кистью. Неуловимо быстрым движением Кафаил ударил молодого космодесантника, и тот рухнул.
— Я служил ордену шестьсот лет, — сообщил он. — Девяносто лет назад стал калекой. Я больше не годен для боевого дежурства, но не стоит недооценивать меня из-за немощности. Пускай я лишь получеловек, но я в два раза лучший воин, чем ты.
Он протянул свою настоящую руку Лазиилу и помог подняться. Новичок виновато склонил голову.
Кафаил развернулся лицом к центру зала.
— Есть многие битвы, в которых должно сражаться Кровавым Ангелам, но ни одна из них не трудна так, как битва с самим собой. Вы поняли, что испытываете великую жажду.
Рассеянные неофиты кивнули.
— В круг! Будьте подобны воинам, а не толпе! — закричал Кафаил.
Неофиты быстро перестроились.
— Жажда утихнет, когда вы приспособитесь к изменениям, но она всю жизнь будет вас мучить. Когда такое происходит, ваше здравомыслие может отказать. Здесь я научу вас пяти Ангельским Милостям, которые позволят контролировать то, что мы называем Красной Жаждой. Также вы научитесь избегать ее худшего двойника — Черной Ярости.
Кафаил осмотрел присутствующих свирепым взглядом.
— Эти побуждения проистекают из страстей Сангвиния. Нам выпало счастье испытать эмоции, которые помогают нам в нашем искусстве и на войне. Но в этом и заключается опасность. Сангвиний был сотворен совершенным. Мы созданы по его образу, но, увы, не совершенны, и такие великие страсти переполняют человеческую душу, затмевая рассудок. Гнев бога нелегок для человека. Ибо, хотя дары, данные вам, многочисленны и чудесны, великая сила порождает зло во многих формах. Когда вы научитесь контролировать свои дары, то возьмете верх над страстями, Красной и Черной, будете повелевать ими, и они не одолеют вас.
Это откровение ошеломило неофитов и заставило умолкнуть.
— Со временем вы узнаете больше о Красной Жажде и Черной Ярости, как они влияют на вас и откуда
— Это качества воина, милорд? — поинтересовался Лоренц.
Данте сильно толкнул его, но Лоренц заблокировал удар локтем.
— Есть Добродетели воина и Милости Ангела, — ответил Кафаил. — В свое время ты их узнаешь. Здесь ты сосредоточишься на Милостях. Не спрашивай о добродетелях сегодня.
— Почему мы должны прощать врагов? Существа, которые терзают Империум, не заслуживают ни прощения, ни милости, — произнес Арвин.
Кафаил повернулся к нему, улыбаясь и показывая металлические зубы. Его лицо было похоже на разрушенный храм, великолепное здание, поврежденное войной, остававшееся красивым, но металлические зубы уродовали его.
— Вы будете сражаться, убивать мужчин и женщин, истреблять целые миры по приказу магистра ордена, делая это добровольно. В конце концов, возможно, вам захочется убивать все, что попадется на глаза. Вы обязаны знать, когда следует удержать руку. Однако ты прав, мой мальчик. Тот, кто бросает вызов Императору Человечества, не заслуживает нашего прощения!
— Тогда я еще раз спрашиваю, почему мы должны прощать врагов?
В ответ Кафаил презрительно пророкотал:
— Ты черств и высокомерен в своей юности. Вообразил, будто знаешь ответ на неправильный вопрос. Прощение не для наших врагов, а для нас самих. Ты видишь великие произведения искусства нашего дома и прекрасные украшения наших братьев. — Кафаил возвысил голос и вскинул руку, указывая на резной потолок и фрески на стенах. — Все это сделано не нашими рабами, а братьями. Практикуясь в искусстве, вы должны укрощать свои страсти и стремиться творить добро. Только так вы сможете овладеть Галактикой. Не заблуждайтесь. Полученное вами образование расширит ваш кругозор во всех отношениях. Вы постигнете историю, математику и иные науки. Другие инструкторы научат вас искусству войны, как спасать ваши собственные жизни и жизни тысяч других, однако преподанные мной уроки спасут ваши души. Точность техники, нанесение краски, удар молотом скульптора, знание каллиграфии — все это вызов чудовищам внутри вас. Вы похожи на Кровавых Ангелов, но пока остаетесь мальчиками, которым дарована сила богов. Без Пяти Ангельских Милостей дары Императора окажутся бесполезны. Вы не научитесь использовать их, и сила гнева нашего лорда сокрушит вас. Эти уроки важны, как и искусство боя, которое вам предложат освоить, а может, и более важны. Это понятно?
Неофиты кивнули и сказали: «Да».
— Хорошо. Во-первых, вы должны научиться жить в великолепии, как завещал Сангвиний, для которого красота превыше всего. Под моим присмотром вы обустроите свои казармы и сделаете их местом, пригодным для жизни ангелов. Теперь выбирайте себе скамьи — они станут вашими на ближайшие пять лет. Первые уроки всегда самые трудные. Если провалитесь, подведете всех.
Мальчики выбрали столы наугад. Никто не знал, чем один стол лучше другого.
Кафаил ожидал, пока они усядутся.