Данте
Шрифт:
Расстреляв болты, Данте бросился врукопашную.
— Брат! — кричал Лоренц. — Кажется, я поспешил!
— Надо было подождать! — ответил Данте, ударяя по ноге чужака.
Космодесантники кружились, а потом встали спиной к спине.
Данте хотел уязвить напарника, но все же был счастлив. Однако он этого не озвучивал. Только кому же захочется ждать, если началась битва?
— Что, во имя Ваала, это такое? — спросил Лоренц.
— Ты про атакующих? Маленькие могут быть самцами, большие — самками, или наоборот. Какая разница? Все
Данте поднял пистолет, но удар лезвия сбил прицел и пришелся по оружию. Такое оскорбление боевого снаряжения вызвало у него гнев. Выхватив меч, Данте взревел и бросился вперед, осыпая ксеноса шквалом жестоких ударов.
Лоренц уклонился от просвистевшего мимо лезвия.
— Это женщины, что ли? — закричал он. — Ха! Мне так больше нравится — их женщины хорошо дерутся!
Взревели прыжковые ранцы. Арвин врезался в гущу дерущихся. Ярость Данте была ничем по сравнению с его гневом.
— Убить их! Убить их! — вопил он.
Данте двинулся за отступавшим чужаком, но Арвин оттолкнул его.
— Оно мое! Я его прибью! — ревел он.
Разъяренный, что его жертва улизнула, Данте все же насторожился из-за тона Арвина и отступил.
Остальные приземлились внутри здания. В зале без крыши теперь раздавались эхо болтганов, визг чужаков и песнь цепных мечей. Залпы пучков частиц сократились. Менее чем через три минуты враги были мертвы. Лоренц завалил нападавшую на него самку. Арвин убил свою, но продолжал снова и снова бить мертвое тело, разбрызгивая кровь. Во все стороны летели ошметки плоти.
— Она мертва, брат, отойди.
Данте тронул Арвина за наплечник. Тот повернулся и ударил товарища шипастой гардой меча так, что треснула линза шлема. Данте отступил. Арвин поднял оружие над головой и взревел.
«Он хочет убить меня», — понял Данте.
— Остановите его! Свалите! — заорал Базилевс.
Остальные братья тоже кричали что-то, но их голоса звучали словно бы издалека. Данте следил только за мечом Арвина, летевшим сверху вниз. Время, казалось, замедлилось. Ошеломленный, он поднял оружие, чтобы отразить удар. Их лезвия встретились, зубья раскрошились, и морок Данте прошел. Сила удара была такова, что Данте пошатнулся. Арвин походил на одержимого.
— Остановите его! Свалите его с ног! — кричал Базилевс.
Данте получил еще один удар. Мечи снова столкнулись. Оружие Арвина врезалось в пол, привод меча Данте заклинило, и движок загорелся. Данте отшвырнул меч и схватил Арвина, когда тот прыгнул, и вместе с ним рухнул.
— Не смей! Не тронь мою добычу, мое убийство, мой счет душ!
Боевая дисциплинированность Арвина исчезла без следа. Он, как сумасшедший, царапал шлем Данте. Тот не мог ответить в полную силу, изо всех сил стараясь не лишиться защиты головы.
— Отстань от него! — заорал Лоренц.
Он вцепился Арвину в плечо, но был отброшен. Ристан перехватил другую руку Арвина, Джакомо — ранец. Вместе они оттащили Арвина от Данте и повалили. Тот неуклюже встал,
Данте поднялся. Он дрожал всем телом внутри доспехов. Причиной отчасти был шок от атаки брата. Но сильнее он боролся с собственным желанием сражаться с ним. Убийство по праву принадлежало ему, а не Арвину. Неосторожность брата взбесила его. Оба сердца колотились, мир перестал существовать. Арвин дернулся и закричал под тяжестью навалившихся Лоренца и Джакомо.
Шатаясь, Данте отвернулся, борясь с жаждой крови, которая становилась все нестерпимее. Он сосредоточился на показаниях доспеха, просматривая данные битвы.
— Сконцентрируйся, сконцентрируйся. Первая милость, — прошептал он. — Уважай свое снаряжение. — Дыхание внутри шлема сделалось горячим. — Внимательно относись к доспехам. Сдержанность, сдержанность, сдержанность!
По телу пробежала дрожь. Броня издала странный звук, пытаясь вторить движению, провода нейроконтактов натянулись в разъемах.
— Мое оружие, — пробормотал Данте.
Он потерял свой пистолет и меч, а потому пошел за ними, нашептывая успокаивающие мантры. Подняв свой сломанный клинок, он заметил, что одна из самок оррети выжила. Ее задняя нога-обрубок оказалась неестественно вывернутой. Одна из передних конечностей была сломана, другая отрублена по локоть, и из раны текла фиолетовая жидкость. Мелкие конечности у груди слабо шевелились.
Данте поднял пистолет. Многочисленные глаза противницы моргнули.
— Мир, мир! — сказало существо на готике певучим голосом. — Возьмите ваш мусор. Мы сохранили для вас эти вещи! — Оррети кровоточащей конечностью указала на аккуратно сложенные детали машины. — Мы уходим. Не надо причинять вред. Мы думали, это мертвый мир. Но он не мертв. Это твое. Мы ошиблись. Мы уйдем.
— Почему вы атаковали нас? — спросил Данте и удивился тому, как резко звучит его голос.
— Мы не атаковали. Вы атаковали.
Оружие в руке Данте дрогнуло. Отвращение и пламенная ярость боролись в нем с жалостью. Ксенос, один из извечных врагов человека, умоляла о пощаде. Милосердие — третья благодать. Данте посмотрел в глаза оррети. Она умоляюще подняла руку.
Испуганная.
Данте немного опустил оружие.
Братья были поглощены своим разъяренным товарищем, но Арвин заметил, что Данте колеблется.
— Убей это! Я хочу убить! Позволь мне! Позволь мне выпить крови! — бушевал Кровавый Ангел.
Он попытался добраться до раненого чужака, таща за собой Лоренца и Джакомо. Базилевс ударил Арвина в грудь, лишив равновесия, чтобы Лоренц и другие могли с ним справиться. Сержант снял свой шлем.
— Арвин! Успокойся! — приказал он. — Все вы, сосредоточьтесь!
— Сержант, оррети жив. Он просит снисхождения, — сказал Данте.
Базилевс оглянулся. Спокойствие на его лице сменилось диким выражением. Глаза налились кровью, показались клыки.