Дао - путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы

Раджниш Бхагаван Шри

Цзы-си поднялся со своего коврика и спросил...

Он, должно быть, был очень озадачен.

«Тогда почему эти четверо служат вам?»

Почему? Если эти четверо некоторым образом лучше вас, вы должны служить им. Почему они служат вам? И Учитель сказал:

«Садись, я скажу тебе».

Эти слова Учителя — «Садись» — очень метафоричны. Когда Цзы-си встал, это означало, что он взволновался,

возбудился, его ум запутался, тысяча и одна мысль начала грохотать в нем. Он не мог поверить в это. Да, это было правдой. То, что говорил Учитель, было правдой. Каждый чувствовал, что эти четверо имели великие качества, что они тем или иным образом затмевали Учителя. Цзы-си, должно быть, был очень любопытен. Он забыл, что вам не полагается стоять перед Учителем, что вам не полагается задавать вопросов, пока вы стоите перед Учителем.

Это просто символы — символические, метафорические вещи. Когда вы задаете вопрос Учителю, вы должны задавать его в определенной позе, склонившись вниз, в глубокой восприимчивости. Вопрос должен исходить из очень скромного положения. И вопрос должен исходить в глубокой тишине, не от смущенного ума, не от возмущения, не от волнения. Он должен исходить от тихого, спокойного ума, от успокоенности.

Учитель сказал: «Садись». Ученик, должно быть, забылся. Ответ Учителя, должно быть, очень сильно взволновал его. Он забыл, что делает. Он, должно быть, действовал бессознательно.

Учитель говорит: «Садись, прежде всего, садись». И не только тело должно сесть, глубокое указание направлено к уму. Пусть ум установится. Только тогда можно будет понять, что собирается сказать Учитель... Вот что он имеет в виду, когда говорит: «Садись, я скажу тебе».

Запомните: только тогда, когда ум находится в глубоко установившемся состоянии, вы будете восприимчивыми. В противном случае, если ум волнуется и над всем поднимаются облака и пыль, вы - в своего рода шторме. Как тогда вы можете воспринять ответ Учителя?

Это не философские дискуссии, здесь есть проникновение в реальность, в вашу собственную природу. И ответы на задаваемые вопросы не предназначены для удовлетворения досужего любопытства.

Однажды так случилось, что к Будде пришел великий философ. Будда сидел под деревом.

Этот человек, Будда, должно быть, очень сильно любил деревья. Он всегда сидел под деревьями. Он стал просветленным под деревом, хотя это не такая уж большая вещь — стать просветленным под деревом; так было со многими. Но вы будете удивлены, узнав, что Будда также родился под деревом. И также под деревом он умер.

Хотя Будда был сыном короля, он не был рожден во дворце. Его мать путешествовала, они вошли в сад, и она внезапно почувствовала, что боль нарастает. Другого места не было, и она опустилась на землю, под дерево, и Будда родился. Позднее под деревом он стал просветленным, и затем, когда он умирал, он снова лег под дерево и умер под ним.

Он, должно быть, очень сильно любил деревья. Пять столетий после него дерево оставалось его символом. За пять столетий не было создано ни одной его статуи — только раскрашивались деревья. Деревья были помещены в храмы, и люди поклонялись деревьям. Во всяком случае, это было очень красиво.

Я хотел бы снова напомнить вам: дерево — это символ религии, потому что оно растет. И оно растет из внутренней сердцевины.

Будда сидел под деревом, и этот великий философ сказал: «Сказали ли вы уже все, что знали?» Будда был уже очень старым — почти восемьдесят лет — и в течение нескольких месяцев он должен был уйти. Великий философ проделал долгий путь, чтобы узнать, сказал ли он все, что знал.

Будда взял в свою руку несколько

сухих листьев и спросил философа: «Как вы думаете, сэр? Сколько листьев у меня в руке? Больше ли их, чем сухих листьев в этом лесу?» Дорожки, весь лес, были полны сухих листьев; ветер дул повсюду, и сухие листья создавали много шума и много музыки. Философ посмотрел и сказал: «Что за вопрос вы задаете? Как вы можете иметь больше листьев в вашей руке? У вас их несколько, самое большее дюжина, а в лесу их миллионы». И Будда сказал: «Так запомните. То, что я сказал, это только как несколько листьев в моей руке. А то, что я не сказал, это как сухие листья в этом лесу».

Философ сказал: «Тогда еще один вопрос. Почему вы не сказали всего этого?» Будда сказал: «Потому что это не поможет вам достичь нирваны, это не поможет вам медитировать — вот почему я не сказал этого. И более того, это не может быть сказано. Даже если я хотел сказать это, это не может быть сказано. Вы должны будете пережить и тогда узнаете это. Это идет через переживание, это идет через существование».

Учитель скажет что-то только в том случае, если он почувствует, что это поможет вашему просветлению. Учитель скажет что-то только тогда, когда он почувствует, что вы готовы воспринять. Учитель скажет что-то только тогда, когда он увидит, что есть ясность и ум открыт; что есть прозрачность и вы готовы, с великой скромностью и почтением, воспринять это. Вы не придирчивы, вы не собираетесь дискутировать, обсуждать. Только в великой симпатии, в великой любви, когда ученик во взаимопонимании с Учителем, могут быть переданы такие вещи. Это деликатные вещи.

Учитель говорит: «Садись». Садиться не только физически — успокоиться внутри, не быть взволнованным.

«Я скажу тебе. Йен-ю добр, но он не может сдерживать импульс, когда тот не ведет к добру».

Это разница между религией и моралью. Вслушайтесь хорошенько. Сядьте и вслушайтесь хорошенько. Многие из вас стоят. Садитесь, и я скажу вам.

«Йен-ю добр, но он не может сдерживать импульс, когда тот не ведет к добру».

Эта доброта не является осознанностью. Нужно быть способным иногда не быть добрым. Великая доброта способна быть доброй и не быть доброй, и то и другое. Если ваша доброта такова, что вы не можете быть недобрым, то это не сила, это слабость. Если вы не можете действовать по-разному, то это просто означает, что вы зафиксированы, вы не текучи. Иногда необходимо быть жестким.

Я слышал об Учителе дзэна, он вел повозку, в которой сидела женщина со своим ребенком. Выпало много снега, и утро было очень холодным, на небе не было солнца, было облачно. Учитель начал замерзать, и женщина в повозке тоже. Он увидел, что она постепенно становится голубой и теряет сознание. Тогда он взял ребенка, вытолкал женщину из повозки и уехал прочь.

Женщина была шокирована. Она осталась стоять там на снегопаде, её ребенок увезен прочь — что же это за человек? И он забрал повозку. Она пустилась бежать, кричать, вопить, проклинать — и через полмили, благодаря тому, что она бежала, проклинала, кричала и вопила, она оказалась совершенно в порядке!

Тогда Учитель остановил повозку, посадил её и сказал: «Теперь все в порядке. Я должен был сделать это, иначе ты умерла бы».

Иногда быть по-настоящему добрым, предполагает, что вы можете быть и недобрым. Если вы не можете быть недобрым, тогда ваша доброта немногого стоит. Она культивирована. Она не исходит от осознанности.