Дар на веревочке
Шрифт:
– Угу.
Ставр и Маер склонились над древней картой, пытаясь разобрать полустёртые надписи на ней. Торфий нервно вышагивал вдоль стола, нетерпеливо поглядывая на коллег.
'Чего они там разглядывают? И с первого раза было понятно, что смещённый источник не возвратился в исконное русло! Пусто там было. Пусто! Инерционная отдача швырнула поток в неизвестном направлении, и напрасно маги трёх Орденов целый год мотались по этой треклятой степи, выискивая место, где теперь сила выходит на поверхность. Но как ощущалась магия!!! Словно силой залило всё
– Трэй… тирэй… - пыхтел над картой Маер.
– Тиилэй, - поправил его Ставр, - третий!
– Третий источник, - недовольно пробасил сзади Торфий, - и без карты этой знаем, что в Колодезе был Третий источник!
– Не ворчи, Зубр, - передёрнул плечами Ставр.
– Вы старое место определили?
– вклинился между магами Торфий.
– Вот это что? Холмик?
– Это овражек, - передразнил того Маер.
– А разве источники силы выходили на поверхность во впадинах? Обычно же на возвышенностях находились!
– Это их переместили на возвышенности, чтобы храмы строить удобнее было! Иди, Анналы перечитай!
– Злобный взор Орла смутил Торфия.
– Перечитаю! Только, я думаю, что мы и в этот раз реликтовый не отыщем. Распылилась сила, распался поток!
– Ты о чём это?
– Маер внимательно посмотрел на главу Зубров. Они со Ставром всегда считали, что интеллектом, в отличие от силы, Торфий не блещет. При принятии решений Зубр чаще отмалчивался, соглашаясь с их мнением. Теперешний вывод коллеги заставил Маера по-другому взглянуть на богатыря.
– Кто и как определил, что источник распылился?
– В первые дни после трагедии в Загорье степь по ночам светилась, - Торфий спокойно выдержал взгляды коллег и продолжил.
– Это видел я, Тур и Марал.
– Ничего там не светилось!
– возмутился Ставр.
– По крайней мере, я, - сделал он упор на свою личность, - ничего не видел!
– Ты когда в степь наведывался?
– сощурил глаза Зубр.
– Когда твои орлы даром две недели зря потратили?!
– Маер поморщился. Сам он в степь явился только через месяц.
– А я в тот же день там был! И своими глазами видел, как слои переливались. Думал, перемешаются они, соединятся снова вместе и стекут в реликтовый.
– Так чего ты раньше молчал?
– накинулся на него Маер.
– Если ты слои видел, может и куда сила потечёт, заметил бы!
– А ваши, что, этого не видели?
– Видели, не видели… Собирайтесь!
– Куда?
– В Колодезь!
Семь лет спустя
Делька привычно месила глину, задумчиво глядя в окно. Пыльная улица упиралась в древние, почти развалившиеся ворота деревенского забора, покидала Большие Ключи, огибая небольшой погост, и бежала к Тракту. Туда, откуда они семь лет назад пришли с Томом в поисках лучшей доли.
Убегая из Колодезя, дети прибились к обозу, который направлялся до Вон-Вожа, родного города Истомы. Сначала они хотели обустроиться там, но паренёк смекнул, что один раз сдавшая его в приют тётка не преминет снова избавиться от племянничка. Чего уж говорить о чужой девчонке. Тогда они решили выбрать место для проживания по дороге. Где понравится, там и остановятся.
Самостоятельное перемещение по дорогам детей без взрослых почти не вызвало подозрений. Виной всему была трагедия в храме. Немало сирот осталось тогда. Кто-то к дальней родне перебирался, кто-то лучшей доли искал, спасаясь от участи попасть в приют. Томка вдохновенно врал про погибших под руинами родителей, про то, что направлялись они в гости к родне в Вон-Вож, про то, что родню эту никогда не видели, а адрес потеряли… Люди верили. Лишь один дядька недоверчиво поглядывал на странных брата и сестру.
– Эй, парень, подь сюды, - подозвал как-то мужик Тома, когда обоз остановился у придорожного трактира и уставшие люди направились ужинать.
Мальчик, подозрительно озираясь, подошёл к его телеге, но встал так, чтобы можно было в случае чего сбежать. Делька тоже вся напряглась и предусмотрительно притянула к себе торбы.
– Чё надо?
– сплюнул Том себе под ноги и с независимым видом уставился на дядьку.
– Так ты говоришь, что эта девчонка твоя сестра, - усмехнулся мужик.
– Сестра, - подтвердил парень, - младшая!
– Ну, ну… Вы, конечно, похожи немного, - продолжал улыбаться дядька, - но, сдаётся мне, врёте вы, детки!
– А вот и не врём!
– выпалил Том и попытался дать дёру от наблюдательного обозника, но мужик успел схватить его.
– Не спеши, малец, - дядька сжал его плечо своей лапищей, - я тебя в храме приметил… Ну, ну, тихо… Выдавать я тебя не собираюсь, покамест… Да не дёргайся ты!
– Отпусти, дяденька, - зашипел Томка, сверкая злыми глазками.
– Говорю тебе, не дёргайся!
– мужик воровато оглядел обоз, не заметил ли кто его беседы с сиротой.
– Вы мне без надобности. Ты мне только отдай то, что из храма прихватил…
– Что-о-о?
– не понял мужика Том.
– Забирай!
– неожиданно раздался звонкий голос Дельки, и на телегу мужика плюхнулись две торбочки.
Глаза мужика алчно блеснули, и он двумя руками стал вытряхивать содержимое сумок. Брезгливо поворошив сиротские пожитки, он с удивлением уставился на детей.
– А где храмовые сокровища?
– Сокровища?
– выпучила на него глаза Делька, а Том согнулся пополам от хохота.
– Да! Чаши, амулеты… - брызгая слюной, перечислял обозник, - золотники, сребреники! Где это всё? Куда спрятали? Отвечайте!
Делька с жалостью смотрела на мужика, который снова и снова пытался обнаружить в их вещах вожделенные сокровища храма.
– Сирот обираем?
– тихий вкрадчивый голос раздался сзади.
Мужик вздрогнул и оглянулся. За его спиной стоял мужчина в чёрном балахоне с опущенным по самые глаза капюшоном. Небольшая борода была словно разделена надвое. Одна половина тёмно-каштановая, вторая абсолютно седая. На левом плече висел тощий мешок, в правой руке резной посох. Почти обычный путник. Почти…