Дар Смерти
Шрифт:
Убийства маньяка продолжились, и реалистичные сны о его жертвах пугали. Максиму трудно стало обманывать себя, что он тут ни при чём. Всё началось с договора, может, он ему и привиделся, но остальное происходило в реальности. До исчезновения эскизов из папки Макс, помня о последствиях договора, старался разговаривать со всеми, кто выбирал татуировки из его пака. Выяснял, действительно ли у них есть повод желать смерти, большинство было радо рассказать о своих проблемах. Правда, о самом больном они молчали, но Макс видел, как взгляд их порой тухнет, а вокруг начинает клубиться
Брата в кошмарах Макс больше не видел, хотя ему и казалось, что иногда мелькал знакомый силуэт совсем рядом, отражаясь в стёклах и других гладких поверхностях. Но то, что брат причастен к убийствам, стало понятно, когда Макс, роясь в кладовке, нашёл чёрный пакет, внутри которого лежала небольшая гантель. Когда-то их купили ему, чтоб качать руки после больницы, где мышцы успели атрофироваться, а ему нужна была сила, чтоб крутить колёса инвалидного кресла. Зачем кому-то обматывать одну из гантелей чёрным пакетом? Сделать такое мог только Дэн, но для чего? Максим не верил, что брат маньяк. Но как увязать всё, что происходит последнее время? Как тень из его видений совершает реальные убийства, и для чего понадобились татуировки. После пропажи Сони, девочки, с которой они все успели подружиться, Максим понял, во всём надо разобраться и прекратить это. Стал думать, как призвать того, с кем так по-дурацки заключил договор, уйдя в свою душевную боль и не думая о последствиях. Такая возможность скоро появилась, когда Макс провалился в очередной кошмар.
Внутри башни ржавая лестница уходила вверх, и виднелись полуразрушенные площадки, от которых остался лишь металлический каркас. Девушка сломанной куклой лежала на ступенях, около её головы оплывала свеча. Максим подошёл ближе и посмотрел на татуировку у неё на плече, башня, вырастающая из черепа, а на верху башни в окне горит свеча, превращая её в маяк.
— Не очень похоже, — произнёс голос за спиной.
Макс дёрнулся и повернулся, к нему подошла тёмная фигура и встала рядом.
— Это ты их убиваешь?
— Нет, они убивают себя сами. Я лишь помогаю им в этом. Поверь, они хотят этого не меньше твоего. Эта девушка мечтала о смерти так же, как и твоя подруга. Вся разница лишь в том, что её покалечили внутри, а не снаружи.
— А зачем такой антураж, все эти странные композиции.
— А вот этого хочешь ты, похоже, даже смерть хочешь видеть красивой, — фигура пожала плечами. — Ты художник — ты так видишь. В этот раз вышло не очень.
— Я не хочу больше смертей. Нужно это прекратить.
Макс не верил, что эта девушка хотела умереть, её жизнь только началась, душевные раны можно залечить со временем.
— Остановить? Странная мысль, что ты можешь что-то остановить. Кто ты такой, чтоб ставить условия?
— Я отказываюсь от договора. И мой брат, как он связан с этим?
— Ты забавный, со мной часто пытаются спорить и ставить условия, но ты не в том положении.
Фигура исчезла. Максим бросил последний взгляд на тело девушки и вышел на улицу. Туша тумана вздрогнула, расходясь, и Макс увидел брата. Тот вздрогнул и попятился.
—
Максим испуганно вздрогнул и проснулся. Он лежал в тёмной комнате и смотрел на пробегающие по потолку пятна света от проезжающих за окном машин. Нужно ли обо всём рассказать брату? А что рассказывать, что он видит сны и жертв, что он нарисовал татуировки, следуя договору, который заключил во сне. Что ж, единственное, чего он добьётся, — это визит к психиатру. Дэн никогда не верил в сверхъестественное, смеялся над страшными историями про призраков, а все истории о неопознанном считал бредом сумасшедших. Даже таро, на котором ему гадала Татьяна, называл психологической практикой, отрицая всю его магическую часть. Через пятнадцать минут входная дверь открылась, и пришёл Дэн. Макс притворился, что спит. Брат постоял рядом с его кроватью и вышел из комнаты. Зашумела вода в душе.
Тут Максу пришла новая мысль, заставившая похолодеть от ужаса. Что, если Дэн действительно убивает женщин? Возможно, поняв, что происходит, Макс от осознания, что делает его родной брат, сошёл с ума и прячет факты за придуманной им самим мистикой. Нет никакого договора и тёмной фигуры, Макс живёт в одной квартире с маньяком, от которого полностью зависит. С маньяком, которого всю жизнь любил, а теперь не в силах принять правду о его делах.
Глава 14
Когда тронулись с места, Варя неожиданно подумал, а не сел ли он добровольно в машину к маньяку, который его довезёт до ближайшего лесочка и прикопает. Нервно хихикнув, он взглянул на водителя. Дэн хмуро смотрел прямо вперёд и сжимал руль так, что костяшки пальцев побелели. На нервный смешок Вари он не среагировал, полностью погрузившись в свои переживания.
— Так куда ты меня везёшь? — спросил Варя, подавив приступ кашля.
— Извините, задумался. Куда поедем? Мне бы с вами поговорить наедине.
— Хорошо, давайте ко мне домой. Племянница, думаю, ещё со школы не пришла. Коммунистов семнадцать, тебе придётся развернуться, ты уже далеко уехал. Я рядом с работой живу.
— Ой, — в этот раз нервно хихикнул Дэн. — Простите, сейчас развернёмся.
Объехав квартал, они вернулись к дому Вари. Дэн вышел из машины и с удивлением рассмотрел полуразрушенные столбы ворот на въезде во внутренний двор, где стояли дома.
— Сколько лет, интересно, этим домам? Я думал, тут и не живут, — удивился Дэн, подойдя к калитке.
— Зато дёшево, ипотека — копейки. Хотя дали под самый высокий процент, жильё-то сильно вторичное, — пожал плечами Варя. — Мне хватает, туалет не на улице и мой личный — и то хорошо.
В квартире Дэн поморщился и зажал нос.
— У вас всегда тут так пахнет?
— Пахнет? — Варя втянул носом воздух и ничего не почувствовал.
— Да, словно тряпка половая в ведре стухла.
— А-а, — выдохнул Варя и бросился к стиральной машинке, но, похоже, спешка запоздала. Пришлось включать стирку повторно. — Извини, бельё не вынул, попал в больницу. Иди на кухню, там окно открыто.