Дар Юпитера
Шрифт:
— Вы имеете в виду… ядерные бомбы?
— Ядерные бомбы? — эхом повторил Спренкл, и все четверо инженеров уставились на Гессе.
— Какие ядерные бомбы? — спросил Миллиган. Оглянувшись, Фарадей увидел, что Лайдоф шагает в его сторону с покрасневшим от ярости лицом. Он махнул рукой, чтобы она вернулась, предостерегающе оскалив зубы. Если Манта поймет, что он солгал и она все время оставалась здесь, на переговорах можно будет поставить крест.
К удивлению Фарадея, она вняла его безмолвному призыву. Стиснула кулаки, но кивнула, хотя и с явной неохотой.
Однако вместо того чтобы вернуться к двери, она свернула в сторону Гессе. Обхватила рукой за шею и зашептала ему в ухо.
— У нас здесь есть две полутигатонные бомбы, — объяснил Фарадей, с трудом сохраняя нить рассуждений из-за того, что продолжал следить за шепчущимися Гессе и Лайдоф. — Судья Лайдоф собиралась взорвать их в полярных регионах, чтобы с помощью отраженных ударных волн определить местонахождение звездолета джанска. Думаю, можно убедить ее найти им лучшее применение. А именно: разрушить завал. — Он сделал эффектную паузу. — Учитывая, конечно, то обстоятельство, что нам больше не нужно рыскать по Юпитеру в поисках звездолета.
— Хочу добавить, мистер Рейми, что мы выполнили свою часть сделки, — заговорил Гессе. — Или, по крайней мере, знаем, как это сделать. Теперь ваша очередь.
Манта, казалось, надолго задумался.
— Отдать вам звездолет для изучения я не могу, — сказал он наконец. — Но после того, как вы разрушите барьер и мы увидим, что вся полнота жизни вернулась на Центральную Линию, мы покажем вам дорогу в другие миры.
— Откуда нам знать, что вы исполните свое обещание? — спросил Гессе. — Какие вы можете предложить гарантии?
— Каких гарантий вы хотите? — парировал Манта.
Лайдоф снова прошептала что-то Гессе на ухо. Он вздрогнул и недоверчиво посмотрел на нее. Лайдоф повелительным жестом указала на дисплеи; состроив гримасу, Гессе кивнул.
— Нам нужны заложники, — сказал он, словно плюнул. — Прежде всего ваши друзья Пранло и Драсни. — Он глубоко втянул воздух. — И их дети.
— Нет! — Фарадей вскочил. — Об этом не может быть и речи.
Лайдоф повторила свой жест.
— Такова наша цена, — со вздохом сказал Гессе. — Если вы хотите, чтобы мы помогли…
— Прости, Манта, — сквозь стиснутые зубы перебил его Фарадей. — Нам нужно тут кое-что обсудить, а тебе наверняка необходимо поесть и поспать. Можешь снова вернуться к зонду на рассвете?
— Да, — глухо ответил Манта. — Тогда и поговорим.
— Спасибо, — продолжал Фарадей. — Надеюсь, к тому времени все прояснится.
— Я тоже. До свидания.
— Выключить все микрофоны, — приказал Фарадей. Выждав, пока это было сделано, он посмотрел на Лайдоф: — Арбитр, при всем моем уважении позвольте спросить: чего вы добиваетесь?
— Выполнения задачи, поставленной перед проектом «Подкидыш», чего же еще? — язвительно заявила она. — В отличие от вас, который готов просто отдать джанска все, что они ни попросят, и притом безвозмездно.
— Доктор Спренкл, хотелось бы услышать ваше мнение относительно умственного здоровья Манты, — сказал Фарадей.
— Основные параметры его личности не претерпели серьезных изменений, — ответил Спренкл. — Однако он явно заметно повзрослел. По правде говоря, несколько месяцев назад я на такое и не рассчитывал. — Он на мгновение заколебался. — Такое впечатление, что он в значительной степени проникся кодексом чести джанска.
— Понимаю. Подведем итог: если мы выполним свои обязательства, выполнит ли он свои?
— Абсолютно уверен в этом, — сказал Спренкл. — Существенно важно, чтобы он снова поверил нам и ради него самого, и ради его положения среди джанска.
Фарадей перевел взгляд на Лайдоф.
— Вы слышали, — сказал он. — Мы должны продемонстрировать добрую волю. — Он вызывающе выставил подбородок. — Именно так я и собираюсь действовать, нравится вам это или нет. Я дал Манте слово.
Лайдоф посмотрела на него; против ожидания, в ее взгляде не было прежней жесткости.
— Полагаю, полковник, самое время нам снова кое-что обсудить.
— Согласен, — сказал Фарадей и обвел взглядом помещение. — Всем продолжать отслеживать ситуацию. Действуйте согласно установленной инструкции.
— Да, сэр, — за всех ответил Бич.
Фарадей кивнул и перевел взгляд на Лайдоф.
— Я готов, прошу вас.
Прежде чем решиться нарушить молчание, они отплыли от зонда так далеко, что он превратился в сверкающую точку.
— Манта, я ни за что не соглашусь, — дрожащим голосом сказала Драсни. — Не позволю им захватить моих детей.
— Тебе и не придется этого делать, — угрюмо ответил он, с неуверенным и огорченным видом махая хвостом.
Глубина, как все это понимать? Именно Фарадей в свое время уговорил его уйти сюда, именно он поддерживал его, помогая преодолеть боль и смятение первых месяцев. Неужели он может быть таким жестоким?
Манта снова хлестнул хвостом. Нет. Теперь он плохо помнил человеческий язык, предпочитая через зонд пользоваться компьютерным переводчиком. Однако вмонтированный в его мозг приемник все еще работал, и Манта по-прежнему различал человеческие голоса. Требование удержать заложников высказал другой человек, а Фарадей тут же возразил.
И именно Фарадей настоял на том, чтобы перенести разговор на завтра. Может, у него есть план, как помешать тем, другим?
— Что, если они станут помогать нам только на таких условиях? — угрюмо спросил Латранесто. — Теперь им известно, в чем наше слабое место, и, пусть и не напрямую, ты дал им понять, что у нас нет машины, которая им так нужна. У нас нет способа заставить их выполнить свое обещание.
— Да, это правда, — ответил Манта. — Машины у нас нет, но дело ведь не в машине, верно? Их интересует дорога, а она у нас есть. Кроме того, Фарадей обещал нам помощь.